Я ощутила себя мышью, которая плывет через океан в скорлупе грецкого ореха – кругом пучина и ни малейших признаков земли. Зоя продолжала:
– Детский сад, как ты и говорила, посещал мальчик Андрей Савельев. Его мать, Надежда…
– Умерла, – мрачно перебила я Зойку.
– Нет, живехонька, – засмеялась подруга. – Но ее хорошо побило об асфальт. В начале девяностых Савельева владела риелторским агентством. В те годы квартирный бизнес был одним из самых стремных, за жилплощадь убивали, хозяев апартаментов обманывали, вывозили в глухие деревни и хорошо, если селили в сараях. Мошенничество процвело. Но с течением времени черных риелторов начали вытеснять с рынка. Надежда Савельева получила срок и отсидела его, вышла в две тысячи первом, прописана в Москве.
– Адрес есть? – с надеждой в голосе спросила я.
– И место работы тоже, – обрадовала меня Зойка. – Савельева после освобождения шесть раз меняла службу. Ну да так многие бывшие зэки поступают – не хотят сообщать о сроке, вот и летают из конторы в контору. Сейчас она работает в риелторском агентстве.
Во мне проснулась молодая, задорная охотничья собака. На преступление Антонину Михайловну уговорила Савельева, Надежда отлично знает имя отца Эльвиры. Что, если он заставил ее рассказать правду? Надя выложила ему все про Кириллову, и богатый дядя задумал отомстить убийце своего ребенка…
– Диктуй ее координаты, – потребовала я. – А еще лучше, пришли данные эсэмэской.
Зоя засопела.
– Сейчас. Про Мешанкину говорить?
– Да, да, конечно! – опомнилась я.
– Светлану мать бросила в младенчестве – новорожденную нашли в вокзальном туалете, на подоконнике. Потом ее удочерила бездетная пара москвичей Мешанкиных. Алиса и Владимир взяли крошку, когда той исполнилось три месяца. О родителях Светланы ничего не известно.
– Мрак, – вздохнула я. – Зачем было рожать? Аборты ведь не запрещены!
– Алкоголички или наркоманки к гинекологам не обращаются, – парировала Зоя. – Некоторые из них понимают, что беременны, уже в родах. Хорошо что мать девочки не утопила ее. Малышке повезло.
Я поежилась.
– Догадываюсь, что услышу дальше, поэтому лучше не упоминай о везении.
– К сожалению, Светлана оказалась больной, – продолжала Зоя. – Ей постоянно требовались врач, дорогие лекарства, поездки в лечебницы. Уж извини, но я не верю, что приемыша можно беззаветно полюбить. Рано или поздно в голове у родителей, особенно в такой ситуации, затеплится мысль: кого нам подсунули?
Я молчала. Никогда не задумывалась на эту тему, но полагаю, что существуют люди, которые относятся к несчастным, обделенным с рождения деткам, как к родным.
– Через полтора года после удочерения Светланы Алиса Мешанкина родила девочку. А еще через восемь месяцев Светлана погибла.
Я поежилась.
– От чего?
– Трагическая случайность – ребенок выпал из окна.
– Дома? За девочкой не усмотрела мать? – воскликнула я.
– Нет. Светлану привели в больницу на очередной осмотр. Алиса осталась в квартире с новорожденной. Владимир, крупный бизнесмен, естественно, по врачам с ребенком не ходил. Свету привел нянь.
– Кто? Нянь? – переспросила я.
– У Мешанкиных работал мужчина, Гуськов Петр Кириллович. Рукастый человек, помогал Алисе по хозяйству. Заодно возил ее, когда та из-за беременности не могла сесть за руль. Когда на свет появилась собственная дочка, Алиса не захотела доверить кровиночку чужим людям, сама занялась младенцем. На Свету времени у матери не хватало, приемную девочку поручили Гуськову.
– Не находишь эту ситуацию странной? – спросила я. – Шофер не может считаться воспитателем. Если Владимир обеспеченный человек, почему он не пригласил гувернантку?
Зоя кашлянула.
– Есть протокол допроса родителей. И Владимир, и Алиса выдали одну историю. Пять лет назад их дом ограбила пара горничная – водитель. Они казались приличными людьми, семья проработала у Мешанкиных двенадцать месяцев и завоевала доверие хозяев. Но в один далеко не прекрасный день, вернувшись с вечеринки, Мешанкины обнаружили в комнатах разгром. Домработница и шофер скрылись, прихватив большое количество ценностей. С тех пор Алиса с Владимиром категорически не желали видеть в своих стенах прислугу.
Я попыталась найти нестыковку в показаниях.
– А Гуськов?
– Он сводный брат Владимира, – объяснила Зоя, – у них одна мать и разные отцы.
– Понятно, – пробормотала я. – И что случилось в больнице?
Зоя чем-то зашуршала. Длинные телефонные беседы разжигают у подруги аппетит, похоже, она собралась подкрепиться печеньем или шоколадным батончиком. Я проявила бдительность.
– Отложи сладкое! Забыла, что врач приказал тебе соблюдать строгую диету?
– Всего-то крохотная плитка из мюсли с сухофруктами, от нее одна польза, – не смутилась Зоя. И продолжила рассказ: – Гуськов посадил Свету на стул, а сам зашел к врачу. У доктора Петр провел от силы десять-пятнадцать минут, а когда вышел, обнаружил, что девочка исчезла. Лечебница частная, поэтому охрана оперативно перекрыла все входы и начала поиск по зданию. Светлану обнаружили во внутреннем дворе. Она убежала из коридора, зашла в туалет, влезла на подоконник и рухнула с пятого этажа. Никаких следов насилия, падала без ускорения – никто ребенка не толкал. Под ногтями чисто, на подоконнике следы пальчиков и ботинок девочки. Следователь предположил, что малышка перевесилась вниз и уронила свою игрушку. Жуткий урод! Смотрю сейчас на фото и поражаюсь: ну кому придет в голову выпускать зеленого слона с красными ушами, синими лапами и глазами размером с блюдце? Глюк наркомана! У детей странный вкус. Хотя, может, это страшилище – герой мультика? Я бы ни за что не осчастливила собственного малыша подобной красотой. Слон должен быть серым! Наши производители теперь похлеще западных, такое учудят, что ни одному китайцу на ум не взбредет. Это все!
– Никого не наказали? – печально спросила я. – Похоронили Свету и забыли?
– А кого наказывать? Уборщицу, решившую проветрить туалет? Женщину, которая, покидая сортир, не захлопнула дверь? Посетителей, не обративших внимания на малышку, бежавшую в одиночестве по коридору? – спросила Зойка.
– Гуськова, – заявила я. – Он бросил девочку.
– Петр оставил Светлану на специальном стуле, – вздохнула Зоя. – Ими коридоры оборудованы – низкое креслице со столиком. Администрация была уверена, что из такой конструкции ни одна крошка самостоятельно не выкарабкается, потому и закупила мебель. Лечебницу посещают одинокие мамочки, иногда им надо отлучиться в туалет. Не тащить же крошку к унитазу… Это негигиенично. Женщины сажают ребенка на стульчик и могут на некоторое время освободить руки. На спинке креслица написано: «Безопасно, малыш не встанет». Ну и какие претензии к Петру?