Позвонив в дверь, иранцы изготовились к нападению: Реза достал пистолет, его напарник — нож. Степа решил, что мама просит впустить в дом, вернувшись из магазина с руками, полными пакетов. Сын-помощник открыл дверь и обнаружил двух черноволосых мужчин угрожающего вида. Они слегка опешили, увидев ребенка. Секундного промедления оказалось достаточно: мальчик рванул через холл и кухню в гостиную, а оттуда вверх по лестнице. Со второго этажа навстречу летел Смер, моментально проснувшийся от дремы на балконе. Пес принял Резу, ворвавшегося внутрь. Бандит с испуга выстрелил, но промахнулся. Риджбэк прыгнул, и мощные челюсти сжали правую руку с оружием. Хруст ломаемых костей сменился жутким ревом налетчика. Второй иранец попятился назад на улицу.
Степа тем временем примчался на балкон, где по скандинавской традиции стоял сундучок, внутри которого лежал канат. Мальчик прекрасно помнил занятия по пожарной безопасности, которые отец устраивал для сына и жены. Быстро замкнул карабин веревки на ограде балкона и спустился вниз на склон. Там, не задумываясь, подбежал к дубу и по углублениям в коре привычно поднялся к каменной стенке, ограждавшей улицу. В голове гудело от волнения. Доносившиеся стоны бандита и лай собаки мальчик не слышал. Одолев препятствие, он оказался на улице и с криком «помогите!» бросился прочь.
Его увидели двое: Ингрид и второй бандит, топтавшийся в смятении. Шведка, распахнув окно, призывно замахала руками, и Степа устремился к ее террасе. Налетчик бросился вслед, но перехватчик по кличке «Смерть» уже стартовал из дома, услышав голос молодого хозяина. Пса не натаскивали по курсу защиты и охраны, его генная память давала мускулам команды, минуя мозг. Когда за мальчиком захлопывалось окно, иранец почти настиг его. Собака находилась чуть сзади. Последовал мощный прыжок, удар в спину врага и тот был повержен. Кобель испытывал победное возбуждение: разделался с двумя врагами, которые напали на Степана! Они и раньше пахли неправильно, а теперь источали страх. Запах и вкус крови не свели с ума, не заставили рвать бандитов. Нет, пес знал: надо охранять хозяина.
Ингрид трясущейся рукой набрала номер инспектора Торквиста, благо бумажка лежала рядом, инстинктивно предпочтя его обычному полицейскому коммутатору. Успокоившийся Степан осторожно выглянул в окно. Взгляд наткнулся на стонущего мужчину № 1, который медленно выходил из дома Алехиных. Окровавленная правая рука висела плетью, левая держала пистолет. Мужчина № 2 лежал ничком, не двигаясь, рядом стояла рычащая собака. Испугавшись, что № 1 выстрелит в пса или пес загрызет № 2, мальчик открыл окно и позвал: «Смер, ко мне». Риджбэк с места запрыгнул внутрь, Степа закрыл раму. Пока шведка объясняла Ларсу ситуацию, № 2 поднялся и присоединился к № 1. О чем-то недолго поговорив, оба сели в автомашину и поспешили к выезду с острова. За рулем сидел № 2.
Получив звонок, Торгвист, уставший от длительного ожидания, переключился в режим «Старт». Преступникам деваться некуда, обязательно проедут по узкой улице мимо его «сааба». Выскочив на дорогу, инспектор побежал к выезду, где автоцистерна подметала и мыла асфальт. Предъявив удостоверение, велел шоферу развернуть тяжелую машину поперек дороги и отойти в сторону. Затем бегом вернулся в «сааб», завел мотор и по радио вызвал подкрепление. Через минуту появился «опель» нужного цвета. Еще не видя номера, Ларе не сомневался, что про эту машину говорила Ингрид, и что ее он видел в Ринкебю. «Опель» резко затормозил, почти упершись в цистерну. Водитель включил заднюю передачу, и тогда «сааб» инспектора блокировал ему путь отступления.
С пистолетом в руке Торквист приближался к налетчикам, крича: «Полиция. Оставайтесь в машине. Руки на приборную доску». Водительская дверь начала открываться и из щели показались голова и левая ступня. Без колебания тренированный контрразведчик мощно ударил ногой по двери в районе замка. Раздался вопль боли и движение прекратилось. Держа «опель» под прицелом, Ларе ждал коллег из полиции. Эйфория охватывало с каждой секундой сильнее. Он чувствовал себя, точнее был героем. Годы бумажной работы не притупили реакции. Мозг и тело действовали в безупречной боевой связке. Долгожданный момент настал, и Ларе сделал все правильно. Как положено.
Подкрепление приехало почти сразу — как обычно, рядом с посольством СССР находился дежурный пикет из двух вооруженных полицейских и служебной овчарки. С мигалкой и сиреной путь занял от силы пять минут. С небольшим отставанием прибыли дополнительные силы. Неожиданная добыча попала в силки. Пусть и не на нее расставленные. Система дала нужный результат, поскольку ее звенья сработали верно. Главными в ней оставались люди в форме и гражданские. Когда они вместе борются с преступностью, у государства есть отличные шансы остановить бандитов.
Правда, затем начинается сфера правосудия, где общество делает шаг назад и преступники оказываются порой более защищенными, чем жертвы. На Эссинге презумпция невиновности еще не простерла крылья над иранскими бандитами. Тут шла вечная игра в казаков-разбойников. Прокуроры и адвокаты с портфелями пока не появились, чтобы рассуждать о политкорректности и непредвзятости. По-прежнему отчетливо видны два цвета: черный и белый. Позже зло начнет линять, становясь серостью и стремясь к белизне. Потом и краска на полицейских автомобилях станет выглядеть не столь белоснежной. Но сегодня мимикрия присуща лишь «саабу» из гаража СЭПО, прикидывающемуся простачком, случайно попавшим на чужую свадьбу.
По пути к Культурхюсету шпионка составила несложную схему: держаться рядом со Стурстеном, наблюдать за подходом русского и вклиниться в разговор. Конечно, нет ни одного плана, который выдержал бы соприкосновение с действительностью. Однако ничего другого придумать не удавалось. «Попытаюсь использовать мое преимущество в виде знакомства с Уве, — решила Ритва. — И сама представлю Алехина Стурстену. Ведь, Матвей никого в «ШП» не знает и будет рад моему предложению. Выступлю хозяйкой бала. Заодно станет понятно, насколько важен для него контакт с объектом». Неясной оставалась позиция руководства: ни комиссар, ни полковник не заявили, хотят или нет, чтобы контакт состоялся. Оба вели хитрую игру, в которую ее не посвящали. «Может, Торквист что-то знает? Надо ему звякнуть, заодно узнать, вылез ли русский медведь из берлоги».
Бетонно-стеклянный Культурхюсет доминировал в сердце столицы. Здесь проходили культурные и публичные события, но общественная активность не бурлила. Как не сиял подсвеченный, но почерневший от автомобильной копоти фонтан перед зданием. В подземной части площади, населенной магазинами, кафе, парикмахерскими и многим другим, напротив, жизнь кипела. Масса людей шла, стояла, сидела, глазела, болтала, ела. Один чудак, совершенно голый, шел на лыжах. Даже привыкшая к эпатажу публика затихала, глядя на него. Реформа психиатрии перевела пациентов из «палаты № 6» на амбулаторное лечение. Видимо, лыжник сегодня забыл зайти за таблеткам.
Найдя телефон-автомат, девушка набрала номер Торквиста. После длительной паузы тот снял трубку.
15 сентября
Анна шла к дому, озабоченная судьбой лосося, купленного в «Консуме». Матвей любил рыбу на гриле, а Степа только запеченную. Ее выбор склонялся к запеченной, поскольку неизвестно, когда вернется муж. Приходя поздно, он ограничивался чаем и бутербродом. Внезапно, ранее звучавший назойливым фоном, вой сирен ворвался в уши. «Что-то случилось», — дрогнуло сердце, и женщина припустила бегом.