После чего перед строем выступил заместитель начальника училища.
– Товарищи курсанты! На границе Таджикистана и Афганистана сложилась тяжелая обстановка, – заявил он. – Прорывы границ резко участились. Пограничные заставы и части двести первой мотострелковой дивизии ведут ожесточенные бои. Им требуется срочное усиление. Министерство обороны Узбекистана решило оказать военную помощь соседней республике. Если кто-то из вас изъявит желание поехать служить в дивизию, то он будет отправлен туда немедленно.
Курсанты переглянулись. Это было более чем неожиданно. Что значит «немедленно», если до выпуска еще несколько месяцев, сессия, государственные экзамены?
Полковник разъяснил ситуацию:
– Желающие служить в двести первой мотострелковой дивизии освобождаются от сдачи государственных экзаменов с оформлением документов по текущим оценкам, к утру получат удостоверения личности офицеров, форму, погоны, дипломы. В дивизии год службы засчитывается за три, соответственно офицеры получают и тройное денежное довольствие. Сколько желающим предстоит служить на границе, неизвестно. Возможно, месяц, два, три, максимум год. После этого офицерам будет предоставлена возможность выбора места дальнейшей службы в любом регионе России с предоставлением жилой площади и льгот участника боевых действий. Рапорта можете подавать в течение ночи. Для этого в отделе кадров на дежурство назначены офицеры. Требуется восемь добровольцев, но если желающих окажется больше, то и им будут предоставлена возможность служить в Таджикистане. Естественно, всех курсантов мы не можем отправить в двести первую дивизию, так что предстоит отбор самых лучших, самых достойных. У вас есть время подумать, но оно ограничено предстоящей ночью. Уже завтра лейтенанты ускоренного выпуска должны убыть в Ташкент. У меня все!
Заместитель начальника училища и командир батальона покинули расположение роты. Среди курсантов тут же началось оживленное обсуждение неожиданного предложения. С одной стороны, выпуск без экзаменов раньше срока, заветные лейтенантские погоны, с другой – командировка не в Сочи, а на войну. Реальную, самую настоящую.
Командир второго взвода, оставшийся в подразделении ответственным, проходя в канцелярию, остановился возле Левченко, Логинова и Суворова.
– Ну и чего задергались? Вам дерьмо в фантик от конфеты завернули, а вы готовы проглотить. Лажа это все, ребята. Неужели у России нет возможности усилить границу? На хрена посылать вас, курсантов? И потом, полковник говорил о том, что нужны восемь человек, но отправят и больше. Где в дивизии столько должностей по нашему профилю? Ведь в одном мотострелковом полку офицеров-автомобилистов от силы пять-шесть человек. Или вдруг все должности оказались вакантными? Такого не бывает. Так что лажа все это. Ступайте спать и не ведитесь на конфетку из говна.
Вскоре курсанты разошлись по кубрикам. Прилег на кровать и Левченко. Впрочем, ненадолго. Уже через десять минут он встал, оделся. Поднялись Андрей Корнеев и Сергей Логинов.
– Ты чего, Миша?
– Я иду рапорт писать! Если хотите, пошли со мной, а то не успеем.
– Стоит ли? – спросил Корнеев.
– Тебе не надоело училище? Наряды, занятия, бессмысленные построения? А в перспективе неизвестно что. Зашлют в узбекскую армию да отправят к черту на кулички. Нет, лично по мне лучше год войны, зато потом приличная служба в нормальных гарнизонах. Тем более право выбора предоставят.
– А если кинут? – спросил Логинов.
– Кинуть нас могут и здесь, причем очень легко. Но ты сам посуди, Серега, двести первая дивизия – соединение Российской армии, значит, службу мы начнем именно в ней. Куда же, кроме России, нас отправят через год?
– Логично. Подожди, я с тобой, – ответил Логинов.
– Я тоже, – сказал Корнеев.
Парни оделись и пришли в штаб училища. В отделе кадров действительно находились трое офицеров и двое писарей из батальона обеспечения учебного процесса. На столе лежала стопка чистых бланков удостоверений личности офицеров. Точнее, незаполненных, но уже с печатью и подписями.
Майор, старший группы кадровиков, поднял глаза на вошедших курсантов и заявил:
– Фамилии!
Ребята представились.
Старший лейтенант пододвинул к краю стола стандартные листы бумаги.
– Пишите рапорта! – Он достал из ящика еще один лист. – Вот вам образец. Писать слово в слово, разборчиво!
И никакого отбора самых лучших, самых достойных.
Написав рапорта, курсанты передали их старшему лейтенанту.
Тот прочитал, отдал майору и доложил:
– В порядке.
Майор распорядился:
– Сейчас следуйте в клуб, там вас сфотографируют. После чего в роту. Все остальное утром.
Курсанты прошли в клуб, где все было готово для съемки: белый экран, офицерская форма и фотограф. Сфотографировавшись, Левченко, Логинов и Корнеев вышли на улицу и закурили.
– Вроде все по-серьезному, – проговорил Логинов.
– Главное, успели, – сказал Левченко.
Корнеев же, недолго думая, предложил, пока есть время, свалить в Махалю да отметить это событие. Предложение было заманчивое, тем более что деньги у ребят водились, а самогона и вина в частном секторе было валом. Да и хата имелась.
Но Левченко отрицательно покачал головой и заявил:
– Нельзя, мужики. Хрен его знает, как дальше будет. Заполнить удостоверение – дело минутное, сделать фото тоже недолго. Не решит ли командование сразу же отправить добровольцев в Ташкент? А мы в это время бухать будем. В итоге пролетим как фанера. Да и с бодуна тоже не катит документы получать. Так что валим в роту и ложимся спать. А отметить такое дело надо будет в Ташкенте, когда дипломы получим, погоны, форму. Вряд ли нас сразу бросят в Душанбе или куда-то еще.
Курсанты вернулись в роту.
Утром после подъема дежурный офицер объявил, что за ночь оформилось не восемь, а тридцать два человека и никому из них не было отказано. Он передал приказ добровольцам находиться в казарме, остальных курсантов роты отправил на физическую зарядку.
Те, кто подал рапорта, после завтрака оказались на плацу. На этот раз построение проводил командир батальона, позже пришел сам начальник училища вместе с заместителем. Он тоже произнес речь об обострении обстановки в районе таджикско-афганской границы, о долге офицера защищать интересы страны, не уточнив, правда, какой именно. В общем, генерал-майор провел официальное мероприятие. Пожелав новоиспеченным офицерам успехов в службе, он отдал команду кадровику, и тот тут же выдал молодым лейтенантам новые удостоверения личности. Командир батальона дал парням час на сборы.
Левченко пришлось бежать в Махалю, забирать из хаты личные вещи, паковать их. Потом он с телефона дежурного по роте позвонил на узел связи и попросил оператора соединить его с городом. Узнав, что звонит лейтенант досрочного выпуска, тот тут же выполнил его просьбу.