— Вы таких прямых еще не видали, Шоу.
— Начинаю в это верить.
— Верьте, и ребят своих предупредите. Это сбережет нам время.
— О чем предупредить? О вашей прямоте?
— Да обо всем. О прямоте, о том, что я девчонка, симпатичная, с вампирами кручу, — обо всем вообще. Чтобы у них это выветрилось еще до моего приезда в Вегас. Не хочу я брести по колено в мачистской чуши, когда надо работу делать.
— Тут я ничего не могу сделать, Блейк. Придется вам утвердить себя, как люб… как любому сотруднику.
— Вы хотели сказать «любой женщине». Я знаю, как это дело устроено. Я — девчонка, а потому должна превзойти парней, чтобы получить тот же уровень уважения. Но сейчас, учитывая три трупа в Вегасе и еще семерых заколдованных, десять трупов здесь в Сент-Луисе, пять в Новом Орлеане и два в Питтсбурге, хотелось бы мне думать, что ваши люди будут больше заинтересованы поймать убийцу, чем создавать мне трудности.
— Мотив серьезный, Блейк. Но все равно: вы — красивая женщина, а они — копы.
Комплимент я оставила без внимания, не зная, как на него реагировать.
— И они напуганы, — сказала я.
— Этого я не говорил.
— Не было необходимости. Вы — спецназовец, и вы признали, что боитесь. Если вас напугало, то уж наверняка напугало и остальных. Они будут нервничать и искать виноватых.
— Виноваты вампиры, убившие наших людей.
— Да, но некоторые из них все равно сочтут меня мальчиком для битья.
— Почему вы так решили?
— Послание на стене — для меня. Голову прислали мне. Вы уже меня спросили, что я такого сделала, что Витторио так разозлился. Некоторые из ваших подчиненных скажут, будто я его разозлила нарочно, чтобы заставить его все это проделать, или что он это все сделал, чтобы произвести на меня впечатление. Ухаживание серийного убийцы, так сказать.
Шоу помолчал, только тяжелое дыхание слышалось в телефоне. Я не торопила его, просто ждала, и наконец он сказал:
— Вы больший циник, чем я, Блейк.
— Вы считаете, я не права?
Еще помолчал пару вдохов и выдохов.
— Нет, Блейк. Я не считаю, что вы не правы. Я думаю, вы как раз точно все сказали. Мои люди напуганы, и им нужен виноватый. Этот вампир добился того, что у полиции Вегаса к вам смешанные чувства.
— О чем вам следует спросить себя, Шоу, так это вот о чем: нарочно он это сделал, чтобы осложнить мою работу, или ему было совершенно наплевать, как он действует на вас и ваших людей?
— Вы знаете его лучше, чем я, Блейк. И что вы скажете? Нарочно или наплевать?
— Я не знаю этого вампира, Шоу. Я знаю его жертв и тех вампиров, которых он бросил на гибель. Я думала, что он всплывет где-то, потому что эти парни не могут уже остановиться, достигнув определенного уровня насилия. Это как наркотик, а они — наркоманы. Но я никогда не думала, что он будет посылать мне подарки или оставлять послания. Честно не думала, что произвела на него такое впечатление.
— Когда приедете, покажем вам место преступления. Можете мне поверить, Блейк, впечатление вы на него произвели.
— Не то, которое хотелось бы.
— А какое хотелось бы?
— Пулю в лоб и пулю в сердце, чтобы насквозь было видно в обе дырки.
— В этом я вам помогу.
— Мне казалось, что помощник шерифа не должен заниматься полевой работой.
— На этот случай я сделаю исключение. Когда вы здесь будете?
— Мне нужно посмотреть расписание рейсов и правила для перевозки моего снаряжения. Потому что они меняются чуть ли не каждый раз, как мне надо лететь.
— У нашего маршала не было ничего такого, что нельзя везти на самолете — то, что разрешено сопровождающему рейс маршалу.
Может, оттого он и погиб, подумала я про себя. А вслух сказала:
— Я привезу фосфорные гранаты, если смогу пронести их в самолет.
— Фосфорные гранаты? Серьезно?
— Серьезно.
— На вампиров они действуют?
— Они действуют на все, Шоу, и от воды только жарче горят.
— Вы видели когда-нибудь, как человек ныряет в воду, думая, что загасит пламя, а оно только вспыхивает? — спросил он.
У меня в голове возникла картина: гуль перебегает ручей, пытаясь скрыться. Он — или кто-то из той же стаи — убил бродягу, который заснул на кладбище, где гули выходили из могил. Если он не спал, они бы ни за что не напали, но все же они его съели и за то подлежали истреблению. Я была всего лишь в резерве у группы истребителей с огнеметами, но гули, у которых хватило храбрости напасть на живого, а не быть просто падальщиками, могли оказаться смертоносными. В этом случае им на подмогу не посылают гражданских без значка. Вот тогда-то я впервые и воспользовалась гранатами — они на гулей действуют лучше всего, что я пробовала. Вставший на путь зла гуль силен, как вампир, быстрее и сильнее зомби, неуязвим для серебряных пуль, и без огня его убить почти невозможно.
— Я видела, как подожженные бежали через ручей. Куда плескала вода, там фосфор вспыхивал так ярко, что глазам больно было. И вода сверкала, как на солнце.
— А люди кричали долго, — сказал Шоу.
— Это были гули, но — да. Долго.
Голос у меня был совершенно холодным. Я не могла себе позволить по этому поводу никаких чувств.
— Я думал, современный фосфор такого не делает, — сказал он.
— Новое — хорошо забытое старое, — ответила я.
— Кажется, начинаю понимать, почему вампиры вас боятся, Блейк.
— Не оттого, что у меня гранаты, Шоу.
— А отчего?
— Оттого что я готова пустить их в ход.
— Не в том дело, что готовы пустить в ход, Блейк. А в том, что готовы это повторить.
Я подумала и согласилась:
— Да.
— Позвоните мне, когда будете знать свой рейс.
Судя по голосу, он был мной недоволен. Как будто я сказала такое, чего он слышать не хотел.
— Как только, так сразу. Дайте мне свой прямой телефон, если вы — тот, к кому я должна буду обратиться.
Он вздохнул достаточно отчетливо, чтобы я это слышала:
— Да, это я. — Он продиктовал мне добавочный и номер своего сотового. — Но ждать мы вас не будем, Блейк. Если сможем поймать этих гадов — поймаем.
— Ордер на ликвидацию был действителен, пока был жив ваш истребитель. Если вы их убьете без меня или другого истребителя вампиров, Шоу, то вам предъявят обвинения.
— Если мы их найдем и замешкаемся, они убьют нас.
— Я знаю.
— Так что вы мне советуете делать?