— Это русские? — спросил Гаер.
— А кто же еще? — Фархад наклонился и плюнул себе под ноги.
— Я знаю, тут бомбят все кому не лень, — сказал Парсек, продолжая наблюдать за самолетами. — Американцы, англичане и французы…
— Они лишь делают вид, — со знанием дела заявил Рудик. — Французы и вовсе ушли. Их президента хватило только на громкие заявления. Выдвинули к берегам Сирии авианосец, сделали пару вылетов и свернулись. А все почему? — спросил он и сам же ответил на свой вопрос: — Да потому что им ясно дали понять, что те теракты, которые произошли в Париже, покажутся комариным укусом по сравнению с тем, что их ждет в случае бомбежек.
Навстречу потянулась вереница фур. Одна, вторая, третья… Надрывно ревя моторами, они перемалывали огромными колесами песок, испуская клубы черного дыма. В воздухе запахло сырой нефтью.
— Что они везут? — глядя на тенты кузовов, спросил Парсек.
— Нефть, — лаконично ответил Фархад.
— Разве под тентом спрятаны цистерны? — поинтересовался Гаер.
— Нет, под тентами обычные бочки, — объяснил Фархад. — В каждый такой кузов входит почти сто шестьдесят штук…
— Баррелей! — крикнул Рудик.
— Что? — не понял его Фархад.
— Одна бочка — это один баррель, — со знанием дела сказал Рудик.
— А что если русские вернутся? — Парсек округлил глаза.
Рудик стал колотить по крыше кабины и кричать:
— Салман, давай быстрее, не хватало нам вместе с колонной под бомбы попасть!
Машина встала, дверца открылась, и над бортом появилось мокрое от пота лицо боевика:
— Чего стучишь?
— Русские летают. — Рудик показал в небо пальцем. — Надо быстрее от этих машин убраться.
Дорога пошла через лес. Невысокие деревья чередовались с кустарником. То и дело можно было увидеть стоявшие в низинах бензовозы. Проехали остов сгоревшего танка. В нос ударил запах солярки и сгоревшей резины.
— Русские два дня назад его накрыли, — пояснил Рудик.
Миновали небольшую деревню. На улицах ни души. Лишь в центре, на площади слонялись без дела несколько вооруженных мужчин. Парсек почувствовал запах разложившейся плоти и стал крутить головой.
— Это они смердят, — Рудик показал на два лежащих на земле трупа.
— За что их убили?
— Не знаю, — Рудик пожал плечами. — Может, не по шариату были одеты.
— Это женщины? — наконец догадался Парсек.
Неожиданно машина резко затормозила, и все полетели вперед. Парсек ударился плечом о кабину. Сидевшие напротив бандиты встали во весь рост и стали что-то кричать. По их жестам и мимике было понятно, что они ругают кого-то стоящего рядом с дорогой. Парсек приподнялся и выглянул вперед. Как оказалось, их остановили на блокпосту, который располагался на выезде из деревни. С десяток подростков с автоматами полукругом стояли перед машиной на фоне лежавших поперек дороги бетонных блоков и строительного мусора.
Салман высунулся в окно и что-то прокричал им на арабском. Дети расступились. Машина тронулась дальше.
За городом снова начались небольшие холмы. На склонах, покрытых лесом, можно было различить укрытия для крупнотоннажных грузовиков. То и дело взгляд натыкался на гигантские воронки, вокруг которых валялись куски искореженного металла и фрагменты цистерн.
Машину несколько раз подбросило, и она покатилась вниз. Парсек наклонился к Фархаду, чтобы спросить, как долго им еще осталось ехать. Заметив это, татарин подвинулся навстречу. В этот момент сбоку раздался взрыв. Машину сбросило с дороги и в тот же момент она врезалась в дерево. Все полетели вперед. Больно ударившись плечом, Парсек оглянулся. Боевики спешно покидали кузов. Снаружи послышались сухие щелчки. Что-то звякнуло. Свист пуль заставил упасть на пол. Сверху тут же рухнул Гаер. Хрустнули кости, а перед глазами поплыли желтые круги.
— Ты жив? — спросил Парсек, с трудом переведя дыхание.
— Жив! — Гаер приподнялся на руках. — Валим!
Парсек перемахнул через борт, сделал несколько больших шагов подальше от машины и присел. Нужно было осмотреться. Вокруг были кустарник и низкие деревья. Рядом по-кошачьи бесшумно опустился Гаер. В руках он сжимал автомат.
— Откуда? — спросил Парсек, но, увидев на крышке ствольной коробки кровь, поправился: — Чей?
— Рудика, — озираясь по сторонам, прошептал Гаер. — В голову…
Сбоку раздался хруст ломающихся веток и топот шагов.
— Кто бы это мог быть? — Парсек встал на четвереньки и стал пятиться вниз по склону.
— Да кто угодно, — проговорил Гаер. Держа ствол в сторону дороги, он двинулся следом за командиром.
Было понятно, что это хорошо организованная засада. Взрыв был произведен с таким расчетом, чтобы вынудить машину остановиться. Значит, те, кто устраивал нападение, имели определенные цели. В противном случае могли попросту всех расстрелять. Но положили одних боевиков.
— Сдается мне, что это нас ждали, — предположил Парсек.
— Замрите оба! — раздался за спиной голос на русском с сильным акцентом, присущим англоговорящим людям.
— Кто бы сомневался? — с досадой прошептал Парсек, моля бога, чтобы Гаер не стал ничего предпринимать. Произнесенная на родном языке команда в сочетании с умелыми действиями тех, кто устраивал засаду, говорили о том, что шансов у русских нет.
Парсек медленно поднял руки.
Удар в спину бросил Парсека лицом на землю. В следующий момент он охнул под весом свалившегося сверху человека. Хрустнули кости, перед глазами поплыли круги, сбоку вскрикнул Гаер. Парсек почувствовал, как чьи-то руки быстро проверили содержимое его карманов, ощупали торс и бедра. Он хотел было повернуть голову, чтобы посмотреть на Гаера, но мощная затрещина не позволила это сделать. В следующий момент его схватили за плечи и резко усадили на землю, в лицо тут же оказался направленным ствол автомата Калашникова. Его обладатель, смуглый мужчина с холеным лицом, самодовольно улыбнулся:
— Добро пожаловать в Сирию!
Сказано было с сильным акцентом, но другим голосом.
«Двое из тех, кто на нас напал, учили русский язык», — отметил про себя Парсек, разглядывая мужчину, похожего на латиноамериканца. Он был одет в куртку из камуфлированного материала и черные штаны. На ногах — обыкновенные ботинки с высоким берцем. Голову украшала повязка из черного материала.
В следующий момент Парсек вскрикнул от боли в суставах. Его с двух сторон подхватили под руки и увлекли прочь от дороги. Причем Латинос бесшумно отошел в сторону и присел на одно колено, направив ствол автомата в заросли. Во всех его движениях чувствовался профессионализм опытного солдата.