От верблюда повествование

О, я не знал, не знал… О, Элогим,

о!.. Я не хотел, не хотел — мне приказали…

Бог меня сделал верблюдом

с лицом иудейским моим,

с медленными барханными

выжженными глазами…

Есть дорога. Есть стезя,

тайный смысл пути…

Победить судьбу нельзя.

Можно превзойти.

В звездный мороз и в тифозный зной

я между солнцем и сном связной.

Плачет зурна: пусть Аллах услышит:

ваша поклажа меня не колышет.

Шаг равномерен. Не ем. Не пью.

Сплю на коленях. Колючку жую.

Библии крепче, сильнее Талмуда

вера Верблюда.

Годы сыплются, скользя

пылью из горсти…

Обмануть судьбу нельзя,

можно — обрести.

Мой выбор — долг, а не покорность:

не будет милости рабу.

Меня спасает только гордость.

Она в горбу моем, в горбу.

О горб! Моя святая сила!

Какое счастье! Как красиво!

Открытый солнцу и ветрам

мой храм.

Погонщик мой, имей в виду:

я брат Самуму и Тайфуну

и свой предел не перейду:

терплютерплютерплю и плюну,

и попаду!

О люди! Жалкие ублюдки,

признайтесь, от какой верблюдки

вы род ведете?..

Вы умрете,

служа рублю,

вы мне в подметки не годитесь,

но раз уж вы на свет родитесь,

садитесь на меня,

садитесь,

я вас люблю…

А еще много стихов о животных входит в новую книгу стихов и загадок «Кважды Ква». Это книжка и для детей, и для взрослых. Но и в эти книги входят еще не все мои объяснения в любви, адресованные зверям. Вот одно из таких не вошедших:

О мой любимый Черепах!

Ты — пресмыкающийся Бах.

Мое морщинистое сердце

нашло в тебе единоверца.

Стишок этот лишь на какую-то двадцатую долю передает то магнетическое притяжение и необъяснимый восторг, которые я с детства испытываю при виде любой черепахи. Но и среди других зверей, среди рыб, птиц, насекомых и прочих созданий таких вот производителей завораживающего восторга у меня хоть отбавляй. Как они все прекрасны! Жалко, не стал зоологом…

Кто шьет сапоги сапожнику?

Обращались ли вы когда-нибудь за помощью или консультацией к другим психологам или психотерапевтам?

По поводу себя — пока еще не обращался, если не считать дружеских разговоров с ближайшими друзьями-коллегами, в которых мы иногда откровенны и вольно или невольно, случается, помогаем друг другу в каких-то личных трудностях. Для помощи же моим пациентам — для совместной консультации, для консилиума, для решения вопросов, в которых я недостаточно компетентен, — много раз обращался, конечно же, буду обращаться и впредь.

Чем ценно широкое общение?

Круг Вашего общения широк (читатели, письмописатели, пациенты, зрители, слушатели, спрашиватели..:), а процесс общения как минимум двухсторонний, и если он длится, то, надо думать, обоюдополезен?.. За что Вы цените такое общение? Боже упаси, речь идет не о меркантильности!

Мне бесконечно интересны человеческие миры.

Бесконечно интересно человечество в лице своих отдельно взятых представителей…

Бесконечно интересно рисовать, дорисовывать и менять свою картину мира, обновляющуюся через каждого человека. Интересно и самого себя познавать через бесконечные отражения, преломления в людях, в юности это было сверхважно для самооценки, теперь — не главное, но для души и работы все же кое-что значит…

Еще что? Бесконечные нюансы симпатии. Упражнения в антипатии и ее посильном одолении. Наслаждения восхищения, любви иногда…

См. Армия, Внешность, Дружба, Жалость, Зависимости, Зависть, Письмолечение, Потоковость, Этика и др.

Я вас слушаю!

Внешность

Как жить некрасивой девушке?

Нет женского журнала, в котором не писали бы, как стать красивой. Или хотя бы поверить в свою красоту. А если не только не получается, но даже и не хочется? Имеет ли смысл учиться жить со своей некрасивостью? Или это не выход? Мне 17 лет…

Осторожнее с этими женскими журналами. Они служат бизнесу, они сами — бизнес. И насквозь пронизаны рыночным отношением к человеку, к его свойствам и данностям, включая и внешность. Поэтому многое из того, что кажется в них очевидной правдой, на самом деле правда перевернутая. Перевернутая в сторону рынка. И красота для них не более чем товар.

А человек не товар. И красота — не товар. Ни телесная, ни душевная. Стоит почаще проверять себя на предмет зараженности рыночным к себе отношением… Это наша общая болезнь в тысячах проявлений.

Первое, что пожелал бы тебе — не верить в свою некрасивость. Даже если, допустим, в нее пальцем тычет каждый первый встречный. Даже если она, казалось бы, очевидна. Очевидность — еще не истина. И давно и на века сказано: «По вере вашей да будет вам».

Упаси Боже от самообмана. Я не баскетбольного роста и мне вовсе ни к чему и глупо было бы верить, что я мог бы играть в баскетбольной команде мастеров. Мне нужно верить, верней, просто знать лишь одно: мне этого не нужно, это не мое, вот и все. Даже если все бы кругом были баскетбольными верзилами и только и делали бы, что играли в баскетбол, а мне это было бы по моим габаритам недоступно, мне нужно было бы просто знать — это не мое, точка. И только тогда мне было бы доступно все МОЕ. Как тому человеку, который даже и встав на мой письменный стол, не достигает моего роста. Этого человека я хорошо знаю, он играл во многих фильмах роли карликов, гномов… Когда он стоял однажды рядом с телевизором, по которому показывали фильм с его участием, то ростом он был примерно с этот телевизор, не больше. Кандидат физико-математических наук. Автор многих научных статей. Великий мастер ремонта бытовой техники, это его хобби. Весьма популярная личность. Был трижды женат на женщинах нормального роста. Родил нормальных детей. Жены его любили, и одна за другой ревновали, притом не без оснований…

Вспоминаю одну девушку из нашей студенческой группы, назовем ее З. Она сразу, как только мы в этой группе собрались, обратила на себя мое внимание сочетанием двух, казалось бы, несочетаемых качеств. Качество первое — внешняя некрасивость и нескладность, почти уродливость. Качество второе — спокойная уверенность, веселость, открытость, общительность — все это вместе можно было назвать одним словом — обаяние. Но оно раскрылось не сразу… Однажды мы разговорились с ней, и она обмолвилась, говоря о себе: «Я дурнушка, но я хорошенькая!» Я тогда не совсем понял, что она имела в виду, сам был еще практически мальчишкой и нравились мне, естественно, девушки, подпадавшие под тогдашний мой образ-эталон красоты или хотя бы хорошенькости, а З. под этот образец не подпадала ни в коей мере. Но видела бы ты, с какой непринужденной убежденностью, не допуская и тени сомнения, как нечто само собой разумеющееся, она произнесла «я хорошенькая!»