– Да, выжгла. – Женщина вдохнула. – Всю красоту. Как она теперь на сцену выйдет?
– На сцену?
– Ольга выступала в театре бального танца. Может, завистники?.. Вон сколько случаев было, в газетах писали.
– Было, писали. Илона Евгеньевна, это вам Ольга про театр сказала?
– Да, она говорила.
– А про погань, который красоту выжиг, не говорила?
– Нет. Не хочет говорить.
– Почему?
– Может, боится?.. Она сейчас в шоке, у нее ступор.
– Мне бы побеседовать с ней.
Арахаров не был врачом, но имел неплохое представление об антишоковой терапии.
Отец был оглушен и подавлен. Он не мог вести машину, поэтому Вадим сам крутил баранку.
– Значит, Платонова была твоей любовницей?
– Я этого не говорил. – Отец поморщился.
– Я говорю! У тебя есть ключи от ее квартиры?
– Ну, в общем, да.
– В общем – это когда ты здесь, там и везде. А сейчас нужно говорить конкретно. Ольгу Платонову облили кислотой, она сейчас в больнице, в тяжелом состоянии.
– Да, статья сто одиннадцатая, тяжкое преступление.
– У тебя есть ключи от шестьдесят четвертой квартиры? – резко спросил Вадим.
– Да, есть, – достаточно четко ответил отец и потрясенно глянул на него.
– Где ты находился сегодня в районе шестнадцати часов?
– В районе шестнадцати часов? – Отец достал из кармана носовой платок, высморкался. – Поверить не могу в то, что мой сын задает мне такие вопросы.
– Я сейчас не твой сын, а лейтенант Клюев, оперуполномоченный уголовного розыска.
– Но ты же не хочешь посадить своего родного отца?
– А есть за что?
– Нет конечно. Ты напрасно думаешь, что я облил Ольгу кислотой.
– Не обливал?
– Нет конечно!
– А где ты находился в районе шестнадцати часов?
– Зачем ты спрашиваешь? Ты что, не веришь мне?
– Где ты находился сегодня в районе шестнадцати часов?
– Я тебе еще раз говорю, что ни в чем не виноват!
– Где ты находился в районе шестнадцати часов? – твердил Вадим.
– Да что ты заладил, где да где? – нервно пробормотал отец.
– Где?
– Какой ужас! Родной сын устраивает допрос отцу!
– Еще раз спросить?
– Ты ставишь меня в неловкое положение.
– Ты сам себя поставил в такое положение. Любовницу завел, квартиру ей купил.
– Поверь, я очень люблю твою маму и не собираюсь с ней разводиться. – Отец провел по лбу тем же платком, в который недавно сморкался. – Да, у меня есть любовница. Но это чистая физиология, с которой мужчина моего возраста не в состоянии совладать.
– Ты купил ей квартиру?.. – Вадим едко глянул на отца. – На это тебе средств хватило?
– Э-э… – Отец растерянно смотрел на сына.
Ситуация действительно аховая. На отдельную квартиру для сына денег у него не нашлось, а для любовницы – не вопрос.
Кислота попала в глаз, обожгла одну щеку, но повязку доктора наложили на все лицо. Ольга Платонова лежала на койке и беззвучно плакала. Она не могла видеть Архарова, но слышала его.
– Ольга, здравствуйте! Я из полиции, у меня к вам несколько вопросов.
Девушка отвернула от него голову.
– Я же сказала, у больной шок. Вы должны ее понять, – тихонько шепнула ему на ухо Илона Евгеньевна.
Архаров кивнул и угрюмо глянул на нее. Илона Евгеньевна уже рассказала ему все, что могла. Теперь он хотел остаться наедине с Платоновой, но докторша почему-то не желала его понимать. Видно, ей хотелось послушать, о чем он будет говорить с больной.
А ведь девятый час вечера. Все порядочные домохозяйки сейчас занимают свои любимые места перед экраном телевизора. Время для мелодрам и прочих слезоточивых историй.
– Ольга, мне нужно знать, кто изуродовал вам лицо.
Девушка дернулась, резко повернула голову к Архарову. Илона Евгеньевна больно вцепилась ему в руку.
– Да, ваше лицо изуродовано, возможно навсегда, – гнул свое Архаров.
– Нет! – выкрикнула Ольга.
– Кто это сделал?
– Я не знаю!
– Знаете. Мне совсем непонятно, почему вы покрываете преступника. Боитесь, что будет хуже?
– А что-то может быть хуже? – простонала девушка.
– Тогда почему вы молчите?
– Я не молчу!
– Кто плеснул вам в лицо кислоту?
– Я не видела его! Было темно!
– Кто толкнул вас?
– Я не видела.
– Может, вы слышали голос?
– А если я ошиблась?
– Вы слышали голос?
– Да, он назвал меня сучкой.
– Кто он?
– Денис.
– Кто такой Денис?
– Денис Викторович.
Перед мысленным взором Архарова всплыло лицо Клюева-старшего. Теперь он знал, почему Денис Викторович так растерялся, увидев его и Вадима.
Вадим остановил машину возле ворот, но во двор заезжать не стал. Он так и не узнал ответ на свой главный вопрос. Дома не удастся поговорить с отцом на животрепещущую тему. Мама будет мешать. А ей знать о приключившейся беде совсем не нужно.
– И все-таки, где ты был сегодня в районе шестнадцати часов? – спросил он.
– Тебе нужно алиби? – Отец нарочно тянул с ответом.
– Алиби нужно тебе.
– Но ты же не Павлик Морозов, не сдашь родного отца.
– Я не сдам, а Егор Васильевич обо всем догадается. Он видел тебя возле дома.
– Видел. Именно поэтому он задастся вопросом, почему я приезжал к Ольге. Ты сам подумай, если бы я облил ее кислотой, то разве сунулся бы к ней? Я ничего не знал, поэтому и появился.
– Знал – не знал. Преступникам свойственно возвращаться на место…
– Я не преступник! – перебил его отец.
– Тогда у тебя должно быть алиби.
– Отсутствие алиби не определяет степень вины.
– Значит, нет алиби. – Вадим вздохнул.
– Алиби есть. Но, видишь ли, я не могу сказать, где был в районе шестнадцати часов.
– Почему?
– Ты и так смотришь на меня косо. Из-за Ольги. Из-за любовницы. Еще и мама узнает. – Голос отца дрожал от дурного предчувствия.
– Не узнает. Во всяком случае, не от меня.