— Беке! Привет! — Заметив меня, Сьюзи встает, и я получаю новый шок — до чего же она… большая.
— Сьюзи! — Я спешу к ней и обнимаю ее. — Классно выглядишь!
— И чувствую себя классно, — хвастается Сьюзи. — Как ты? Как свадьба?
— О… Я прекрасно. Вообще все прекрасно. Ладно, пойдем. Выпьем чаю.
Ничего ей не скажу. Вот так. Единственный раз в жизни попробую сама разобраться со своими проблемами.
Мы отправляемся в «Ориэл» и садимся за столик у окна. Я заказываю горячий шоколад, но Сьюзи извлекает из сумочки чайный пакетик и протягивает его официанту.
— Листья малины, — объясняет она. — Укрепляет матку. Для родов.
— Верно, — киваю я. — Для родов. Конечно же! По спине пробегают мурашки, и я торопливо улыбаюсь.
Между нами: не вызывают у меня доверия все эти роды. Вы только посмотрите на размер живота Сьюзи. Словно там уже подросток. А теперь скажите, как этот подросток собирается пролезть…
То есть теорию я знаю. Просто… честно говоря, не представляю, как это срабатывает.
— Так когда это должно произойти? — спрашиваю я, точно завороженная глядя на живот Сьюзи.
— Через четыре недели.
— Оно что… будет еще больше?
— Да! — Сьюзи любовно похлопывает живот. —Думаю, еще немножко подрастет.
— Здорово… — слабым голосом лепечу я, пока официант ставит передо мной чашку с горячим шоколадом. — А… как Таркин?
— Отлично. Он сейчас на Крэе. Знаешь его остров в Шотландии? Там как раз у овец потомство, и он решил, что надо поехать помочь. Пока ребенок не родится.
— Конечно. А ты не поехала с ним?
— Это немного рискованно. — Сьюзи задумчиво помешивает свою малиновую бурду. — Дело в том, что меня овцы интересуют не так сильно, как его. То есть они очень забавные, — проявляет она солидарность, — но, знаешь, когда их целые тысячи…
— Но он вернется к сроку?
— Да. Он так волнуется! Все занятия посетил.
В голове не укладывается, что через несколько недель у Сьюзи будет малыш. А меня даже не окажется рядом.
— Можно потрогать? — Я осторожно кладу руку на живот Сьюзи. — Ничего не чувствую.
— Все нормально, — улыбается Сьюзи. — Спит, наверное.
— Ты уже знаешь, мальчик или девочка?
— Я не стала интересоваться, но думаю, что девочка: меня так и тянет к этим прелестным платьицам в магазине. А в книгах сказано — тело само подсказывает, что тебе нужно. Так что, думаю, это знак.
— А как ты ее назовешь?
— Никак не решим. Это так трудно! Накупили книжек, но там все имена такие дурацкие… — Она отхлебывает чай. — А как бы ты назвала своего ребенка?
— Ой… не знаю! Может, Лорен. Знаешь — Ральф Лорен. — Я задумываюсь на минуту. — Или Дольче.
— Дольче Клиф-Стюарт, — бормочет Сьюзи. — А мне нравится! Сокращенно можно называть Долли.
— Или Вера. Вера Вонг.
— Вера? — У Сьюзи расширяются глаза. — Ну нет, я свою дочь Верой не назову.
— Но мы же говорим не о твоем ребенке, мы говорим о моем. Вера Лорен де Брендом. По-моему, звучит что надо.
— Вера Брендон звучит как персонаж из «Улицы Коронации»! Но Дольче мне нравится. А если мальчик?
— Харви. Или Берни, — изрекаю я, немного поразмыслив. — Зависит от того, где он родится — в Лондоне или Нью-Йорке.
Я отрываюсь от шоколада и встречаю серьезный взгляд Сьюзи.
— Беке, ты ведь не собираешься рожать ребенка в Америке?
— Я… пока не решила. Посмотрим. Может, у нас еще сколько лет детей не будет!
— Знаешь, мы очень скучаем по тебе.
— Сьюзи, и ты туда же! — Я выдавливаю смешок. — Сегодня мама на меня уже наседала, чтобы я перебралась обратно в Оксшотт.
— Но это правда! Тарки на днях сказал, что Лондон без тебя совсем не тот.
— В самом деле? — Может, это нелепо, но я тронута.
— А твоя мама все время выспрашивает, не надумала ли ты навсегда осесть в Нью-Йорке. Ведь… нет?
— Если честно, то не знаю. Все от Люка зависит… От его работы…
— Он тебе не начальник, — говорит Сьюзи. — Ты тоже имеешь право голоса. Неужели тебе хочется похоронить себя там?
Черт, как это объяснить?
— Иногда думаю, что хочется. Когда я в Нью-Йорке, он кажется мне самым важным городом на свете. Работа фантастическая, люди фантастические, и вообще все чудесно. Но когда я возвращаюсь сюда, то думаю: погодите, это же мой дом. Это мир, которому я принадлежу. Просто я не знаю, готова ли я уже вернуться домой.
— Возвращайся в Англию и рожай ребенка, — искушает меня Сьюзи. — Вместе будем мамами!
— Сьюзи, ну куда ты торопишься! Можно подумать, я вот-вот рожу! — И я удираю в дамскую комнату, прежде чем она успевает сказать еще хоть слово.
С другой стороны… Сьюзи в чем-то права. Почему бы мне не родить ребенка? Другие же рожают — а я чем хуже? Вот если бы только как-нибудь обойтись без самого процесса родов. А может, сделать такую операцию — когда засыпаешь и ничего не чувствуешь. А потом просыпаешься, бац — под боком ребеночек!
Внезапно у меня перед глазами встает чудесная картина: мы со Сьюзи прогуливаемся вдвоем, па пару толкая перед собой коляски. Как бы это было весело. А сколько можно накупить всевозможных вещичек для детей. Маленькие прелестные шапочки, и хлопковые курточки, и… А помочи у «Гуччи», разве не класс?
Мы бы вместе пили капуччино, ходили по магазинам… В смысле, ведь все матери этим занимаются, да? Тогда из меня получится образцовая мать!
Точно, надо обсудить это с Люком.
Уже на выходе из кафе Сьюзи говорит:
— Да, Беке, ты же мне так ничего и не рассказала о свадьбе!
Желудок у меня ухает вниз, и я отворачиваюсь, якобы очень занятая своим пальто. Я ведь почти сумела забыть про ненавистную тему.
— Что ж, с этим… все отлично! — выдавливаю я наконец.
Не стану навешивать па Сьюзи свои проблемы. Все, точка.
— Люк спокойно отнесся к тому, что свадьба состоится в Англии? — Сьюзи с тревогой смотрит на меня. — Вы ведь из-за этого не поссорились, нет?
— Нет, — отвечаю я после паузы. — Честное слово — не поссорились.
Я придерживаю перед Сьюзи дверь, и мы выходим на Слоан-сквер. По тротуару несется толпа школьников в коротких полосатых штанишках, и мы отступаем, дожидаясь, когда они пробегут.
— Знаешь, ты приняла правильное решение. — Сьюзи сжимает мою руку. — Я так боялась, что ты выберешь Нью-Йорк. Что стало главным доводом?
— Так, то, другое… Всякое, А ты читала про этот проект приватизировать водопроводную систему?