– Шампанское, сэр, – твердо сказал стюард. – Для мистера Д. Х. Лоуренса. С вас шесть фунтов шесть шиллингов, сэр.
Головорез покосился на него, а затем небрежно надел на голову заостренный медный шлем, украшенный изумрудами и рубинами, который держал в руке. Немного покопавшись в недрах зеленой робы, он достал пару двадцатидолларовых бумажек и положил их на поднос. Бутылки таинственным образом исчезли, перекочевав в женские руки, протянувшиеся из-за спины воина. Затем, когда стюард торопливо зашагал прочь, воин вынул из ножен широкий изогнутый ятаган и злобно покосился по сторонам. Наверняка он высматривал Валвика и Моргана.
– Ну? – спросил разбойник голосом Курта Уоррена, когда двое заговорщиков ввалились в гримерку и Валвик закрыл за собой дверь. – Вы все вернули? Вы… – Воин уставился на них. Затем он сдвинул шлем на глаза и задумчиво почесал парик. – Что за дела, Хэнк? Изумруд же все еще у тебя! Гляди…
Морган устало кивнул и огляделся. Дядюшка Жюль все так же лежал на диване, а Пегги пыталась приподнять его голову и влить ему в рот вторую порцию соды. Раздался громкий хлопок – миссис Перригорд ловко откупорила бутылку шампанского.
– Объясни ему, шкипер, – сказал Морган, уныло подбрасывая изумруд в руке. – Достаточно сказать, что все пропало. Про-па-ло. Продолжай, Валвик.
Тот кратко обрисовал ситуацию.
– Вы хотите сказать… – сказал Уоррен, и его усы затряслись. – Хотите сказать, что Ужас Бермондси там сейчас избивает до полусмерти эту старую сардину за то, что тот украл часы Хэнка? Почему, о, почему я не видел этого? Ох! Я бы все отдал, лишь бы на это посмотреть! Черт подери, вечно я пропускаю все интересное…
На глаза Пегги вновь навернулись слезы.
– Но почему вы не оставите старика капитана в покое? – всхлипнула она. – Что он вам такого сделал? Почему вы нападаете на беднягу, едва выходите из поля моего зрения? Это нечестно. Это несправедливо, особенно после того, как он сказал, что у него могла бы быть дочь моего возраста на мысе Хаттерас. Это…
– Ужа-асно! – поддержала ее миссис Перригорд, поцокав языком. – Вы ужасные мальчишки. Выпейте шампа-анского.
– Ну, а кто финофат, што он там окасался? – запальчиво принялся оправдываться Валвик. – Йа ше скасал, старик опосфал меня фором, и йа расослился. Йа фыясню, кто фсе это сатеял, таше если ф итоке мне притется полтаться на рее. И йа серьесно.
– Он просто выполнял свой долг, шкипер, – сказал Морган. – Мы должны были вести себя осторожнее. Вы же помните, что он сказал днем, – он сам хотел схватить Кайла. Они со старпомом, наверное, обыскивали каюту и тут услышали, как мы идем. Они спрятались в ванной, а когда открыли дверь и увидели нас, то подумали… Ну а ты бы сам что подумал? Шкипер, так дело не пойдет. Они через пять минут начнут нас искать. Мы можем разве что пойти к Уистлеру, объяснить ему все, и там будь что будет. Кто знает, что они с нами сделают. Много чего они с нами сделают, думаю. Но… будь что будет.
Валвик широким жестом отмахнулся.
– Не пыфать этому. Йа сейтшас фне сепя, и йа не стамся. Старина не просит меня на кауптфахту, как пьяноко матроса, пока этот фор торшестфует попету и смеется нат нами. Мы спрятшемся, фот што мы стелаем, и он не поймает нас, а потом…
– А потом что? – осведомился Морган. – Шкипер, успокойся. Даже если нам и удастся спрятаться, в чем я лично сомневаюсь, что с этого толку? Послезавтра мы причалим к берегу, и тогда они поймают нас. Мы не можем вечно сидеть на этом корабле…
– Ты сапыл, што тетектиф ис Нью-Йорка плыфет ф Сауткемптон, штопы опоснать фора, а?
– Да, но…
– Што посфолит нам испешать опфинений ф краше исумрута…
– Но не в побеге Курта, не в нападении на Вудкока, не говоря уже о…
– Пха! Футкок не проплема. Ему лишь нато поопештшать еко рекламу, и с ним фсе путет ф порятке. А настшет остальноко – кокта тетектиф укашет на фора, тумаешь, капитан Уистлер путет нас ф тшем-то опфинять? Уферен, што нет. Они потумают, што он сфихнулся, а потом мы прикросим, што расскашем касетам о происшестфии со сретстфом от насекомых, и ему никто не поферит, если он расскашет оп остальном. Так-то! Фсе просто. Йа не пойту ф тюрьму! Фот мое послетнее слофо. «Са Пока! Са прафое тело! Са Тсеркофь! Са сакон!» Сфопота нафсекта, ура! Фы со мной, мистер Уоррен?
– Золотые слова! – провозгласил мавританский воин, схватив капитана за руку. – Мы им всем покажем, о да! Пусть только попробуют бросить меня на гауптвахту снова!
Уоррен взмахнул ятаганом. Пегги, улыбаясь сквозь слезы, ринулась в его объятия.
– Исполнены жаркой отваги, сердца в унисон застучат, – с запалом затянул мавританский воин.
– Сфесты реют на нашем стяке, осфештшая нам путь, сопрат! – Валвик подхватил его песню.
– Ш-ш-ш! – зашипел на них Морган, когда трое остальных драматично взялись за руки. – Хватит! Ладно! Делайте что хотите. Уж если на то пошло, я буду таким же безумцем, как и все вы. Вперед, я последую за вами… Только вот где же вы собираетесь прятаться? Да, миссис Перригорд, благодарю, я с удовольствием выпью шампанского.
Пегги хлопнула в ладоши.
– Я знаю! Я знаю, где вы можете спрятаться, чтобы вас не бросили в ужасную темницу. Вы спрячетесь среди марионеток.
– Среди марионеток?
– Конечно, балда ты! Слушайте! Марионетки сложены в отдельной каюте, так? Рядом с каютой дядюшки Жюля, так? А у нас есть костюмы, такие же, как на куклах, и фальшивые усы. А еду можно передавать вам из каюты дядюшки Жюля, так? А если они будут искать, то увидят лишь лежащих на койке марионеток. Великолепно, это точно сработает…
– Рад это слышать, – фыркнул Морган. – Не хочу портить всем веселье, но мой энтузиазм, без сомнения, поутих бы, если бы мне пришлось провисеть на крюке весь день, чтобы потом выяснить, что это не помогло. К тому же уверен, что рассудок капитана Уистлера и так достаточно повредился, нет необходимости в том, чтобы марионетка чихала ему в лицо, когда он заглянет в каюту. Пегги, ты рехнулась. Да и как вы собираетесь это провернуть? Мы лишь тратим попусту время. Скоро сюда начнет ломиться снобье, интересуясь, готов ли дядюшка Жюль выступать, и все выяснится. Уже сейчас каюта наверняка окружена, нам не прорваться к нашему убежищу. К тому же уверен, что поисковый отряд заинтересуется тремя мавританскими воинами, которые бредут по палубе С, взявшись за руки.
Пегги ткнула в него пальцем.
– Нет, нас не поймают! Потому что сейчас вы трое наденете костюмы, и мы сами поставим пьесу! В гриме вас не узнают, а потом вы поможете оттащить марионеток обратно в каюту и сами там останетесь.
Повисла тишина. Затем Морган поднялся, обхватил голову руками и беспомощно потряс ею.
– Детка, это шикарная идея! – выдохнул Уоррен. – Но как же мы это провернем? Я, конечно, могу постоять перед сценой с топором в руке, но что насчет всего остального? Я даже не знаю, как управляться с этими марионетками, не говоря уже о том, чтобы говорить всякие там слова…