– Настоящие джинны обслуживают посетителей бесплатно, – пояснила я.
– О, мой рахат-лукум в сиропе! Именно так, – согнулся в полупоклоне Аладдин.
– В том смысле, что они никогда не берут денег ни за дворцы, ни за драгоценности, ни за еду с питьем, – продолжила я, – ни в одной восточной сказке нет ни слова об оплате и вручении джинну чаевых, а он не представляет хозяину счет за покупку замка.
Аладдин вытянулся в струнку.
– Слушай, ты же не веришь в это, а? В прейскуранте четко цена указана. Если «Декамерон» станет дорогим шампанским расшвыриваться, отель разорится за неделю.
Я выхватила у Юры брошюрку, нашла цифру и вздрогнула.
– Спасибо! Не надо ванны из шампанского!
– Почему? Я заплачу! – храбро заявил Юра.
– Это не моя эротическая мечта! – быстро сказала я. – Уносите!
– О, мармелад моих глаз, – вспомнил о своей роли Аладдин, – как пожелаешь!
Безмолвные парни утащили коробки.
– Что хотите, мои рахат-лукумы? – решил пойти по новому кругу Аладдин.
– А дай-ка… – задумчиво протянул Шумаков.
– Лучше я сама закажу, – перебила я Юру, – в конце концов ты же мне хотел сюрприз устроить!
– Ну конечно, – обрадовался он, – говори скорей!
Я пробежала взглядом по страницам прейскуранта. Однако эротические фантазии – недешевое удовольствие. Мне как-то не приходило в голову, что романтическая ночь имеет вполне определенную цену! Ну решили вы под Новый год устроить жене бассейн из шипучки, так за это придется отсчитать о-го-го какую сумму. Когда героиня в кино опускается в пузырящуюся ванну с бокалом в руке, никто из зрителей не подсчитывает, в какую сумму встала сия забава ее кавалеру! Как-то пошло размышлять о деньгах в столь сексуальный момент. Но, простите мне мою приземленность, бесплатно-то ничего не бывает! Кто-то обязан оплатить заплыв в шампанском.
– Итак, моя жемчужная, – поторопил Алад-дин, – жду твоих указаний!
– Черное шелковое белье, – живо сказала я, – комплект потом с собой отдадите?
– Конечно, роза моего сердца, – пообещал джинн, – вы же его купите!
– Отлично, тащите, – распорядилась я, очень довольная своей хозяйственностью.
Джинн вмиг исчез.
– Белье? – спросил Юра. – Ты уверена? Как-то не пафосно!
– Мне часто снится секс на шелковой черной простыне, – лихо соврала я, жалея, что в меню не нашлось ничего подешевле.
Юра работает с утра до ночи, но сотрудникам милиции не слишком щедро платят.
К чести Аладдина следует отметить, что желание клиентки он исполнял с молниеносной скоростью. В номере возникла безмолвная женщина, ловко застелила огромную кровать и убежала. Джинн тоже деликатно смылся, мы с Юрой легли на аэродромоподобное ложе.
– Ну и как? – спросил Шумаков. – Здорово?
– Отлично, – покривила я душой.
– А мне холодно, – признался Юра, – я весь мурашками покрылся.
Я залязгала зубами.
– Шелк, наверное, не подходит для зимы. Ой!
– Что такое? – насторожился Юра.
– Подушка упала, – ответила я и нагнулась, чтобы поднять ее.
Тело заскользило по шелку, словно шайба по льду. Я попыталась уцепиться за простынку, но не смогла удержаться и съехала на пол. Хорошо, что около кровати лежал пушистый коврик.
– Вилка, ты куда подевалась? – донеслось с одра страсти.
Вслед за этими словами раздался звук удара, короткий вскрик и пара нецензурных выражений.
– Милый, что случилось? – испугалась я, пытаясь вскарабкаться на ложе. Не тут-то было, руки и ноги не могли удержаться на белье, я походила на червячка, который по глупости пытается влезть на ледяную горку.
– Я упал! – заявил Юра. – Матрац будто маслом намазали. А в кино с людьми такое не происходит, они там очень удобно устраиваются.
Мне наконец-то удалось взгромоздиться на «аэродром».
– Наверное, белье новое, если его постирать, эффект гололеда исчезнет.
С противоположной стороны над кроватью показалась голова Шумакова.
– Ща, секунду, – пыхтел он, – Вилка, дай руку!
Я переползла на другую сторону ложа, схватила мужа за плечо и… опять очутилась на полу, Юра плюхнулся сверху.
– Осторожнее, – взвизгнула я, – ты меня раздавишь!
– Давай попробуем еще разок, – предложил он.
– Надо встать, не цепляясь за кровать, и с размаху сесть на нее! – предложила я.
– Шикарная идея! – одобрил Юра.
Мы, кряхтя, приняли вертикальное положение. Я подпрыгнула, села на черную простыню и незамедлительно сползла на коврик, через секунду рядом очутился Шумаков.
Я развеселилась:
– Прикольно! Прямо как на горке. Давай заново? Последний раз я каталась сто лет назад, возле кинотеатра «Баку»! Там был пруд, зимой мы с ребятами на его отвесные берега с картонками бегали.
– Ваще-то мы собирались исполнить твои эротические фантазии, – напомнил Шумаков, – сама говорила про черные простыни.
Я вздохнула: жадность наказуема, но кто знал о коварности такого белья? Я всегда сплю на обычных льняных простынях. Сейчас потребовала шелковые исключительно по одной причине: они были самой дешевым пунктом в прейскуранте.
– Знаю, почему мы падаем! – обрадовался Юра.
– Правда? – с надеждой спросила я. – Неужели можно удержаться на постели?
– Мы же голые! – ответил Шумаков. – Если оденемся, то все будет тип-топ!
Идея показалась мне замечательной, и я протянула руку к джинсам. Юра служил в армии, поэтому он успел облачиться раньше, быстро улегся и воскликнул:
– Во! Супер!
Я пристроилась рядом.
– Ты гениален! Вот теперь все отлично!
Мы тихо лежали рядышком, пока Юра задумчиво не произнес:
– Оно, конечно, в брюках не скользко, но как нам… ну… в общем, если я в штанах?
– Так сними их! – посоветовала я. – Я тоже не понимаю… как… в джинсах и пуловере!
– Но тогда мы свалимся! – логично заявил Шумаков.
– Значит, остаемся одетыми! – подвела я итог.
– И дальше что? – поинтересовался Юра. – Типа раздеться надо.
– Действительно, – согласилась я, – с шелковым бельем ничего не получится. Похоже, мне глупая идея в голову пришла! Дай сюда меню! Так, что там еще есть?
– Секс на природе! – обрадовался Юра. – Слушай! «В саду отеля вы испытаете невероятные ощущения в гуще розовых кустов на фоне альпийской горки с фонтаном под небом».