Арина смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Конечно, она ничего не поняла.
– Так я позвоню тебе завтра? – спросила Рита.
– Конечно, звони. Сделаю для тебя все, что смогу… – Арина в порыве благодарности пожала Ритину руку. – Ты знаешь, у меня сегодня был настоящий праздник… Я никогда еще так не веселилась и столько не танцевала… Не знаю, что со мной было… Спасибо тебе…
Ксения Илларионовна появилась в передней с сумками.
– Мама, что это у тебя?
– Я забрала твои старые шторы, золотистые, короткие… Дома перешью, надставлю их кремовой полосой. Знаю, что у тебя-то руки до этого не дойдут… И фартуки твои забрала, приведу их в порядок, пришью новую тесьму. Ты же не дружишь с иголкой… Да, и наволочки еще, я же обещала пришить к ним кружева…
– Мама, – Рита подошла к ней и поцеловала. – Спасибо. Скажи, ты сильно разочарована свадьбой?
– Да что мне свадьба? Главное – это вы с Марком. Хотя все было на высшем уровне. Только вот тамаде и музыкантам вы много заплатили…
Мама с Ариной ушли, Рита вернулась на кухню. Марк пил чай.
– Теперь ты поняла, за кого вышла замуж? – Он устало улыбнулся и, поймав Ритину руку, притянул к себе. – Наверное, я поступил ужасно, бросив свою невесту…
– Жену, – подсказала Рита.
– …бросив свою жену… Ты сильно на меня обиделась?
– Нет. Знаешь, я вдруг поняла, что горжусь тобой, Марк! И все это поняли. Хотя, разве им всем было дело до нас? Разве только мама и Натка переживали, что я осталась одна… А остальные думали каждый о своем. И это нормально.
– Ты сильно расстроилась из-за этих двух братьев?
– Честно говоря, я в шоке и еще до конца не осознала, что это правда…
– Мы поговорим об этом позже, а сейчас… У нас брачная ночь, ты не забыла?
Рита села к Марку на колени, обвила руками шею поцеловала в губы.
– Марк, я так счастлива…
Арина включила свет и остановилась на пороге своей квартиры. Как же отличалась ее спартанская обстановка от уюта и роскоши, которые царили в квартире Риты. Там все дышало вкусом, желанием украсить свое жилище теплыми и жизнеутверждающими красками, живыми цветами… Даже старые венские стулья в полосатых полотняных чехлах на кухне смотрелись как новые, дорогие. А ведь как все просто…
Арина вошла в комнату, села на диван и заплакала. Да, она многого добилась за свои тридцать лет, стала одной из самых лучших и высокооплачиваемых журналисток города, но так и не сумела встретить свою любовь, свою пару, мужчину своей мечты, с которым могла бы создать семью и родить детей. Как так могло случиться, что она, увлеченная своей работой, выбрала для себя самую простую, если не примитивную форму выражения, постепенно превратившись чисто внешне почти в мужчину? Понятное дело, что так было жить проще: ни тебе утомительных походов в парикмахерские, ни расходов на косметику, духи и краску для волос, не говоря уже о дорогих женских нарядах. Синие джинсы, черный свитер или футболка (в зависимости от сезона), удобные кроссовки, ультракороткая стрижка. Как она могла недооценить все преимущества женственности, почему ей никто и никогда не преподал уроки всей той чисто женской жизни, которой живут все окружающие ее женщины? Женственность, женщины, женское… А ведь ей казалось, что именно отсутствие легкомысленности в облике как раз и позволяло ей достичь желаемого, находить контакт с теми людьми, которые доверяли ей ценную информацию и помогли в конечном итоге стать тем, кем она стала. Мужчины из милицейской, прокурорской, адвокатской и судейской среды никогда не видели в ней женщину и разговаривали с ней, как с равной. И это льстило ей. Какая непозволительная ошибка! Она должна была понять это раньше… Они не видели в ней женщины, и это приводило ее в восторг. Глупость! Преступление против себя, против своей так и не успевшей развиться женственности.
Арина сорвала с себя ставшую ей ненавистной одежду и голая вошла в ванную комнату. Разглядывая себя в зеркале, она неожиданно отметила, что у нее неплохая фигура, маленькая, но красивая, округлая девичья грудь, стройные бедра. Она обмоталась полотенцем, тряхнула волосами, еще сохранявшими волнистость и пышность, взяла с полочки помаду, которой практически никогда не пользовалась (подарок коллеги по работе), и подкрасила губы. Затем мазнула помадой же по щекам и растерла по скулам… И сразу исчезла та самая Арина Затонская, которая смотрелась в это зеркало каждый день в течение долгих лет. Из глубины зеркала на нее глядела довольно-таки симпатичная и даже легкомысленная девица со слегка припухшими от бессонницы и слез глазами. Арине показалось даже, что эта особа смотрит на нее с усмешкой, если не с презрением…
Она встала под душ и смыла с себя все то, что еще недавно так радовало ее: прическу, косметику… Обмотавшись полотенцем, она вышла из ванной, приготовила себе горячего чаю и устроилась с чашкой в руках в спальне перед телевизором. Рита… Удивительная, загадочная женщина! Арина познакомилась с ней давно, когда ей поручили написать о Рите статью. Мало что понимая в живописи, Арина, тем не менее, оказавшись в мастерской тогда еще малоизвестной художницы, была потрясена увиденными работами. Столько в них было света, жизни, гармонии! Она и не подозревала, что можно получить столько удовольствия, рассматривая картины. И ведь это был не музей, а всего лишь мастерская самодеятельной художницы! Они разговаривали обо всем и ни о чем. Так, просто беседовали о жизни, о женщинах, о любви, об искусстве, потом Рита угостила ее чем-то ужасно вкусным, напоила домашним вином… Вот так они и познакомились. Статья, вышедшая в одной из центральных городских газет, где Арина подрабатывала внештатным корреспондентом, осталась, как ей показалось, незамеченной. Однако после нее (как выяснилось позже) к Рите заглянул один московский коллекционер, купивший у нее целых три работы. Потом, возможно, по его же рекомендации в мастерской Маргариты Орловой побывал известный немецкий органист, дававший гастроли в Саратове. Он приобрел два натюрморта. И так постепенно скупили практически все работы Риты… На вырученные деньги Рита купила холсты, краски, кисти и, проработав целый год, практически не выходя из мастерской, создала еще несколько настоящих шедевров…
Проснулась Арина от звонка. Кто-то трезвонил в дверь. Причем настойчиво. Арина, ведущая уединенный образ жизни и не любившая гостей, так растерялась, что прямо в пижаме бросилась бегом открывать. Увидев через глазок Риту, обрадовалась. Успокоилась.
– Доброе утро, Арина. Ты извини, что я так рано, но Марк уже уехал, а мне просто необходимо было тебе все объяснить…
– Да заходи, я так рада тебя видеть!
Рита вошла и поставила на пол большой пакет.
– Арина, ты должна меня выслушать и постараться понять. Я принесла тебе несколько своих вещей. Все они – новые, я их ни разу не надевала, и если они тебе понравятся, то ты у меня их купишь. Я бы, конечно, с удовольствием тебе их подарила, но, зная твою принципиальность и твой характер, предлагаю тебе их купить. Я, конечно, рискую, предлагая тебе свою помощь, но если ты хотя бы немного уважаешь мой вкус и ценишь мое желание помочь тебе, то не обидишься и примешь все так, как надо. Вот, смотри… Да, сначала главное. Тебе очень идут джинсы. И будет нелепо, если ты сразу же сменишь их на юбки и платья. Нет, этого не следует делать. К тому же, если ты присмотришься к своим коллегам-девушкам, то увидишь, что и они тоже все носят в основном джинсы и брюки. Поэтому я принесла тебе очень красивые трикотажные кофточки на пуговицах, одну я купила в Париже, а две – в Италии, не помню точно, в каком городе… Но они ужасно красивые. Вот, смотри… И вышивка, и кружево, и стразы… Еще этот свитер, красный, теплый, он подчеркнет твою грудь, твои округлости, здесь необычная вязка… Жакет. Это замша. Кожа тебе сейчас не нужна, это грубо. А вот замша шоколадного цвета в сочетании с черными брючками… У тебя же есть, надеюсь, черные брюки?