– Что же это ты, невеста, к жениху едешь, а с первым встречным заигрываешь? Глазки мне тут строишь своими бесстыжими глазищами?!!
– Так мы жениху не скажем! Ха-а-а!!! И с него не убудет! И чего ты вдруг растерялся, парень? А молодой граф женится на мне как миленький! Отцовской воле перечить не решится! Потому что моему батюшке его отец – старый граф обещался, что всех милостей и наследства лишит сына-охотника, если ослушается! – простодушно объясняла невеста.
Только вздохнул парень в ответ. И подошёл к своему сокольничему, другу верному, тихо сказав ему:
– Был ты для меня всегда другом. И спасал не раз и от зверя дикого, и из болот вытягивал… Спаси и сейчас. Ступай к моему отцу и скажи графу, что сгинул я на охоте, утонул в болоте. Потому что мне и вправду лучше вовсе сгинуть, чем на этой крале жениться. И всю-то оставшуюся жизнь вроде как замертво прожить. А против воли отца мне идти не должно! – и с этими словами попрощался парень с сокольничим и пошёл куда глаза глядят.
С тех пор и бродил молодой граф-охотник сам не свой по лесам, по полям, охотой промышлял.
День погостил у девушки, другой день наступил. Пора бы и уходить. А зачем от счастья своего уходить? Девушка хорошая, сердечная, домовитая. От тяжелой жизни – радушная и рассудительная. Из себя – ладная! Не родовита, но ведь и ему графством уж не владеть и не управлять! Так что – ровня она ему теперь оказалась.
Остался он у неё жить. И хорошая жизнь у них наладилась. И поётся им вместе, и работается. И всё то им вместе в радость, и никогда им вместе не скучно.
Со временем и детишки славные у них народились. И крепенькие, и смешливые, и красивые в родителей. Так жили они безмятежно, в лесной глуши, в стороне от людей.
А тем временем младший сын графа, брат того парня-охотника – последняя опора и надежда старого графа, пошёл на войну. Но не вернулся. Погиб.
Как узнал об этом старый граф, так горевал и убивался, что не выдержал сокольничий и рассказал графу правду о старшем его сыне. О том, что слухи ходят, что не только жив он, здоров, и семейством славным обзавёлся. А исчез не по легкомыслию, а потому что не желал сердце отца-графа отказом надрывать и непослушанием огорчать. Предпочел вовсе исчезнуть и благ графских лишиться, лишь бы на той страхолюдине не жениться по приказу отца.
Признание сокольничего возродило графа к жизни.
И тотчас снарядил верных своих слуг, чтобы искать по всему графству, по топям и лесам сына-охотника.
Долго искали, но слухом земля полнится: нашли сына графа со всем семейством! И ко двору княжескому доставили. С веселыми детишками, молодой красавицей женой и сыном графа, заживо оплаканным.
Уж как миловал, как их целовал, как наглядеться не мог на эту молодую и счастливую семью старый граф, и описать невозможно. Радость эта продлила его дни, но, увы, ненадолго.
Вскоре, оплаканный сыном и его семейством, и всем своим графством, покинул старый граф этот Свет. И стал его сын – молодой граф править в родном графстве.
Вот так и стала дочка лесника графиней! Нежданно-негаданно, не по молениям феи-отшельницы, а по прихоти Судьбы.
Молодая графиня в любви мужа, в семейном счастье расцвела дивно. Жизнь в графском замке текла, наполняя каждый день её жизни счастьем и радостью. Так что – чего уж там перстни на руках её белых описывать, жемчуга да парчу на ней расхваливать! Счастье, оно и есть счастье, да и только!
Но однажды ужасный ураган невиданной силы обрушился на графство. Этот ураган повалил ту самую старую березу, в ветвях которой когда-то ворона-воровка свила гнездо и в нем себе на потеху спрятала девичьи бусы. Гнездо, давно опустевшее, чернело в сухих ветвях, а старушка-отшельница всё так же жила в том же ветхом домике в чаще леса.
Но вот повалило ту березу, растущую у порога дома старушки. И гнездо разметало прямо по крыльцу старушки. Так яркие бусы той девушки, ставшей графиней, оказались лежащими под дверью феи-отшельницы.
Когда стихло ненастье, вышла фея-старушка и увидела лежащие на её пороге бусы, ни яркости, ни блеска с годами не утратившие. Едва взглянув на те бусы, старая отшельница тотчас вспомнила ту робкую девушку и её просьбу.
Слезами горького сожаления залилась старушка, сетуя на свою ослабевшую память, которая так подвела её, что она не помогла девушке вовремя выйти замуж за сына мельника. Опечалилась фея, что не вымолила заступничества и, быть может, по её старушечьей вине мается где-то девушка горемычная в безмужнем одиночестве.
И, прижимая те бусы к груди, молилась фея-отшельница слезно и прочувствованно, стараясь исправить свою вину запоздалым усердием. Чтобы исполнилось всё, как просила тогда девушка. Всё, как тогда девушка желала, чтобы женился на ней честь по чести сын мельника.
И судя по тому, что на следующий же день всё перевернулось в жизни молодой графини, некогда дочери лесника, – не утратили с годами силы молитвенного моления мольбы отшельницы.
Проснулась утром молодая графиня. Еще глаз спросонок не открыла, а уж улыбка счастья играет на её губах. Но как только потянулась она и протерла глаза руками, перстнями унизанными, что с вечера сном сморенная снять забыла, так и обомлела.
Смотрит она вокруг себя и поверить не может! Сидит она в прежней убогой своей сторожке, в былой бедности, одна одинешенька. Роняет слезы на свою шёлковую рубашку бисером расшитую. Ни детишек её, ни мужа – друга сердечного рядом нет. Только прежняя убогость вокруг.
Убивалась, рыдала, всё надеялась – этот сон страшный вот-вот кончится.
Но день прошёл и другой настал. Поняла она, что всё это явь неизбывная.
Собралась с силами и духом и отправилась к замку графа. А когда пришла, еще больше опечалилась. Увидела графа, да только прежнего смелого, гордого и сердечного своего графа в нём признать уже не смогла.
Этот граф вроде бы и похож на любимого и ненаглядного ее мужа, но унылый. Потертый и жалкий какой-то со своей женой по саду прогуливался с той самой, краснощекой невестой.
Видно, от молений отшельницы перевернулось что-то между небом и землей. И все в её жизни кувырком пошло. Так и ушла она прочь, недоумевая, что же такое случилось с её прежней жизнью, куда всё былое её счастье улетело. Шла она неспешно. Куда ей одинокой и горемычной теперь спешить? Все перебирала в памяти своей те счастливые дни и годы, что довелось ей узнать.
Дошла она до старой мельницы и присела в её тени отдохнуть.
Увидел её тот самый сын мельника, сам давно ставший мельником на смену своему отцу. Он выбежал к ней поздороваться. Её появление и обрадовало, и удивило его. Мельник спросил её:
– Куда ты исчезла из наших мест на многие годы? Куда пропала на столько лет, в те самые дни, когда свадьбу мою играть затевали? И петь-плясать на той свадьбе вся округа собиралась. Да только расстроилась свадьба! Вот и живу с тех пор бобылем. А тебя я часто вспоминал; какая славная ты была певунья и первая плясунья на деревенских праздниках! И теперь красоты своей девичьей ничуть не утратила! Как я счастлив, что ты жива-здорова! – тараторил от радости мельник-бобыль.