— Смотри, а то я тебя так уделаю, что мама родная не узнает.
— Мама? — В глазах девушки промелькнула осознанная мысль. Но не сформировалась. Мозг был занят другим. — Мама. А где мама?
— Вот дура! Достала уже!
Батыров вернулся с таблеткой и пластиковой бутылкой воды. Кинул препарат Лепко. Та и без воды проглотила таблетку. Откинулась на спину, вытянулась, издав стон удовольствия.
— Смотри за ней! И чтобы все было тихо, — предупредил Валентину Ринат и вышел из комнаты. В коридоре находилась вся банда.
— А вы что вышли?
— Так невозможно от нытья спать, — проговорил Корвич. — Чего она вопила?
— Больше не будет. Кто на охране?
— Я, — сказал Борисов.
— Так ступай, смотри за подходами. И все ступайте. Отдыхать. Все, разошлись!
Лепко успокоилась, но ненадолго. В то время, как спецназ Антитеррористического управления ехал из Москвы в Зеленодол, она очнулась от балдежа в потустороннем мире и крикнула Репиной:
— Эй, сука старая!
— Чего? Ты чего вякнула, стерва?!
— Воды дай, тварь!
— Ух ты, как заговорила! А не охренела?
— Я сказала, дай воды, а то такой шум подниму, не до сна будет.
— Молчи, курва! Держи! — Валентина бросила оставленную Батыровым пластиковую бутылку.
Лепко свернула крышку, с жадностью осушила ее.
А Борисов тем временем прошел к выходу, где и встретился с капитаном Беловым.
Из-за шума в комнате содержания Лепко бандиты не услышали, как по коридору продвигался спецназ. Впрочем, и без воплей они ничего не услышали бы.
Батырову надоели эти крики. Он решил оглушить подопытную убойной дозой наркоты, дать ей еще одну таблетку. С ней и вышел в коридор. И… оказался лицом к лицу с майором Скоробогатовым.
Секунды замешательства сыграли против него. Роман нанес главарю боевой удар в место, где находятся нервные окончания. От удара Батыров рухнул на пол, временно парализованный, из кармана шаровар выпал пистолет, по рваному линолеуму покатилась белая таблетка, которую майор быстро подхватил. Зная, что пораженный враг будет неподвижен как минимум десять минут, он повернулся, сделал отмашку, и в две комнаты, ближние к выходу, ворвались старший лейтенант Топалов и прапорщик Шмуро. Бандиты услышали звук упавшего тела, но посчитали, что это Репина успокаивает Лепко. Завидев перед собой вооруженных мужчин с военной выправкой, Корвич и Селихов тут же упали перед ними на колени, заложив руки за голову. Знали, что надо делать.
Скоробогатов кивнул Рубасову:
— Сцепи ласты главарю и смотри за ним. Не очнется через десять минут, сунь под нос нашатыря, аптечка с собой?
— Да!
Майор же вошел в последнюю занимаемую боевиками комнату.
Репина вошла в раж, она истошно колотила ногами скрюченное в углу тело молодой девушки, крича при этом:
— Получай, сука пробитая, тварь поганая, вонючка подзаборная.
Скоробогатов поднял пистолет, готовый к бою:
— Эй, Репина, не переусердствуй!
— Да пошел ты! — сразу не поняв, кто к ней обратился, снова замахнулась Валентина, но нога застыла в воздухе — голос-то незнакомый. Вернувшись в исходную, она резко повернулась и замерла с ужасом в глазах, видя черное отверстие дула пистолета.
— А! Ох! — только и смогла проговорить Репина.
— Не ожидала?
— Ты… ты… кто?
— Хрен в кожаном пальто! — взревел майор. — Ключ от наручников у тебя?
— Да.
— Отстегни девушку!
— Ее нельзя отпускать. Она опасна.
— Это ты опасна. Впрочем, уже нет. А кто я на самом деле? Командир боевой группы спецназа Антитеррористического управления. Занимаемся вашими экспериментами. Отцепляй девушку!
— Спецназ?! — У Репиной отпала челюсть. Такого она явно не ожидала. Да и никто не ожидал.
— Мне повторить приказ? Или выстрелить в ляжку для приведения в чувство?
— Нет, нет, офицер, не надо стрелять, но и отпускать ее нельзя. Она в таком состоянии…
— Выполняй! — рявкнул вновь Скоробогатов.
На его окрик в комнату заглянул Рубасов:
— Проблемы, командир?
— Смотри за Батыром!
— Да очнулся он, пожалел ты его.
— Спеленал?
— Само собой!
— А тут госпожа Репина слишком тормозит. Может, сегодня день какой аномальный? То у одного тормоза, то у другой.
— Ага, точно, черная дыра над нами.
Скоробогатов повернулся к Репиной, стоявшей в оцепенении:
— Вижу, не понимаешь. — И опустил ствол пистолета на уровень ее бедра.
— Не надо, сейчас, но вы смотрите за ней!
Репина подошла к девушке, достала ключ, отстегнула наручник и быстро отскочила к стене.
— Ты чего прыгаешь? Отпрыгалась уже.
— А!! — вдруг закричала Валентина.
Не сразу сообразил и Скоробогатов.
Изуродованная в хлам девушка вдруг встала и с искаженным ненавистью разбитым лицом бросилась на надзирательницу. Отбила ее толстые руки, схватила за горло:
— У, тварь, сдохни!
Майор бросил пистолет в кобуру, метнулся к Лепко. Она неожиданно выбросила назад ногу и попала майору в голень. Боль пронзила ногу, но не остановила Скоробогатова. Его больше удивляло, что избитая до полусмерти узница оказала сопротивление.
Он схватил ее за руки, пытаясь ослабить захват, но ему это не удалось, видимо, первый раз за всю службу.
Хрустнули шейные позвонки, изо рта Репиной хлынула кровь, она обвисла. Лепко пальцами разорвала ей кожу на шее.
— Да что же ты делаешь, девка! — отбросил ее к противоположной стене Скоробогатов.
Но ослепленная ненавистью, полностью потерявшая контроль над собой, она вновь бросилась вперед, на этот раз на майора, выпячивая вперед скрюченные окровавленные пальцы.
Он уклонился и ударом в затылок толкнул Лепко к стене. Она сильно ударилась, но смогла удержать равновесие и, отскочив от стены, словно мяч, оставляя на ней большое кровавое пятно, прыгнула на майора. Тот едва успел отбить ее руки, но от удара головой уклониться не смог. Удар оказался чувствительным, но, главное, девица успела схватиться за кобуру. И неизвестно еще, чем бы все закончилось, если бы не прапорщик Рубасов, который рукояткой своего пистолета влепил ей увесистый удар в голову. Лепко рухнула, вздрагивая, царапая пальцами со сломанными ногтями пол. Рубасов тут же свел ее руки назад, сцепил их бечевкой, то же самое проделал с ногами. Она мгновенно пришла в себя, выгнулась змеей, сверкая глазами: