Нечто, поселившееся в нем, за последние дни ничем себя не проявляло, однако Кенрик продолжал оставаться настороже. Ему не хотелось снова поглощать чужие души — такое слишком страшно для человека, а он, несмотря ни на что, человек. Убить, защищая свою жизнь, можно, но лишать кого-либо посмертия? Это слишком. Он снова поклялся не допускать подобного, уловив в ответ волну сомнения и насмешки. Нечто, похоже, отличалось ехидным характером и не собиралось ему подчиняться. Но Кенрик был уверен, что больше не позволит сделать себя покорной марионеткой. Откуда взялась эта уверенность? Трудно сказать, но юноша четко знал, что будет так, как он решит. И не иначе! Главное не поддаваться страху, не позволять ему взять над собой верх в критической ситуации.
До перешейка осталось не так и далеко. Была бы возможность двигаться по дорогам, к вечеру бы добрались, но бунтовщики перекрыли все подходы. Десятки отрядов прочесывали местность, из-за чего приходилось прятаться, продвигаясь вперед хорошо если на несколько миль за день. Вчера вообще ходили по кругу — куда ни двинься, везде оказывались враги. И ладно бы это были обычные отряды, так нет — в каждом не меньше десятка арбалетчиков, а это опасно даже для карайнов. Подвергать риску их жизнь Марк не хотел, и Кенрик его в этом полностью поддерживал.
— Стоп! — вдруг поднял руку десятник. — Молния говорит, что к нам идет еще один карайн. Просит о помощи.
— С всадником? — уточнил Кенрик.
— Понятно, что с всадником. Точнее, с двумя. Думаю, именно за этими всадниками и идет охота.
— Темный Прохвост им на шею! — выругался юноша. — Что делать будем? Может, уйдем?
— Своих без помощи оставлять грех, — тяжело посмотрел на него Марк. — Запомни это раз и навсегда. Сам погибай, но товарища выручай!
— Я понял, — наклонил голову юноша. — Спасибо за урок, наставник. Извините, привык за годы бродяжничества только о себе думать…
— Отвыкай, — проворчал тот.
Они спешились. Карайны тут же скрылись в зарослях, взяв на себя роль боевого охранения. Кенрик покосился на хмурого Нира, которому все еще не доверял. Да и тот часто поглядывал на него с подозрением, все еще не веря, что ронгедормец не кукловод. Но они постепенно находили общий язык, иногда даже разговаривали о том, о сем. Нир расспрашивал Кенрика о родном городе, да и сам немало рассказал о жизни в Игмалионе. Как ни странно, у молодых людей нашлось немало общего, на многое они смотрели одинаково, многие их взгляды совпадали, хотя и выросли в совершенно разных условиях. Ронгедормец даже как-то поделился с игмалионцем своей мечтой о мире, где люди не делают друг другу зла. Тот в ответ грустно улыбнулся и сказал, что такое, к сожалению, невозможно — люди есть люди, в большинстве своем они думают прежде всего о собственной выгоде.
Кусты зашевелились, и оттуда выскользнул небольшой пятнистый карайн. Он тяжело дышал, на боках виднелись пятна подсохшей крови, из бедра торчала арбалетная стрела. На нем сидели, точнее полулежали двое — хрупкий юноша и грузный старик в кольчуге.
— Помогите! — тоненьким голоском выдохнул юноша, и Кенрик с удивлением понял, что это вообще-то девушка. — Мой дедушка ранен! Помогите…
— Кенрик, Нир! — позвал Марк, бросаясь к легшему на траву карайну и начав отстегивать ремни.
Затем они втроем осторожно сняли старика и положили на траву. На бок, так как из его спины торчали два арбалетных болта. На губах несчастного пузырилась кровь, однако во взгляде горела мрачная решимость.
— В-в-ы-ы н-невидимка?.. — прохрипел он.
— Да, — ответил Марк, сразу насторожившись. — Десятник. Вот мой медальон.
— Х-хорошо… Я герцог ло'Этайри… У меня крайне важная информация для его величества… Я умираю, поэтому передаю ее вам. Донесите! Это слишком важно…
— Ваше сиятельство… — растерялся Марк. — Вам нельзя говорить…
— Что моя жизнь?! — выплюнул старик. — Отправьте подчиненных и мою внучку подальше, информация секретна. И поклянитесь, что живыми в руки этих тварей не попадете!
— Клянусь, — сказал Марк, жестом приказав Кенрику, Ниру и девушке отойти.
Они послушно отошли.
— Говорите, ваше сиятельство, — снова посмотрел на герцога десятник, он и сам видел, что тот не жилец, держится только на силе воли, поэтому время терять нельзя.
— Дело в арсенале Антрайна…
Слушая ло'Этайри, Марк лихорадочно запоминал сказанное, особенно приметы схрона, где располагался арсенал. И правила доступа к нему. Информация действительно оказалась настолько важной, что все остальное больше не имело никакого значения. Ни его жизнь, ни жизнь подопечных. Да и про осторожность придется забыть, главным становится прорваться через перешеек любой ценой. Придется использовать зелье ускорения, другой возможности нет. Но до того надо еще дойти до перешейка, а это тоже будет непросто.
— Ты ведь понял, кто моя внучка? — спросил герцог, закончив рассказ об арсенале.
— Да.
— Об этом должен знать только ты. Мальцам своим не говори, не надо.
— Как скажете, ваше сиятельство, — кивнул Марк. — Но что ее высочество здесь делает?! Как она здесь оказалась?!
— Сбежала… — скривился герцог. — Нашла время бежать, глупенькая… Если сможешь, выведи ее, десятник…
— Обещать не могу, но сделаю все возможное.
— Вот и хорошо. И еще…
Герцог замолчал, слова давались ему с трудом, он слабел на глазах.
— У этих, похоже, есть некроманты. Не раздавили их до конца. А значит, найдут мое тело, поднимут и допросят… Этого нельзя допустить.
— Как? — растерялся Марк.
— У меня есть серебряный кинжал. После того, как умру, ткни мне этим кинжалом в ухо. После этого не поднимут. Труп брось, пусть обнаружат, это даст вам фору. И вот еще что… По слухам, тут немало ваших отрядов бродит, режут бунтовщиков понемногу, держат в страхе. Вы же, насколько знаю, можете друг другу зов послать?
— Можем, — подтвердил десятник. — Вы уверены, что это именно наши?
— Да, — едва слышно ответил ло'Этайри. — Невидимки, точно, люди видели черных карайнов. Мой внук правильно сделал, что послал их…
— Принц?
— Он…
Старик закашлялся, изо рта толчком выплеснулась кровь, он задергался, по телу прошла судорога и вскоре оно вытянулось. Герцога ло'Этайри не стало. Марк провел над лицом мертвеца, закрывая ему глаза, и начал читать отходную молитву.
— Дедушка!!! — рванулась к ним Телия.
Ей еще никогда не доводилось терять близких людей, и это стало для девушки шоком. Да, она уже видела смерть, но тех людей принцесса не знала, а теперь погиб не кто-либо, а ее родной дед. Перед глазами проносились сцены из прошлого. Вот старый герцог качает совсем еще маленькую, весело хохочущую Телию на колене. Вот он учит внучку ездить на тирсе. Вот он за пиршественным столом, и подросшая принцесса морщится от неумения деда вести себя. Еще вспомнилось, с каким уважением и даже преклонением относились к владыке провинции его вассалы. И как доверял ему отец. Из глаз девушки лились слезы, она никак не могла взять в толк, что этого большого, громогласного человека больше нет. Не смогла спасти! Не смогла вывезти! Дедушка собой прикрыл ее от стрел! На себя их принял…