В облике Вивианы было нечто весьма экзотическое, и Криспин на ее фоне, хотя волосы и глаза были такие же, выглядел более ординарно. Если бы его глаза заменить на человеческие — вполне смотрелся бы в любом баре или клубе в субботу вечером. А Чанг-Виви выделялась бы где угодно — эту ауру отличия никак было не скрыть.
Она была одета в белое платье с длинными шелковыми рукавами, клиновидным вырезом на шее, приоткрывающим пышный бюст. Пояс подчеркивал тонкость талии, округлости тела. Она была родом из времен, когда слишком худые не были в моде, и выглядела обильно. Единственное слово, которое пришло мне в голову — обильно.
Кто-то тронул меня за рукав, и это был Бернардо. Я оглянулась на него, встрепенувшись.
— Все нормально? — спросил он.
Я кивнула, но мне пришлось перевести задрожавшее дыхание. Блин, она меня заворожила, как вампир какой-то, причем не глазами. Как будто само ее существо меня к себе манило. Блин и еще раз блин!
Я опять вызвала волчицу, но передней выросла белая тигрица и зарычала. Не хотелось бы, чтобы звери во мне дрались. Во-первых, это больно, и очень. Во-вторых — нечего оборотням знать, что я своих зверей не вполне контролирую.
И я разрешила волчице убраться назад. Внутри расхаживала белая тигрица, и против очарования белой королевы она ничем не могла мне помочь.
— Я — Вивиана, жена Максимилиана, мастера-вампира, мастера города Лас-Вегаса в штате Невада.
Бернардо снова коснулся моей руки, и я кивнула:
— Я — Анита Блейк… — Я запнулась. — Подруга Жан-Клода, мастера-вампира, мастера города Сент-Луиса в штате Миссисипи, и маршал США.
— Ава говорила, что ты пришла со светским визитом.
— Да, но я буду задавать вопросы о преступлении, ради расследования которого мы оказались здесь. Раскрытие его будет на пользу и твоему народу, и людям.
— Ты пришла ко мне в гости, Анита, или допросить меня в качестве маршала?
Я облизала вдруг пересохшие губы. Почему так трудно сосредоточиться? Что она со мной делает? Никогда мне не было так трудно с оборотнем, если он не был одним из моих мужчин.
— Я…
Почему так трудно думать?
Бернардо снова дотронулся до моей руки, и это мне помогло. Я подвинулась, чтобы взять его за правую руку своей левой. Таким образом, стрелковая рука у каждого из нас осталась свободной. Он приподнял брови — но руку не убрал. Я радовалась, что это именно Бернардо — любой другой из нашей команды должен был бы использовать стрелковую руку.
Когда его рука — теплая, настоящая, оказалась в моей ладони, мне сразу стало легче думать. Интересно. Даже не пришлось вызывать ardeur — просто коснуться руки другого человека, и очарование Чанг-Виви слегка уменьшилось.
— Для меня честь, что ты согласилась видеть меня, но не окажешь ли ты мне и другую честь, ответив на несколько вопросов, более относящихся к моей работе, нежели к социальной роли? Я прошу снисхождения, но это преступление… очень страшное.
— Весьма печально, что наши добрые полисмены так злодейски убиты.
На ее лице выразилось горе, она обняла руку Криспина чуть сильнее, прижав к себе. Первой двинулась она, он сопроводил ее к дивану напротив нас. Королева села, огладив платье.
Криспин шагнул ко мне. Я отпустила Бернардо и протянула руку Криспину.
— Криспин, — позвала она. — Сядь со мной.
Он несколько погрустнел, но сделал так, как ему было сказано. Сел рядом с ней, и как только она положила руку ему на бедро, я снова оказалась зачарована. Почти ощущала вес ее ладони у меня на ляжке.
— Блин! — прошептала я и снова взяла за руку Бернардо.
Прикосновение помогло мне опомниться, но я стала понимать, в чем тут дело.
— Что происходит? — спросил Бернардо.
— Я думаю, она с помощью Криспина хочет подчинить меня.
— Правильно, Анита. Я — его королева, и хотя он — тигр твоего зова, я все равно его королева. Благодаря твоей с ним связи я теперь и твоя королева, похоже.
Я покачала головой:
— Мне нужна твоя помощь для раскрытия этих преступлений, Твой муж, Макс, сказал полиции, что я помогу разобраться.
— Макс хотел, чтобы ты приехала, Я тоже этого хотела. — Она стала пальцем рисовать кружочки у Криспина на бедре, а я чувствовала движение ее пальца. Блин, твою мать. Мать. Мать.
— Она не будет нам помогать, — сказала я и повернулась к выходной двери, не выпуская руку Бернардо.
— Я всей душой намерена тебе помочь, Анита.
Я обернулась, перехватив руку Бернардо чуть выше. Реальность его мускулистого тепла помогала думать. Не знаю почему, но такое впечатление, будто мне помогало все, что не было тигром. Я подумала: это любой тигр или именно белый тигр?
— Тогда прекрати путать мне мысли.
— Мне нужно было знать, не более ли Криспин теперь твой, нежели мой. Но он не только не способен устоять против моего прикосновения, но и является моей дверью в тебя. Очень хорошо.
— Зачем тебе дверь в меня? — спросила я.
— Потому что она есть, — ответила она, и я, глядя ей в лицо, поняла, что говорить не с кем. Человеческое лицо, но от взгляда на него у меня возникало чувство, будто передо мной дикое животное. То же безразличие. Вивиана не хотела делать мне больно, но и не делать больно тоже не хотела. Ее это ни так, ни сяк не трогало. Не совсем то же, что быть социопатом, но близко к тому. Это значило, что как человек она думать не может — только как тигр с человеческим мозгом. И это все меняло в нашей беседе. Это значило, что я не могла с ней рассуждать разумно, как с Максом. Может быть, с ней вообще невозможно рассуждать.
— Что там у вас, Анита? — спросил Эдуард у меня в ухе.
— Если твои друзья хотят присоединиться к нам, пригласи их, ради бога. Переговорные устройства так безличны, — сказала она.
Я облизала губы и попыталась успокоить забившийся пульс.
— Те маршалы держат наше оружие. Рик не хотел нас пропускать с целым арсеналом.
Она оглянулась на Рика:
— Они столь опасны?
— Да, Чанг-Виви. Я думаю, что именно так.
Она кивнула и обернулась снова к нам:
— Я в таких вещах полагаюсь на Родрика.
Она коснулась ладони Криспина — и меня пронзило энергией, как электрическим разрядом.
Бернардо тоже вздрогнул:
— Что это?
— Сила, — ответила я. — Ее сила.
— Она через этого пацана тебе ее посылает?
Я не стала спорить с называнием Криспина «этот пацан». Не только возраст — ощущение от него было такое.
— Ага, — сказала я и обратилась к ней: — Ты можешь прекратить эти игры и ответить на несколько вопросов?