Я не найду пока что ответы на свои вопросы, но и согласиться с магом не смогу. Понимаю, с водяной они были в хороших отношениях, но никто не заставлял ее травить реку. Не думаю, что она сожалела о сделанном.
Ветер подул в затылок, бросив волосы на лицо. Тем лучше, на Семинэля смотреть стало нелегко.
– Она всего лишь нечисть, Семинэль, – громко и четко сказала я. – Существо, которое уже вновь возродилось. Да, теперь она не помнит ничего и учится всему, как ребенок, но в конечном итоге, она опять жива. А вот вас я могла потерять. Вы, увы, не соткетесь из воды и тумана. И, поверь, мне ее не жаль. Прости, что разочаровала.
Я обогнула его и пошла обратно к деревне. Хотелось побыть одной. Ведь от себя не нужно скрывать чувства.
– Это я ее убил, – раздалось мне в спину. Я покрылась мурашками и, не оборачиваясь, ответила:
– Мне жаль. Но все равно– спасибо.
До деревни я добралась без проблем, даже ни разу не упала. Шаги Семинэля были слышны позади, но когда я достигла первого дома деревни, они стихли. Я притормозила, обернулась– никого. Усмехнувшись, пошла дальше.
Мое временное жилище оказалось закрытым. Стоя на пороге, щурясь от солнца, я искала глазами хоть одну знакомую фигуру. Мои старания были вознаграждены. Увидев вдалеке знакомую пару, я бросилась навстречу, но уже через несколько секунд притормозила. Организм мой энтузиазм не поддержал. Но Майлит и Акин заметили меня, и оставалось лишь подождать, когда дойдут.
– Ну ты даешь! – фыркнула Майлит. – Это сколько нам тебя лечить такими темпами?
Я поморщилась и виновато улыбнулась.
– Говори уже, зачем бежала, – наигранно властно сказала девушка, рассматривая меня с высоты своего немаленького роста.
– Мне надо бы в дом… Жарко тут.
Майлит подняла глаза к небу, но пробурчала:
– Ладно, идем. Акин, подожди меня здесь.
– Извини, Акин, – улыбнулась я смуглому темноволосому мужчине. Тот кивнул.
Мы быстро пошли к домику.
– Майлит, мне нужно спросить тебя кое о чем, – негромко сказала ей в спину.
– Кто бы сомневался, – фыркнула девушка. – В дом зайдем, потом спросишь.
Я обрадовалась и даже немного приободрилась.
Прохлада временного жилища подействовала на меня как сметана на кота. Я устало, но блаженно улыбаясь, присела на кровать.
– Ну, – девушка встала напротив, загородив собою окошко, и сложила руки на груди. На ее лице застыло странное хитрое выражение. А я вот посерьезнела.
– Почему вы никому не сказали? – спросила, посмотрев в ее голубые глаза.
Она нахмурилась и отвернулась. Взяв стул у стола, поставила его напротив и присела, закинув ногу на ногу.
– Макианэль попросил. И, знаешь, я с ним согласилась. Ты против?
– Нет, конечно, нет, – затараторила в ответ, сжимая ткань своего одеяния, – просто интересно, чем вы руководствовались.
– За Макианэля не отвечу, а от себя… – девушка тяжело вздохнула и отвела взгляд. – Мне стыдно, Оливия. Ты сделала то, на что у меня не хватало духу, хотя в отличие от тебя я прокручивала множество вариантов ее убийства. Знаю, это плохо, но когда речь идет о дорогих и любимых людях…
– Я понимаю, – ответила ей.
– Мне стыдно за свою слабость, а еще за то, что я рада, что ты решила мою проблему. Прости меня за это.
Она прикрыла глаза и потерла лоб.
– Знаешь, – девушка обняла себя за плечи и поморщилась, посмотрев на свои колени, – я могу предположить какого тебе и не хочу, чтобы кто-то знал, что Амуга умерла не по случайности, хотя и это здесь присутствовало. Мое мнение таково: ты все сделала правильно, ты всего лишь защищалась. И боюсь даже предположить, что бы было, если бы ты спасла ее. Поверь, благородства в ней отродясь не водилось.
Майлит замолчала, но ненадолго. Посмотрев на меня, она добавила:
– Макианэль прав, это твоя тайна. Сама решишь, кому можно говорить, а кому нет. Мне не хочется, чтобы ты перед кем-либо оправдывалась, не каждый может понять.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я.
Виновато улыбнувшись, девушка встала.
– Знаешь, – ухмыльнулась она. – Я тебе целую речь готовила, а в итоге не смогла произнести и ее трети.
– Бывает, – пожала я плечами, тихонько рассмеявшись. – Все что нужно ты сказала.
– Наверно. Там еще было много слов в утешение, но мне кажется, они тебе не нужны. Ты все равно будешь винить себя. И, к сожалению, не знаю, как помочь.
– Не переживай, Майлит. Как видишь, от предсказаний уйти сложно, особенно, когда от нас мало что зависит. Жаль, что это не сильно утешает.
Девушка кивнула и поставила стул на место.
– Меня Акин ждет, – пробормотала она, поправляя свою коротенькую белую юбку.
– Как вы можете так ходить? – нахмурилась я, вновь рассматривая ее откровенный наряд.
– Традиции, – развела она руками. – С детства заложены. Но знаешь, мне нравится.
Она довольная побрела к двери и остановилась, немного не дойдя.
– Оливия, мой тебе совет: поговори с Макианэлем, станет легче.
– С чего вдруг? – немного возмущенно воскликнула я.
– Он охотник на оборотней. Надеюсь, намек понятен?
И девушка ушла, хлопнув дверью.
Намек понятен, но как-то глупо плакаться всем и каждому. Да и что я ему скажу? Мы вообще разговаривать нормально не умеем.
Я развалилась на кровати, уставившись в потолок.
А поговорить-то хочется. Особенно с Макианэлем. И почему, интересно, он считает себя во всем виноватым?
Я глупо хихикнула. Кого не возьми, все себя винят. Забавная ситуация, и у каждого своя причина… И… все молчат.
Сема, Сема, Сема. Как же так вышло, что мы друг друга не понимаем? Как бы он поступил на моем месте? Не думаю, что холил бы и лелеял старую каргу. Эх, а ведь несмотря на всякие доводы, несмотря на то, что понимаю, что выхода не было, я все равно не могу избавиться от противного чувства к себе. Сплошное самобичевание, когда же легче станет? Говорят, время лечит. Вот и посмотрим.
Я долго лежала размышляя. Вечернее солнце скрылось за домом напротив, в окошко ворвался прохладный ветерок. Я встала, поправила взъерошенные волосы, которые потеряв былую тяжесть, начали немного виться, посетовала на теперь еще и позеленевшее от зелья лицо, стоя возле зеркала, и решительно направилась к двери.
Круглая площадка перед домами была пуста. И где искать этого не любителя животных?
Немного постояв без единой мыли в голове, я отправилась к обрыву, провожать садящееся солнце. В конечном итоге, когда вернусь, станет многолюдно, и охотник отыщется.