— Таори?! Таори жив?! Его же камнями забили, я же… Но как же… — Илон растерялся.
— Пойдемте в дом, мальчики, — попросила Тон. — Вы все голодные, надо поесть. И переодеться во что-то пристойное. Пошли? Дождь кончился.
Лин снова сформировал выход.
— Давайте за нами... Кстати, спасенные, вы слыхали, что некий чужеземный господин решил скупить всех эльфов-смертников? Ну, кому срок подходит?
— Кто-то говорил, из людей, в Охранительном, — самый младший из четверки, черноволосый Рои, кивнул. — А что? Всё равно не продадут.
— Почему? — спросил Лин, выходя из катера. Дождь действительно кончился, небо слегка прояснилось. И под ногами все было мокрым.
— А кого тогда Воде посвящать? — вопросом ответил Деорн. — Ой! Что это?..
От катера отделилась тонкая полоска того, что Лин изначально принял за обшивку. Она вытянулась, удлинилась, достигла крыльца дома — и тут же легла им под ноги. Хорошенькая синенькая дорожка, шириной где-то в метр.
— Лин, поосторожнее с мыслями, — засмеялась Вэн Тон. — И с желаниями тоже.
— Да ладно, — Нарелин только отмахнулся. — Мокрая трава! Это же здорово!..
Лин спрыгнул с дорожки — трава по колено — засмеялся и вдруг упал в траву, раскинув руки, прямо на спину — брызги во все стороны. Хлопнул ладонями по траве.
— Тон, ты ничего не понимаешь! Дождь, трава... это же классно!
— Понимаю, именно поэтому мы тут и живем, — ответила та. — Ты просто катеру случайно дал понять, что у тебя ноги промокли, вот он и принял меры… Вставай, идемте обедать. Или хочешь еще поваляться?
Лин с явным сожалением поднялся. Хорошо-то как!.. Пусть холодно, пусть рубашка промокла насквозь, но — хорошо!..
— Идем в дом... Видишь, Тон, что они говорят? Всех не продадут... Ох, придется нам их регулярно из Ока вытаскивать... пока, конечно, Сэфес не примут их «настоящие меры»...
— Не говори об этом, — попросила Тон. — Потому что если наши собираются принимать меры, они их принимают…
* * *
Возможно, это было иллюзией, а может, все дело было в профессии Ренни и Тон... казалось, что те, кто попадает к ним в дом, способны забыть все на свете. Как будто вернулся домой после долгой дороги. Все проблемы — вдали, все заботы — ушли, растворились... даже дождь за окном, стена леса — все защищает от суеты большого мира. Как хотелось поддаться этому чувству! Только одно сидело занозой: там, в Далиаре, осталось так и не выполненное дело, и хотя Ренни сказал, что группа нашлась, что все будет в порядке, что они справятся и все устроят... Все равно. Пока не убедишься сам — заноза так и будет сидеть. К тому же, как известно, если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам.
А еще нужно было наконец-то узнать про возможности Сэфес. Не хотят рассказывать сами — так хоть у Ренни спросить... Лин остановился у двери в библиотеку. Из-за нее доносились голоса.
— И что?! Ты сам сказал, я подчеркиваю, сам сказал, что у меня как минимум два месяца! Ты только что строил этот прогноз! А теперь хочешь от него откреститься? Зачем? Тебе это для чего надо? Вот лично тебе?! — Пятый орал так, что стекла дрожали.
— Два месяца в состоянии покоя! Что ты задумал?! Ты же врешь, ты через слово врешь!.. — голос у Ренни оказался о-го-го… это при такой-то интеллигентной внешности… — И что это за детские игры в «хочу — не хочу»? Кто вообще твое желание вообще спрашивает?! Пьянь, безответственная наглая пьянь! Что вы делаете, а?! Какие две недели, ты в своем уме, Дзеди?!
— Я тебя сто раз просил так меня не называть!!!
— А мне чихать, что ты просил!..
То, что сейчас происходило в библиотеке, настолько не шло этому благообразному дому, что Нарелин опешил. Ничего себе!.. что же там такое делается?
— Если бы эту чертову пересадку можно было сделать за день, я бы не возражал, — Пятый снизил тон, и говорил уже нормально.
— В твоем случае это невозможно, и ты прекрасно знаешь, почему. Я не имею права подвергать такой опасности Сеть!.. Пятый, я тебя очень прошу…
— Месяц.
— Нет.
— Две недели.
— Сдохнуть хочешь?!
Вот это вопли... и о чем идет речь — совершенно неясно. Может, лучше просто уйти, вернуться к Тон, попробовать расспросить ее? Но в этом доме пока кого-то найдешь... Нарелин все же решился и осторожно постучал в дверь.
— Рауль, ты что ли? — спросил Пятый. — Заходи. У нас тут… дискуссия.
— Это теперь так называется? — с сарказмом заметил Ренни. — Я не знал. Спасибо, Пятый, просветил.
Нарелин приоткрыл дверь, заглянул.
— Да, это я... только я теперь в своем естественном виде. Я не сильно вам помешал?
— А ничего, — рыжий Лин с интересом оглядел своего тезку, улыбнулся. — Я думал, ты постарше… Проходи, никому ты не мешаешь.
Нарелин присел в кресло рядом с книжным шкафом.
— Извините, если я прервал ваш разговор. Я хотел просить о двух вещах... Могу я как-нибудь быть в курсе насчет того, что происходит в Эорне? Нет, я, конечно, верю, что ваши друзья обо всем позаботятся, но все-таки беспокоюсь.
— Мои друзья, — Ренни сделал ударение на слове «друзья», — только о Теокт-Эорне и думают. К моему огромному сожалению. Потому что вместо того, чтобы подумать о…
— Ренни, не начинай всё с начала, — попросил Пятый, прикуривая.
— Давай, давай, кури, — подбодрил его Ренни. — Это лучшее, что ты сейчас можешь сделать.
— Я имею в виду тех, кто вроде бы должен был туда отправиться, Ренни. И второе... Мне бы очень хотелось, чтобы кто-нибудь объяснил толком, какие все-таки возможности есть у... — Лин колко взглянул на своего рыжего тезку и Пятого. — Потому что я сейчас себе напоминаю такого, знаете, слепого крота, который тычется носом в стенку... Столько раз уже говорилось о подлинных решениях. Но что имелось в виду? Повернуть время вспять? Разорвать Теокт-Эорн пополам? Еще что-то совсем фантастическое? Я уже во все готов поверить, но мне хочется просто узнать наконец — о чем речь?
— Если они сейчас отправятся в Дэрир, — не менее едко ответил Ренни, — то через некоторое время ты сможешь наблюдать труп вот этого моего «друга», — он ткнул пальцем в сторону Пятого. — И никаких решений никто уже не примет. Вообще.
— Вы имеете в виду тех, кто согласился пойти в Далиар? — не понял Нарелин.
— Нет, я имел в виду вот этих двух! — Ренни снова начал закипать. — Которые сидят сейчас вот тут, и творят черт знает что!.. В Далиаре, уверяю тебя, и так всё в порядке.
— И что именно они творят? — осведомился Нарелин.
Манеры у него пока еще остались раулевские, и не вязались с обликом шестнадцатилетнего мальчишки. Выглядело это странно.