– На пароме, – тут же откликнулся Рамиро, – если позавтракаете к половине восьмого, то я успею подбросить вас в Луисборо. Там с причала Рунит утром и вечером отходит паром на Клэр. За двадцать минут доберетесь. У нас на ресепшен есть подробная карта острова. Только запомните, паром сейчас дважды в день. Еще не сезон. На вечер пятницы у нас запланирована поездка на микроавтобусе. Он довезет прямо до отеля «Фалькон» на Клэр. Возвращаемся в понедельник утром. Уезжаем в аэропорт Дублина ровно в полдень. Все остальное время в вашем распоряжении.

– Спасибо, – поддержал Варю Иван, – мы любим независимость.

– Нет проблем, – улыбнулся «пират», – уважаю самостоятельных людей. В половине восьмого моя «Роскошная грива» будет бить копытом у дверей… Я позвоню утром в отели Клэр, если есть комната до четверга, попрошу оставить для вас. Только с компенсацией за наши апартаменты будет проблема.

– Не стоит беспокоится, «капитан», – успокоил его Иван, – наш договор остается в силе.

– Отлично. Сотовый леди Вар-р-рия у меня есть, а у вас – мои визитки. Так что, на связи… Не смею более мешать. Ита вам споет еще немало хороших ирландских песен. Таких, что несмотря на поздний час и дорогу, ваши ноги сами пустятся в пляс. И не упустите случая отведать бараньей ножки на вертеле. После эля лучшей закуски не найти.

Рамиро, галантно откланялся и, придерживая шпагу, направился к заскучавшей паре у окна. Поравнявшись с официантом, он что-то шепнул тому на ухо, кивнув в сторону стола, за которым сидели русские.

Через пару минут у них на столе появились бокалы с пенящимся элем и огромная тарелка с ароматной бараниной, пахнущей дымком и какими-то травами. Официант стал ловко нарезать сочные ломти, одновременно поясняя, кулинарные секреты. Впрочем, это уже было лишним, все почувствовали необъяснимый голод. Даже Лиза, с сожалением посмотрев на свою фигуру, махнула рукой, вооружаясь вилкой и ножом.

Глава V

Свежий утренний ветер трепал волосы, забирался под одежду и даже шнырял по карманам. Волны игриво шлепались о борт свежеокрашенного белого парома, разлетаясь солеными брызгами.

– Не замерзнешь? – Лиза обняла подругу за плечи, – Атлантика…

– Выросла на Черном, была на Средиземном и Красном, теперь, вот, добралась сюда. Наверное, это у нас в крови от предков – открывать новые земли.

– Ну, ты же хотела побывать на этом острове. Вот он…

Впереди, по ходу парома, виднелась зеленая полоска прибрежных скал острова Клэр. Над левой его половиной возвышалась гора. Легкая облачность придавала ей синеватый оттенок.

– В детстве я столько раз представляла себе, как пройдусь по острову пиратов, что иногда мне кажется, будто я выросла на тут.

– Дежавю?

– Не знаю…

– Я понимаю, что ты немного расстроена обыденностью нашей поездки, – Лиза говорила, глядя куда-то вдаль, – Это бывает… Зато мы вместе проведем отпуск. Кто знает, когда бы еще выбрались.

– Вы хотели в Геленджик, – извиняющимся тоном произнесла Варя.

– Можем на обратном пути заехать. На недельку. Позвони маме. Какие проблемы!

– Как ты себе это представляешь? Меня не было дома пять лет, а теперь я заявлюсь проездом…

– Варька, ты слишком драматизируешь.

– Такая уродилась…

Они замолчали, разглядывая прибрежные скалы. Паром огибал остров справа, очевидно, направляясь к какому-то причалу.

– Красота-а, – незаметно подошедший Иван обнял обеих, – настоящий пиратский остров. Не подступиться к берегу. У нас леса, горы и тайга непроходимая, у них океан, но что-то родное в этом есть…

– Ты прав, – ту же откликнулась Варя, – у нас одни корни. Где-то в 6 веке до нашей эры кельты дошли до современной Франции. Огромная территория от Нормандии до Карпат стала жить по кельтским законам, но это не было единым государством наподобие современных федераций. Кельтские друиды подобно русским волхвам не допускали единовластия и формирования царских династий. Как теперь говорят – политической элиты, передающей власть по праву рождения. Они всегда выбирали себе вождей сами. При этом не каждый соглашался на такую роль.

– Почему? – удивился Иван.

– Обычай обязывал вождя первым идти в бой и последним садиться за стол. Только самый сильный и благородный воин способен так поступать. И у кельтов, и у русов не было централизованного государства, царя, армии, полиции, судебной или исправительной системы. Все, к чему мы привыкли – привнесенные законы «серых».

– На чем же держался порядок? – недоумевал Иван, – как они защищались от врагов.

– Традиции… – лаконично ответила любительница истории.

– Никого не нужно было заставлять жить по совести. Обрати внимание – не по закону или правилу, а по совести. Это прививалось традицией, а нарушившего ее изгоняли или уничтожали, как заразу. Если совершалось преступление, каждый мог сам выбрать меру наказания потому, что точно так же поступил бы кельт в лесах Галлии или Донских степях. Так бы поступил рус Поволжья или побережья Ладоги. В этом единстве была их сила.

– Не было суда и следствия?

– Это сейчас нужно собирать улики и доказывать, что вор украл. Обрати внимание на это короткое русское слово. У наших предков это было широкое понятие, включавшее в себя и предателей, и тех, кто пытался подменить традиции другим укладом. Например, Лжедмитрия тоже называли вором. Вот оттуда же проворный – то есть прошедший по грани.

– Ты хочешь сказать, – не согласился Иван, – что можно было указать на любого, и он уже становился вором?

– Нет, конечно, – Варя отстранилась и серьезно посмотрела на супругов, – у наших предков было сильно развито… Как мы теперь называем – шестое чувство. Кроме друидов или волхвов в каждом поселке были ведуньи и просто владеющие, как мы теперь говорим, экстрасенсорикой. Они никогда не ошибались потому, что черпали знания из достоверных источников.

– Ты серьезно? – насторожился Иван.

– Такому жизненному укладу русов более шести тысяч лет. И он до сих пор живет в наших генах. Не случайно первое возмущение русского – это несправедливо!

– Ты права, русский сразу может дать в морду, чувствуя несправедливость, и только потом может подумать о последствиях. Американец же скажет – ничего личного.

– Более того, – подхватила Лиза, – русский будет биться за правду до последнего…

Длинный гудок прервал разговор. Паром заходил в небольшую песчаную бухту, дугой врезавшуюся в скалистый берег. Несколько рыболовных сейнеров и прогулочных катеров покачивались на легкой волне справа, с левой стороны суда швартовались к причалу.

С парома сошло человек десять. Не сезон. Единственный «Fiat» с номерами графства Мейо медленно выкатил на причал. Водитель сидел в напряженной позе, подавшись вперед и крепко вцепившись в руль.