– Он что, не женат?
– Уже нет. У него была одна, но, кажется, они жили гражданским браком. Потом что-то случилось, они расстались. Я не знаю, ни кто она, ни чем занималась, ничего… Видела ее, правда, и поняла, какие женщины в его вкусе.
– И какие же? Уверена, что она не была армянкой.
– А ты ничего… У тебя хорошее чувство юмора. Нет, она не была армянкой. Это была русская женщина, но необыкновенной красоты, с тонкими чертами лица, светлыми волосами и совершенно потрясающей фигурой. Таких женщин стараются держать дома и никому не показывать. Думаю, что Каротин совершил глупость, показав ее одному своему компаньону… Но, быть может, я и ошибаюсь. Главное для тебя, что сейчас он совершенно свободен, а потому тебе надо незамедлительно действовать. Иди к нему на собеседование. Держись естественно и ничего не бойся. Я ему все про тебя рассказала…
И все получилось именно так, как и предрекала Елена. Карину взяли сразу, положили ей вполне приличное жалованье и даже дали время освоиться. Поэтому, когда Каротин впервые предложил ей поехать к нему за город, Карина, много раз представлявшая себе этот момент, психологически, да и физически была уже готова к этому и восприняла приглашение как нечто естественное, причем имеющее непосредственное отношение к работе. Конечно, будь ее шеф старым и дурно пахнущим мужчиной, вряд ли она вообще устроилась бы к нему секретаршей. Но Каротин был очень привлекателен: высокого роста, смуглый, с седыми вьющимися, доходившими почти до плеч волосами и открытым мужественным лицом. Светло-серые глаза его почти никогда не выдавали настроение и казались бесстрастными. Неразговорчивый, умный, обходительный и постоянно находившийся в какой-то задумчивости, он редко позволял себе комплименты и улыбки, как вот сегодня. И вдруг такой контраст – от хорошего настроения к такой нелепой и страшной фразе «Закажите гроб». С чего бы это? Может, он накануне сдавал какие-то анализы, которые показали, что у него неизлечимая болезнь, о чем ему и сообщили утром по телефону? Во всяком случае, это было первое, что пришло Карине в голову.
– Я не собираюсь умирать, это гроб не для меня, – услышала она и вся обратилась в слух. – Но он должен быть роскошным, самым красивым и дорогим, какой только можно заказать в Москве. И еще цветы. Много живых цветов. Позвоните в транспортный отдел и объясните, что нужна машина, чтобы все эти похоронные принадлежности доставили в другой город.
– Кто-то умер? – тихо спросила Карина, боясь вызвать гнев и без того убитого горем шефа.
– Да. Умерла женщина. Молодая и красивая. Моя бывшая жена… – Он даже осип от волнения, затем перевел дух и добавил: – Я сам составлю текст надписей на траурных лентах, а вы пригласите агента похоронного бюро, который и займется всеми приготовлениями… Это надо сделать как можно быстрее. И еще… Я сейчас продиктую вам номер телефона, по которому вы свяжетесь с одной моей знакомой в Саратове – Сайгановой Еленой – и скажете, что с ней хочет поговорить Каротин. Думаю, она вспомнит меня. Карина, очнитесь, вы слышали, что я вам сейчас сказал?
Карина бросилась к столу и схватила ручку. Каротин взял в руки записную книжку, открыл ее:
– Точнее, это в Бобровке, на Волге, неподалеку от Саратова. Думаю, она сейчас должна быть дома. Звоните до тех пор, пока не дозвонитесь. Это крайне важно.
– А как же агент?
– Агента вызовите сюда, я подготовлю тексты, я уже говорил…
Карина набрала номер телефона в Бобровке, и, на ее счастье, после нескольких длинных гудков трубку подняли. Она услышала женский голос.
– Добрый день, с вами говорит секретарь Александра Георгиевича Каротина, Карина. Могу я поговорить с Еленой Сайгановой?
– Это я. – Карина почувствовала некоторое удивление, исходившее от женщины, живущей в далекой Бобровке. – Каротин? Александр Георгиевич?.. Да-да, я поняла… я слушаю…
– Александр Георгиевич, возьмите трубку… – переключила телефон Карина и вспыхнула от сознания того, что собиралась сейчас сделать.
Она не могла не подслушать разговор. Она знала, как сделать так, чтобы находящийся в сильном волнении Каротин ничего не заподозрил, а поэтому сначала положила трубку, чтобы он услышал щелчок, а потом сразу же сняла и приложила к уху. В любой момент, когда она поймет, что кто-то идет по коридору в сторону приемной или почувствует какую-нибудь опасность, успеет положить трубку. Но сейчас она не может не подслушать то, о чем будет говорить Каротин с Сайгановой. Сайганова. Кто это? Фамилия знакомая, но человека с такой фамилией она не знала. Может, видела эту фамилию в многочисленных документах, которые ей пришлось приводить в порядок и раскладывать по папкам?
– Елена?
– Да, это я.
– Каротин беспокоит. Ты помнишь меня?
– Да, конечно. Мы же были у тебя с Димой, как же, конечно, помню… Сначала были у тебя, потом приехал, кажется, Володя Урусов, и мы отправились к какому-то директору завода, фамилию не помню… – Затем, после непродолжительной паузы: – Ты звонишь по поводу похорон?
– Да, конечно. Но сначала я хотел бы узнать, как она умерла. Как это случилось?
– Она?.. А… это ты об Ольге? – В ее голосе звучало разочарование.
– О какой еще Ольге? – брякнул довольно грубо Каротин. – Лена, ты понимаешь, кто тебе звонит? Ты меня ни с кем не путаешь?
– Каротин. Ну как же: Саша Каротин. Я же помню, мы были у тебя с Димой в Москве. Ты у директора завода был с Ольгой Астровой. Разве я что-то не так говорю?
– Я не знаю женщину по имени Ольга Астрова. Я был с Мариной. Марина Рожкова. Вы с ней там и познакомились. Два года тому назад она, по моим сведениям, вернулась домой, в Саратов. Урусов говорил, что вы общались. Марина. Она умерла. Я только сегодня об этом узнал от Урусова. А ему позвонил кто-то из Саратова. Это не ты? Где Дима? Ты можешь дать ему трубку?
– Дима? Так ты ничего не знаешь? Его же убили. В тот же день, что и Ольгу… Не знаю, почему ты называешь ее Мариной. Я знала ее как Ольгу. Но это она, да, это твоя девушка, та самая, которая была тогда с тобой.
– Нам надо увидеться. У вас там произошло, я чувствую, что-то страшное. Убили твоего мужа? Сайганова? Кто?
– У нас тут, – Карина услышала, как женщина всхлипнула, – прямо в нашем доме произошло два убийства: убили Диму и Ольгу… или Марину. Твою Марину зарезали ножом, а Диму застрелили. Это было 3 сентября. Я думала, что ты знаешь.
– Но похорон еще не было?
– Нет. Тела были отправлены на экспертизу, они все еще в морге, но уже завтра можно будет их забрать. Ты хочешь приехать на похороны?
– Так ты сказала: 3 сентября? Быть не может… 3 сентября…
Карина, не отрывая трубки от уха, выдвинула ногой из-под стола корзину для мусора и, перегнувшись через подлокотник кресла, с трудом выудила оттуда картонную коробку из-под дискет, в которую бросила, скомкав, конверт, подобранный с пола в кабинете шефа. «У вас здесь под столом конверт… Он вам нужен?» Это случилось вчера вечером, когда она зашла в кабинет Каротина, чтобы забрать оттуда поднос с чашками. Она уже выходила из кабинета, когда он окликнул ее, чтобы отдать ей просмотренные газеты и папку с подписанными документами. И вдруг она увидела это письмо, точнее, конверт. «Нет, это можно выбросить», – Каротин даже не взглянул в ее сторону, как если бы и без того знал, о каком брошенном им на пол конверте идет речь. Карина подняла конверт с пола и унесла вместе с подносом к себе в приемную, где из любопытства открыла его и достала авиабилет Москва – Саратов на имя Каротина. Она удивилась, узнав, что Каротин, отсутствовавший на работе целых два дня – 2-е и 3 сентября – по причине простуды (по словам Урусова, его верного друга и помощника), на самом деле летал один в Саратов. Билета Саратов – Москва, то есть обратного билета в Москву она не нашла, а потому не знала, вернулся ли он 3-го вечером или 4-го утром. Но то, что она сейчас услышала от Сайгановой, вызвало у нее шок. В Бобровке 3 сентября произошло два убийства, и именно в этот день Каротин летал в Саратов. Что это, случайность? И знает ли Урусов о том, где именно был 2-го и 3 сентября Каротин? «3 сентября? Быть не может… 3 сентября…» Ну, да, конечно, ему стало не по себе, как и всякому нормальному человеку, узнавшему, что именно в тот день, когда он был в Саратове, там и убили его знакомую девушку. Связан ли его визит в Саратов с этой Ольгой или Мариной?