Как ни странно, слова брата вдруг осадили Андре, и он – о чудо – разжал свою железную хватку, глядя на меня в каком-то слепом отчаянии. Я отступила на пару шагов назад, и мне хватило секунды, чтобы понять смысл сказанного.
– Вы знаете! – воскликнула я. К моему изумлению, Марко не стал ничего отрицать. Он грустно кивнул и развел руками.
– Прошу прощения. Я лишь догадываюсь, что именно вы имеете в виду, но если речь идет о вашем сегодняшнем визите в полицию, то да. Андре прислал мне сообщение буквально полчаса назад.
– Я не понимаю, – окончательно растерялась я.
– Почему бы нам не пройти в квартиру и не поговорить? – предложил Марко самым ровным и спокойным тоном на свете.
– О, только не это. Мало ли каких еще жучков вы понаставили там, чтобы нарушить мое право на личную жизнь! – выпалила я, и Марко нахмурился, что только подтвердило мою догадку. «Умнейшую» идею записать мое признание на телефон наверняка подал этот самый Марко, приятный мужчина с умными серыми глазами. Превентивный удар. Защита через нападение. Наверное, он чертовски хороший адвокат.
– Хорошо, тогда куда? – спросил он.
– Ты просто не имеешь никакого права так вести себя! – выпалил Андре, явно не желая держать себя в руках, сколько бы ему это ни советовал старший брат.
– Я имею все права!
Мы продолжали ругаться, а Марко взывал к нашему благоразумию, забавно переходя от одного к другому.
– Ты ходила в полицию! Что ты хочешь, чтобы я сделал в этой связи? Поблагодарил тебя? Денег дал?
– Да, ходила и что? Плевать мне на твои деньги. Оставь себе их все, и мои в том числе, можешь ими подавиться! Там на полу лежат около трехсот евро, наверное. Купишь себе новые наручники.
– Какого черта?! – взбесился Андре.
– Пожалуйста! Успокойтесь оба! Я не понимаю ни слова из того, что вы тут кричите! – заорал Марко, и этот крик, совершенно неожиданный со стороны этого уравновешенного мужчины, охладил нас обоих. – Пожалуйста, прошу вас говорить по-французски. Я уверен, мы сумеем все уладить, если просто поговорим.
– Да нечего улаживать, – заверила его я.
– Я вижу, что это не так, – покачал головой брат Андре.
Я глянула на свои запястья. Следы от наручников стали еще краснее. Я вздохнула и откинула волосы назад, пропустив их через пальцы. Собравшись немного с мыслями, посмотрела на Марко и сказала по-французски:
– У меня нет никаких претензий. Можете записать – мне ничего не надо от Андре Робена. Я ни на что не в обиде. Он не нанес мне никаких травм, кроме душевных, но с ними я и сама как-нибудь справлюсь. Так что верните мне паспорт и позвольте уйти.
– Ты забрал ее паспорт? – удивленно спросил Марко у белого от ярости Андре. – Ты что, с ума сошел?
– Ничего я не забирал. Она его сама на пол бросила!
– Когда ты пытался меня обратно в квартиру втащить, – пояснила я.
– А ты, конечно, предпочла бы сразу побежать в полицию, – скривился он. Мы явно пошли по второму кругу.
– Стоп! – гаркнул на нас обоих Марко. – Андре, иди в квартиру, принеси ее деньги и документы. Мы будем ждать тебя в кафе на углу. Даша́, прошу вас, пойдемте со мной. Нам совершенно необходимо поговорить, поверьте. Это и в ваших интересах.
– Конечно! – чуть не прыснула я, но сопротивляться больше не было сил. Я чертовски устала, была измотана морально и физически – и совершенно не понимала, какого хрена тут происходит. Андре считает меня шантажисткой. Замечательно! Просто великолепно.
Мы с Марко вышли за ворота, и мне пришлось подавить сиюминутное желание дернуть куда глаза глядят. Ведь я так долго добиралась до этой долгожданной свободы, которая, по большому счету, мне не нужна. И вот я на улицах Парижа, сейчас мне вернут паспорт и деньги. Чудесный денек выдался. Марко так галантно распахнул передо мной дверь, словно мы шли с ним на прием, а не в кафе – выяснять отношения. Он даже подал мне руку, но я прошла мимо, сделав вид, что не заметила этого жеста. Не следует забывать, что Марко – адвокат, который всегда, в любой ситуации будет на стороне Андре. А я – так уж получилось – вдруг оказалась по другую сторону баррикад. Хотя не припомню, чтобы вообще собиралась воевать.
– Прошу вас, – сказал Марко, отодвигая для меня стул. – Что вам заказать?
Я присела на летней веранде нашего углового кафе. Мы тут обедали с Андре пару раз, мне так нравилось это место, хотя, в сущности, оно ничем не отличалось от миллиона других маленьких парижских кафе, где можно получить теплый круассан с маслом, чашечку латте с маленьким бисквитом на блюдечке и несколько чудесных уютных минут полного покоя. Сидеть на узких парижских улочках, прямо на мостовой, выложенной древней брусчаткой, лениво рассматривая лица прохожих, – это было почти медитацией.
– Ничего не надо, спасибо, – ответила я.
– Зачем вы так? Хотите чаю? Кофе? Я, пожалуй, возьму воды. Я слышал, идет гроза.
Марко умело поддерживал беседу «ни о чем», просветив меня, как устали все в Париже от этой жары и что к вечеру обещали настоящую бурю, а это, как ни крути, хорошо и пойдет на пользу сельскому хозяйству. Я слушала его речь вполуха, невольно косясь на улицу, откуда должен был появиться Андре. Он шел в темно-синих плотных брюках и белоснежном поло с темно-синими краями коротких рукавов и таким же темно-синим воротником. Андре смотрелся возмутительно красиво – темные волосы и загорелое лицо словно сияли на белом фоне. В руках он держал конверт – послушный мальчик, сделал все, как велел старший братик. Я фыркнула и отвернулась. Кажется, это не укрылось от внимательного взгляда Марко, и он подавил улыбку. Мне вдруг захотелось и ему залепить оплеуху, чтобы стереть улыбочку с этого интеллигентного лица. Хотя при чем тут Марко? Если бы речь шла о проблемах моего брата, которого у меня, кстати, нет, что бы я сделала? Помогла, конечно. Весь вопрос в том, что у Андре нет никаких проблем со мной.
– Вот твой паспорт, – сказал Андре по-французски, швырнув конверт на столик передо мной. – Деньги тоже там, пересчитай.
– Андре, сядь, пожалуйста, – спокойным тоном вмешался Марко.
Интересно, какими были взаимоотношения между этими двумя в детстве? У них, кажется, не такая уж большая разница в возрасте. Андре нет и тридцати, а Марко сколько? Тридцать пять? Наверное, даже чуть меньше. Серьезный, взрослый, успешный мужчина. Судя по теплому взгляду, брошенному на Андре, Марко – типичный старший братец. Заботливый покровитель, способный вступиться, если кто-то пристает в школе. Но и власть, конечно, тоже чувствуется. Марко говорит – Андре делает.
– Что будете пить? – подскочила официантка в малиновом передничке.
– Чай, пожалуйста. Холодный, – бросил Андре, и официантка исчезла, оставив воду для Марко. Наступил неловкий момент: мы сидели молча, глядя куда угодно, только не друг на друга. Я думала о том, что вообще здесь забыла. Документы вернули, и я могла уйти.