– Это и есть старики Готели? – спросил Алекс, разглядывая неприятную парочку. – Ох, и физиономии!

– Они и есть, – ответила Глория. – Прежние хозяева этого особняка. Мне попадалось несколько их портретов.

– А кто третий? Кого замалевали черной краской?

– Этого я не знаю, – пожала плечами девушка. – Есть еще парочка семейных портретов с этим типом, но везде он закрашен. Будто кто-то очень не хотел, чтобы его узнали.

– Возможно, так оно и есть, – задумчиво проговорил Алекс. – А у самих Готелей были дети?

– Понятия не имею. Лучше спросить об этом у кого-то из старожилов Норд-Персиваля.

Позади старинной картины что-то еще тускло блестело в полумраке. Заинтересовавшись, Алекс приблизился к стене и отодвинул семейный портрет Готелей в сторону. В свете керосиновой лампы он вдруг увидел изящную гравировку, искусно выполненную неизвестным художником на зеркальном стекле и оправленную в узкую позолоченную рамку. Покрытая толстым слоем пыли гравировка стояла за картиной.

Алекс поднял ее с земляного пола, стер пыль рукавом платья. Сначала он не мог разобрать, что видит перед собой, но затем понял, что это чертеж некоего странного устройства. Художник изобразил на стекле нечто, напоминающее гигантские солнечные часы, какими в древности пользовались на Земле. Высокий каменный столб возвышался в центре огромного круглого циферблата, на котором вместо цифр располагались по кругу резные каменные саркофаги с лежащими в них телами. От каждого из жутких гробов к центру циферблата тянулись прозрачные изогнутые трубки, которые соединялись воедино на самой вершине каменного столба. А там, в свете трех лун, сиял и переливался большой кристалл. Алексу еще не доводилось видеть ничего подобного.

– Что это за конструкция? – нахмурился он.

– Всего лишь старинная гравировка, – ответила Глория, заглянув через его плечо. – Может, Готели когда-то хотели создать это устройство по старинному чертежу?

– Не нравится мне эта картина, – признался Алекс. – Есть в ней что-то… отталкивающее. Этот круг из саркофагов. Если он сделан по аналогии с циферблатом, значит, гробов должно быть ровно двенадцать…

– К чему ты ведешь? – не поняла Глория.

– Пока и сам не знаю, – признался Алекс. – Но у меня какие-то плохие предчувствия…

– Алексия! – раздался вдруг сверху приглушенный вопль Ольги. – Куда ты провалилась, негодная девчонка?

– А вот теперь и у меня плохие предчувствия! Нам пора возвращаться, – испуганно шепнула Глория. – Иди вперед, а я за тобой!

– Она же в сарае! – напрягся Алекс. – Увидит, как мы вылезаем из погреба, тут-то нам и конец!

– Она кричит из кухни, – улыбнулась девушка. – Мы слышим ее через дверь. Ольга хранит ключи от подвала в своей комнате, поэтому я и проникаю сюда через тайный ход. Тот самый люк в полу дровяного сарая.

– А как ты о нем узнала?

– Совершенно случайно! Пока тут не появился ты, колоть дрова в сарае они заставляли меня! Иди же! Не то она сейчас отправится на поиски, и тогда нам точно несдобровать.

Алекс кивнул и быстро вернулся к лестнице, затем выбрался наверх, в дровяной сарай. У ворот он собрал рассыпавшиеся дрова в охапку и отнес их в столовую особняка. По его спине струился пот, того и гляди, косметика на лице потечет. В вестибюле первого этажа Алекс едва удержался от того, чтобы не опустить голову в гигантский хрустальный бассейн фонтана, в котором резвились золотые рыбки. Но придется потерпеть и доиграть свою роль до конца.

Глава двадцать вторая
Старый знакомый

На празднично сервированном столе уже горели свечи. Ольга расставила на белоснежной скатерти тарелки из какого-то очень дорогого позолоченного сервиза, бутылку вина, четыре бокала и две вазы, наполненные фруктами. Видимо, Кастлер ждал каких-то очень важных гостей, раз громила так усердствовала. А может, просто хотела произвести впечатление, чтобы любвеобильный старикашка обратил на нее внимание? Алекса даже передернуло, когда он вспомнил, как Кастлер щипал его за щеку. Определенно, пора ему поскорее сваливать из этого сумасшедшего дома!

Он подбросил несколько поленьев в очаг, а остальные уложил аккуратной горкой рядом с камином. Затем хотел пошарить по карманам в поисках спичек, но тут вдруг вспомнил, что у платья нет карманов.

– Черт! – раздосадованно выдохнул Алекс.

– Она еще и сквернословит! – раздался восхищенный возглас Кастлера. – Какая дерзкая девчонка! Это точно мой типаж!

Алекс закатил глаза и развернулся. Колдун стоял в дверях столовой, полностью перегородив проход, и мило ему улыбался. Хоть он и принарядился для гостей, но все равно напоминал бледную жабу с блестящей лысиной.

– Мне нужно сходить на кухню за спичками, – неуверенно пробормотал Грановский.

– Не торопись, крошка! Я вполне могу развести огонь одним щелчком пальцев.

– К чему же вам утруждаться? Сейчас я схожу за спичками и…

– О, мне это не составит никакого труда. Хочешь, покажу, на какие фокусы я способен?

Алекс понял, что просто так старикашка его из столовой не выпустит, и уже начал оглядываться по сторонам в поисках чего-нибудь потяжелее. Но в этот момент с улицы раздался звонок.

– Гости прибыли! – где-то в недрах дома прокричала Ольга.

Кастлер с сожалением вздохнул и посторонился.

– Придется отложить. Но мы с тобой еще не закончили, – сказал он Алексу и поспешил к входной двери.

Алекс вытер со лба холодный пот и отправился в кухню. Путь его лежал мимо фонтана, через вестибюль, где Кастлер уже рассыпался в любезностях перед своими гостями.

– Как я рад вас видеть, барон Клайд! Сколько лет, сколько зим! Проходите же, чувствуйте себя как дома!

– Это будет несложно, господин Кастлер, – ответил властный мужской голос. – Я неоднократно посещал этот дом еще до того, как вы купили его. Мы с прежними владельцами были хорошими друзьями.

– Но ведь это в прошлом! Сейчас здесь все по-другому.

– Надеюсь, не все, – усмехнулся гость.

Алекс осторожно выглянул из-за угла. Барон Клайд оказался высоким, широкоплечим мужчиной средних лет с гладкой, мертвенно-бледной кожей. Он смотрел на Кастлера сверху вниз с нескрываемым презрением. Так смотрят на червяка, ползающего где-то под ногами. Глория приняла его черное пальто с меховым воротником и учтиво поклонилась. Барон Клайд расправил на себе угольно-черный сюртук и осмотрелся в вестибюле.

Следом за ним в дом вошел молодой парень, также затянутый в черные одежды. Такой же бледный, с тощим, костлявым лицом и жидкими, бесцветными волосами, он не отставал от Клайда ни на шаг.

Алекс тут же узнал этого молодчика и потрясенно замер.

Он видел его всего несколько раз, но хорошо знал, что представляет из себя этот гнус. Многие считали его погибшим во время событий у хрустальной пирамиды, однако он оказался живучим.