– Какого числа и в котором часу обнаружили труп Дины Ступиной?
– Двадцать пятого декабря утром… Точное время не знаю.
– Между вами и Николаем Ступиным не было ли неприязни?
– Нет.
– Несмотря на то что он знал о ваших отношениях с его женой?
– Да.
– У Николая, помимо жены, были еще женщины? Вам что-нибудь известно о его личной жизни?
– Насколько мне известно, Николай очень занятой человек, он с утра до ночи торчал на работе, даже поесть толком не успевал, ему было не до женщин… Во всяком случае, мне об этом не было ничего известно.
– У вас есть фотография Дины?
– Да, и фотографии, и список ее знакомых, вот тут телефоны, адреса, я подготовился… – Соболев положил на стол папку с бумагами и фотографиями.
– Вы сами не женаты?
– Нет. И никогда не был.
– Николай знает о том, что вы здесь?
– Я сказал ему, что сделаю все, чтобы найти убийцу Дины, но не уверен, что он знает о том, что я именно здесь… Хотя он знает о существовании вашего агентства, ему рассказывал кто-то из подчиненных… Ведь Ступин – большой человек, он директор мясоперерабатывающего комбината, у него свои магазины, еще фермы за Волгой, где он выращивает бычков, ну и несколько хозяйств, занимающихся кормами для скота. Так называемый замкнутый цикл… Трава – бычки – мясокомбинат – магазин. Он постоянно в разъездах, все контролирует сам, никому не доверяет…
– А чем занимаетесь вы?
– У меня несколько книжных магазинов, – скромно ответил Соболев. – Так вы возьметесь за это дело?
– Почему бы и нет, конечно, возьмемся.
Они договорились об оплате, Соболев достал деньги и отсчитал Шубину две тысячи долларов аванса.
– Мы будем вам звонить и сообщать о том, что выяснили в связи с убийством Ступиной. Вы должны знать в лицо наших сотрудников, чтобы в случае необходимости встретиться с ними и ответить на ряд вопросов… Пойдемте, я представлю их вам…
Они вышли из кабинета и оказались в просторной приемной, где собрались уже введенные в курс дела Крымов, Таня Бескровная и Щукина.
– Это Таня, Крымов…
Увидев Крымова, Соболев замер:
– Женька? Ты здесь?
– Как видишь. – Они пожали друг другу руки. Крымов с кривой усмешкой взглянул на Шубина, успевшего за несколько лет заработать себе право занять его место в кабинете директора агентства, и отвел глаза. – Приехал вот отдохнуть немного… А ты как тут оказался? Что-нибудь случилось, Андрюша?
– Девушку мою убили… – тяжело вздохнул Андрей. – Шубин тебе расскажет… Я спешу, мне надо встретиться с одним человеком, он обещал мне организовать встречу со Ступиным… Ты помнишь его?
– Колю? Помню, конечно. А что с ним?
– Коля – муж Дины, женщины, которую убили… Долгая история. Его задержали по подозрению в убийстве, но скоро отпустят, потому что это не он ее убил… Ты извини, но я правда опаздываю… Встретимся…
Соболев попрощался с мужчинами за руку, женщинам кивнул головой и ушел, хлопнув дверью.
– Ты что-нибудь о нем знаешь? – спросил Шубин Крымова.
– Хороший парень. Душевный. Романтик к тому же. Он отлично играет на гитаре, знает много песен, да и голова у него светлая. И черт его дернул влюбиться в жену друга! Надо звонить Корнилову.
– Мальчики, – подала голос Надя Щукина. Она поднялась из-за стола и потянулась. Тонкий свитерок туго обтянул ее стройную фигурку. Крымов даже забыл, о чем говорил, когда увидел округлый маленький зад Нади, узкую спину, которую так и хотелось обнять. – Так славно спали, было тихо и хорошо… И чего это он пришел… Мы и так неплохо заработали перед Новым годом, а дело все равно дохлое, неужели вы не видите? Вряд ли это муж ее убил, да и Андрей этот не убивал. Мало ли за что могли убить молодую женщину? Может, ее еще кто-то любил, или убийство связано с деятельностью ее мужа…
– Не хочешь – не работай, – бросил в ее сторону невозмутимый Шубин и посмотрел на непривычно тихую Таню. – А ты что скажешь?
– Да я не проснусь никак, – честно призналась Бескровная, тоже пытаясь потянуться всем телом. – Ты уж извини, Игорь, но ты сам виноват, накупил этих диванов… На улице дождь поливает, голова трещит, глаза закрываются сами собой, а тело как ватное… Я так крепко спала, мне было так хорошо…
– Ночью дома надо спать, а не на рабочем месте, – улыбнулся Шубин, вспоминая, как сладко он спал только что сам. – Это я виноват, что распустил вас… Надя, ты бы поменьше говорила, лучше бы кофе сварила. Не видишь разве, какие мы сонные?
– Служанку нашли… бесплатную… И кофе им свари, и бутерброды подай, и постель постели… Разве что не спишь со мной, Шубин, а так – все тридцать три удовольствия.
– Мужики, может, еще поспим? – спросил Крымов. – Дело-то действительно дохлое. Уверен, что и Корнилов так думает.
– А мне лично до лампочки, о чем думает ваш Корнилов. Бездельник и нахал, вот кто он, – стала просыпаться Таня, на дух не переносившая Корнилова, и в тот день, когда он приезжал в агентство за деньгами, старалась не попадаться ему на глаза, чтобы не наговорить лишнего. – Тоже мне, бросили кость… Так и подавиться можно.
– Успокойся, а то скажу, чтобы ты сама ему позвонила, – пригрозил ей Шубин. – Тебе надо учиться управлять своими чувствами…
– Ну, ты прямо как Виталий заговорил, – фыркнула недовольная Таня, которая вот уже полгода как водила за нос Виталия Минкина, весьма достойного и уважаемого в городе зубного протезиста, постоянно откладывая свадьбу по самым разным причинам. Мало кто знал, что Таня боялась потерять свободу еще больше, чем «закостенелый» холостяк Минкин. – Что это вы все, сговорились, что ли… Это у него все по полочкам разложено, даже чувства… А я не могу спокойно смотреть, как вы каждый раз после того, как проделано столько работы, отстегиваете этому Корнилову кучу денег. За что, спрашивается? За то, что он делится с вами официальной информацией? Да ему это ничего не стоит…
– Ну все, завелась… – вздохнул Крымов. – Успокойся, девочка. Достань лучше из холодильника мороженое и съешь, охладись…
– Сам охладись… На улице такая холодрыга, а ты предлагаешь мне мороженого. Крымов, а хочешь, добрый ты наш, я тебе за шиворот льда насыплю? – И Таня бросилась к холодильнику, открыла морозилку и достала оттуда коробку с кубиками льда.
Крымов, корча ей рожицы, кинулся от нее в кабинет, и вскоре оттуда донеслись душераздирающие вопли, видно, Тане все-таки удалось сыпануть ему за шиворот пригоршню льда.
– Да, ничего себе агентство… Детский сад на лужайке, – фыркнула Надя, резкими движениями ставя на поднос чашки и разливая кофе. Она с первой минуты, как только познакомилась с Таней, поняла, что они – одной породы, а потому вдруг увидела в ней себя лет на десять моложе. Такая же сорвиголова, отчаянная и не терпящая компромиссов… Надолго ли ее хватит?