– Какого лешего ты приклеил Корнелиуса к стулу? – возмущенно воскликнул Макс, натягивая штаны. – Он, конечно, противный и сварливый старикашка, но из-за твоих выходок становится еще противнее.

– Хватит обвинять меня во всяких глупостях! Я же знаю, что это твоих рук дело! – оскорбился Алекс. – Ты точно так же его терпеть не можешь, как и я. Но в следующий раз обращайся за советом. Я подскажу тебе более изощренный способ позлить его, чем обмазанный клеем стул.

– Так это не ты? – удивился Макс. – Тогда зачем ты прятался в шкафу?

– Я тоже кое-что натворил, – нехотя признался Алекс. – И думал, что старикашка разъярился именно из-за этого. Вот почему, услышав его вопли, я решил на всякий случай спрятаться. Кто же мог знать, что эта толстушка разнесет мой шкаф в щепки?

Он взглянул на Камиллу, которая от такой наглости лишилась дара речи.

– Если клей налил не ты, – задумчиво произнес Макс, – и не я… Тогда кто же?

– Это сделала я! – вдруг с вызовом заявила Камилла.

Глава четвертая
Задание магистра

Алекс, который собирался присесть на край кровати, от неожиданности промахнулся и грохнулся на пол.

– Вот тебе раз! – протянул он. – Вот так новость!

– Но почему? – изумленно спросил Макс.

– Потому что я тоже не люблю директора Корнелиуса! – сказала девушка. – Он очень злой, жадный и завистливый! И постоянно называет меня страхолюдиной, но я-то в своей красоте уверена. Так что, когда подвернулась возможность отплатить ему, я сделала это без зазрения совести. К тому же на меня все равно никто не подумал бы. Корнелиус всегда и во всем подозревает только вот этого типа! – Она кивнула на растянувшегося на полу Алекса.

– Ну надо же, какая подстава! – возмутился Грановский. – Не ожидал такого удара в спину.

– Меньше надо было меня оскорблять.

– Какая изощренная жестокость и склонность к интригам! И где ты была раньше? Давай с тобой дружить.

– Ха! – только и заявила Камилла. – Держи карман шире, любитель подглядывать за девчонками сквозь зеркала.

– Грановский, Беркут, Камилла! – вдруг пронесся по коридорам мощный вопль директора Корнелиуса. – Быстро дуйте в мой кабинет!

– У меня плохое предчувствие, – признался Макс.

– Не у тебя одного, – выдохнул Алекс, поднимаясь с пола.

Они вышли из разгромленной спальни и отправились в кабинет Корнелиуса Гельбедэра.

Экзистернат располагался в красивом старинном замке, стоящем на склоне высокой горы, густо поросшей лесом. Верхушки башен терялись в облаках, внутренний двор замка был настолько обширен, что на ней проходили спортивные тренировки и состязания в фехтовании между учениками. Сразу за высокой стеной с бойницами шумел красивейший горный водопад. Он обрушивался с огромной высоты, вливаясь в извилистую речку, которая бежала по живописной зеленой долине.

Замок стоял в окрестностях небольшого городка под названием Зюйд-Алистер, и местные жители были очень рады такому соседству. Когда обитатели Экзистерната спускались в долину чтобы пополнить на местном рынке свои запасы провизии или купить одежду для новых учеников, их неизменно встречали с большим дружелюбием. Жители Зерцалии помнили, что от гнета ужасных Властелинов их избавили именно Созерцатели, которые и основали школу. После свержения старой власти Созерцатели начали править этим миром. Старейшины Ордена создали Совет, который базировался в столице бывшей империи. Во главе Совета стоял Магистр, а помогали ему его ближайшие соратники, среди которых был и отец Алекса – Дмитрий Грановский. Они правили своим миром честно и справедливо, неукоснительно соблюдая законы, но проблем все равно хватало.

В Зерцалии осталось множество приверженцев старой власти, черные маги и колдуны, которые поклонялись Темнейшему и не приветствовали появление новых правителей. К счастью, таких было немного, и они не выступали в открытую. Большинство колдунов растеряло свою силу в момент гибели Темнейшего; они затаились до поры до времени и терпеливо ожидали перемен.

Экзистернаты для детей с необычными способностями создавались с целью научить ребят пользоваться своими силами, обучить их грамоте и заложить основу для будущих знаний. Многие из нынешних учеников даже не умели читать, а потому родители с радостью отдавали своих чад на обучение Созерцателям. Служить не тьме, а свету, что может быть лучше?

Молодые Созерцатели помогали учителям управляться с этой оравой разудалых подростков, в их задачу входило следить за порядком, помогать в учебе, поддерживать в трудные минуты. Алекс Грановский справлялся с этим с трудом. Как он мог следить за порядком, если его самого постоянно тянуло на подвиги? Камилла, Макс и некоторые другие были ничуть не лучше его. Всего года на два старше своих подопечных, вожатые сами то и дело попадали в переплет, и это выводило из себя Корнелиуса и других преподавателей. Но ребята показали себя хорошими бойцами, поэтому старики терпели их выходки.

Однако в этот раз директор Корнелиус, похоже, действительно вышел из себя. Слухи о его разорванной мантии и намазанном клеем стуле быстро разлетелись по всему замку. Ученики хихикали по углам, а при приближении Алекса, Макса и Камиллы начинали им громко аплодировать. Корнелиуса Гельбедэра недолюбливали, он и в самом деле отличался излишней строгостью и сварливостью.

Когда ребята подошли к кабинету директора, тяжелые стеклянные двери сами распахнулись перед ними, едва не прибив Алекса. Грановский еле успел отскочить.

– Вот они, голубчики! – ехидно сказал Корнелиус. – Явились, не запылились.

Стены его кабинета от пола до потолка покрывали массивные деревянные полки, заставленные толстыми старинными книгами. Пол устилали звериные шкуры, над огромным письменным столом из черного дерева висела хрустальная люстра с множеством искрящихся подвесок. За окнами кабинета проносились стайки ласточек, резвящихся в лучах Энио.

Корнелиус, скрестив руки на груди, стоял перед высоким зеркалом в хрустальной оправе. Серебристая гладь волновалась, в ней ребята увидели самого Магистра Калиостро. Он сидел в высоком резном кресле, приняв облик старейшины Константина, и хмуро смотрел на них. Алекс знал, что Магистр может принимать три разных облика, но все никак не мог привыкнуть к его превращениям. В зависимости от ситуации и настроения Калиостро становился старушкой-гадалкой Альбертой, могучим воином Джозефом или чернобородым прорицателем Константином. За эту способность многие в Ордене Созерцателей называли Магистра Триликим. Все обличья принадлежали старейшинам Ордена Созерцателей, погибшим много лет назад. Магистр, лично знавший этих старейшин, принимал их облик в знак уважения и памяти по погибшим собратьям. Как он выглядел на самом деле, все давно успели забыть.

– Алекс, – с улыбкой произнес Магистр. (Грановский смущенно опустил голову.) – Камилла и…

– Макс, – подсказал Беркут.

– Конечно, я помню тебя, парень со странными глазами, – усмехнулся Магистр.