— Более того. Мы сейчас в подмосковном поселке, ищем подходящее место для новой базы. Оно практически найдено, осталось утрясти финансовые вопросы. Деньги у меня еще есть, поэтому утрясем. Держим на примете и двоих гастарбайтеров. С ними тоже проведена предварительная работа. Предложили хорошие деньги за работу по ремонту коттеджа. Но у меня нет препарата, а посему брать гастарбайтеров не имеет смысла. Как и переезжать на другую базу.
— Подожди, по моим расчетам, у тебя должно остаться не меньше двадцати таблеток.
— Да, так должно было быть, и они оставались. Но их забрал Карасенко, когда бежал.
— Так значит, таблетки у ментов или у ФСБ? — В голосе Сангала промелькнула тревога.
— Во время бойни на посту ДПС препарата у Карасенко не было, иначе вездесущие журналисты уже разнесли бы новость по интернету.
— Куда же делся препарат?
— Я уверен, что Карасенко где-то спрятал его. А потом добавил дозу, и мозги у него перемкнули. Рванул на пост.
— Хоп! Это возможно. Значит, тебе для проведения работы требуется дополнительная партия?
— Да. Но есть ли смысл в продолжении работы? Эксперимент над первыми двумя «кролами» показал, что за дурь вы произвели.
— Это не тебе решать, продолжать эксперименты или нет.
— Хорошо, не мне. Но тогда высылайте пилюли. А я беру гастарбайтеров и перевожу группу на новую базу. Оттуда отправлю человека для встречи курьера. Мне надо знать дату, время встречи курьера.
— Об этом будет сообщено дополнительно. Но я хотел бы убедиться, что ты действительно на свободе. Где вы точно сейчас находитесь?
Батыров взглянул на Володарского, тот отрицательно покачал головой и указал на указку-фонарик. Главарь понял:
— Нет, Анзур, если не веришь, давай прекратим работы, найдешь себе других экспериментаторов. Я же засветиться из-за твоего желания что-то проверить не имею ни малейшего желания. Хорошо, что из Макинки вовремя ушли.
Сангал молчал около тридцати секунд. Офицеры забеспокоились, не оборвалась ли связь, но станция показывала устойчивое соединение.
— Хоп! — наконец проговорил он. — Я верю тебе. Действуй по своему плану, дату, место и время встречи курьера тебе сообщу дополнительно. До связи!
— До связи.
Батыров положил на стол трубку, офицеры вытащили наушники.
— Ну и как? — спросил бывший уже главарь банды.
— Хорошо! — ответил Володарский. — При условии, что ты не подал сигнал тревоги. Но мы об этом узнаем в ближайшее время. Сейчас в камеру.
— Сангал может перезвонить. Есть у него такая дурная привычка, мол, забыл кое-что сказать.
— Своего рода страховка?
— Типа этого.
— Ну что ж, станция будет находиться у охранника, передаваться по смене. Подаст сигнал, тебе передадут станцию, а мы ее подключим к компьютеру дежурного офицера, чтобы он мог контролировать разговор. — Володарский внимательно посмотрел на боевика: — Если наша работа продолжится в таком же духе, можно будет рассмотреть и более мягкое наказание. Но все при условии успешного окончания нашей операции. — Он повернулся к Жукову: — Сергей Петрович, вызывай конвой, Батырова в камеру, станцию охране. С ней провести инструктаж. Специалист-технарь пусть подключит ее к компьютеру оперативного дежурного. Того тоже инструктировать. В общем, это все на тебе.
— Понял, Александр Михайлович, — кивнул Жуков и вышел.
— На сегодня все, Александр Михайлович? — задал вопрос Скоробогатов.
— Что значит все? Если в смысле, что все только начинается, то да.
— Сегодня, между прочим, воскресенье, — вздохнул майор.
— А завтра понедельник, послезавтра вторник и так далее. Я знаю, Рома, календарь передо мной!
— Но сегодня-то что еще ждать?
— Связи с Наджуром. Или забыл, что его человек слушает Сангала? А тот наверняка сейчас будет предпринимать какие-то меры. Если у него есть запас эфербона, то готовить курьера, если нет запаса — связываться с «духами». Лично я предпочел бы, чтобы у Сангала не было запасов этой дряни.
— Логично. Ведь в этом случае вы тут же бросили бы группу в Афган.
— Правильно мыслишь, Рома. Знаешь, я уже давно перевел бы тебя в управление, но есть одна загвоздка — заменить тебя некем. Единственно, может, тебе очередное звание присвоить? Ты сколько в майорах-то ходишь?
— Пять лет!
— Переходил. Надо повышать.
— Да мне и майором неплохо. До генерала в нашем департаменте все равно не дослужишься, все генеральские должности заняты, а командовать группой майором или подполковником — без разницы.
— Оклад другой. Боевые больше.
— Мелочь. Вот если бы вы, пользуясь своим известным именем, через президента ввели меня в правление компании, что управляет народным достоянием, как некоторых министров и депутатов, вот это было бы серьезно. Там зарплата в месяц больше, чем у всей группы за год.
— С чего ты это взял?
— Иногда интересуюсь прессой. Недавно было напечатано решение о повышении зарплаты членам правления этого «народного достояния» с семи миллионов до тринадцати. В месяц. Вот понимаю, люди обеспечивают себе безбедную старость. И иногда возникает вопрос, если эти ребята получают столько «бабок», может, их обучить основам боевой деятельности да хоть иногда использовать против боевиков?
— Сам-то подумал, что сказал?
— Я-то подумал, а вот они, те, кто принимают подобные решения, возможно, ни хрена не понимают, что своим неумеренным аппетитом вызывают у людей столько ненависти, сколько не было на Майдане в Киеве. У нас люди, конечно, на улицу не пойдут, хотя это еще вопрос, но если появится лидер в рядах оппозиции, сильный и умный лидер, который воспользуется ситуацией, то народ его поддержит. Молча, без митингов и шествий, голосованием на очередных выборах. И тогда никакие махинации с бюллетенями не помогут. А у нас тех, кто не голосует из принципа, в знак протеста, гораздо больше голосующих. Вот где угроза, какую ни одна спецслужбы не снимет.
— Все сказал? Выпустил пар?
— Могу продолжить.
— Не надо. И больше таких разговоров прошу, нет, приказываю, не вести, особенно с подчиненными.
— Не буду, но обидно, Александр Михайлович. Кто-то жизнью постоянно рискует и получает гроши, а кому в кабинет чемоданы приносят. Ну вот, скажите, министру что, не хватало министерской зарплаты, что он в правление затесался?
— Все, Скоробогатов, тема закрыта!
— Да мы-то закроем, но ее может открыть кто-нибудь авторитетнее и повлиятельнее вас, вашего начальства, и тогда мало никому не покажется.
— Говорю же, переходи на чай, кофе тебя возбуждает.
— Меня возбуждает жена, но и с ней даже в выходной я не могу нормально провести время.