— В смысле, как на тренировке?
Он кивнул.
Я осклабилась:
— Может, и могу, но не хотелось бы пробовать.
Он чуть ли не улыбнулся в ответ, но покачал головой.
— Ответьте на вопрос Санты, Анита.
— Вы слышали слухи. Да вы же наверняка навели справки еще до того, как я сошла с самолета.
— Вы правы, навел. Значит, вы и правда слуга-человек вашего местного мастера города.
— Это такой силы не даст, — возразила я.
— Я видел вашу медицинскую карту.
— И что?
— Вы медицинское чудо.
— Так мне говорили.
— Что такое? — спросил Санта, глядя то на меня, то на него.
— У вас пять различных видов ликантропии в крови, но вы не перекидываетесь.
— Это так.
— Погодите! — вмешался Санта. — Это же невозможно.
— На самом деле, — ответил Граймс, — есть три документированных случая в одних только США, вы — четвертый. В мире зарегистрировано тридцать. Люди вроде вас и послужили толчком к идее вакцины от ликантропии.
Очевидно, кто-то как-то шевельнулся, потому что Граймс сказал:
— Да, Аррио?
— Ее ликантропия заразна?
— Анита? — спросил лейтенант.
— Оборотни заразны только в облике зверя, а у меня такового не имеется. Следовательно — нет.
— Вы уверены? — спросил он.
— Не на сто процентов. Я не стала бы пить мою кровь, а если у вас порез, не советовала бы с ней соприкасаться.
— Но у тебя в крови пять различных видов ликантропии? — спросил Санта.
— Да.
— Так что при контакте с вашей кровью я получил бы их все — или ни одного, так?
— Так, — кивнула я.
— И это дало бы мне способность делать то, что ты только что делала?
— Ты это и так можешь.
Он покачал головой, нахмурясь.
— Способность поднять в рывке двойной свой вес, шестьсот девяносто… примерно семьсот фунтов.
— Я видела оборотней твоего размера, которые могли это сделать, но я не так сильна, как настоящий оборотень. Иначе я могла бы повторить это несколько раз, а я не могу.
— Оборотень твоих размеров был бы еще сильнее?
Это спросил Дэви, высокий блондин с красивым ртом.
— Наверняка. — Я оглянулась на лейтенанта. — Вот это я и имею в виду насчет жилета и шлема. От такой силы они просто не защищают.
— Защищают, если получаешь удар в грудь или в голову.
— Отчасти.
— Работая с нами, вы будете носить полное снаряжение, Анита.
— Вы тут начальник.
Он улыбнулся:
— В рапортах сообщается, что вы не очень следуете приказам.
— И это правда.
— Но начальник — я.
— У этих людей и в этом подразделении — да. Я хочу с вами работать — значит, начальник вы.
— У вас федеральный значок, вы могли бы попытаться командовать.
Я засмеялась.
— Я же вижу, как ваши люди на меня реагируют. Ни один из них не признает меня начальником, будь у меня хоть десять федеральных значков.
— Если хотите ткнуть их мордой, то вам пришлось бы взять в участок все свое оружие.
— Я стараюсь завести себе друзей, а не врагов.
— Это только значит, что такого вежливого федерала мы еще не видели.
Я пожала плечами:
— Единственное, чего я хочу — начать охоту за этими вампирами до темноты. Скажите, что мне для этого надо сделать, и я это сделаю.
— Собирай снаряжение и пойдем к Шоу.
— Надевать или просто нести с собой?
— Спрашиваешь моего мнения?
— Да.
— Просто нести — это менее агрессивно, но может быть воспринято как слабость.
— Если я просто попрошу проводить меня на место преступления, ты это сделаешь?
— Нет.
Я вздохнула:
— Ладно, тогда ведите меня к Шоу. Пусть тоже мне под капот заглянет.
— И почему это так похабно прозвучало? — спросил Санта.
— Потому что для тебя все звучит похабно, — ответил ему Мерси.
— Не все, — осклабился Санта.
— А за что тебя назвали Сантой? — спросила я.
Ухмылка обернулась ко мне.
— Потому что я знаю, кто хорошо себя вел, а кто шалил.
Я посмотрела на него пристально. Он взметнул руку в салюте:
— Честное скаутское!
— Он не врет, — сказал Паук с вьющимися каштановыми волосами.
Я развела руками в воздухе, будто разгоняя дым.
— Ладно, что бы это ни значило. Пойдем.
Я шагнула в сторону Граймса, Рокко, Хупера и моего снаряжения.
Мерси спросил достаточно громко, чтобы до меня донеслось:
— А скажи нам, Санта, Блейк — хорошая девочка или шалунья?
Я почувствовала, как что-то покалывает мне спину, обернулась и уставилась на Санту:
— Каннибала я пустила за свои щиты, а тебя не пущу.
Санта сделал такое лицо, будто слышит что-то, неслышное мне. Заморгал, глядя на меня, и глаза его смотрели куда-то мимо, будто он усилием воли возвращается откуда-то издалека.
— Я через ее щиты не могу пройти.
— Да ладно, Блейк, — сказал Мерси. — Неужто ты не хочешь, чтобы мы знали, ты шалунья или хорошая девочка?
— Шалунья, Мерсер. Слишком много я убила народу, чтобы быть хорошей.
Реакции я ждать не стала — просто повернулась и пошла к своему снаряжению. Сейчас я его уложу, и пусть ведут меня к шерифу Шоу. Может, он просто поверит на слово лейтенанту Граймсу, что все со мной в порядке, но я помнила, с каким лицом Шоу отъезжал, и этот вариант казался мне малореальным. Я ценю, конечно, профессиональную осторожность у них у всех, но если так и дальше будет тянуться, то за работу придется браться затемно, а охотиться за Витторио в темноте мне не хотелось. Он мне по почте прислал голову охотника, который пытался его убить. Конечно, он рад будет и мне что-нибудь отрезать и кому-нибудь послать.
Прошел час, а я все еще не попала на место преступления. Почему так? Потому что сидела в допросной за маленьким столом. Можете сколько хотите смотреть «Расследование на месте», но допросная в Вегасе — точно такая же, как все, что я видела. Стекло и просторное помещение, которые показывают в телевизоре — это чтобы камеры могли работать и выглядело прилично, а в реальной жизни — как обычная комната: маленькая, тусклая, покрашенная в светлый, но всегда почему-то странный цвет, будто есть где-то список цветов, подходящий для допросных и ни для чего больше.