– Погодите, – я указал на кружок. – То есть это озеро…

Касс кивнул.

– Лох-Несс.

– Погодите, – вмешался Марко. – Так Несси – это Зеленка? Обалдеть!

– Погодите, разве ее не видят там до сих пор? – спросила Элоиза.

– Все эти сообщения ошибочны, – ответил Касс. – У людей просто разыгрывается воображение. Наслушаются легенду в течение многих лет и начинают видеть что-то такое… но лишь потому что сами хотят увидеть.

– «У Массарима ушло немало времени, прежде чем он смог заставить Му’анха покинуть озеро и выйти на сушу, – вернулся я к свитку. – Для перемещения по воздуху он был слишком громоздким, поэтому Массариму пришлось воспользоваться самым опасным локулусом из всех, локулусом… де’алетея?..

– Видимо, телепортации, – догадался Касс. – Он телепортировал Зеленку – но куда?

Я продолжил:

– По прибытии чудовище оказалось на грани смерти. Скорбь Массарима была столь велика, что он решил во что бы то ни стало найти способ, как вернуть страшного монстра к жизни. В его отсутствие архитектор Сострат закончил план величайшего…»

– Величайшего чего? – Марко нетерпеливо хлопнул ладонью по локулусу.

– Это все, – ответил я. – На этом свиток заканчивается.

– Погодите. Как, ты сказал, звали того парня? – Касс бросился к столу и уселся за компьютер. Я продиктовал по буквам имя «Сострат», и он вбил его в поиск.

Торквин, Элоиза, Марко и я подошли к нему и заглянули поверх его плеч.

– Бинго! – объявил Марко.

На экране светился наш ответ:

Глава 30
ДОПоСЧуС

– Она мертва, – сказал Марко, сидя в джипе, скачущем по неровной дороге по направлению к взлетному полю. – Я про Зеленку.

Элоиза сердито посмотрела на него.

– Откуда ты зна… Ай! Торквин, можно помедленнее?

Несмотря на все наши мольбы к Алии, Торквин сел за руль. Пересчитывать на предельной скорости все до единой попадающиеся на пути ямы всегда было одним из его любимейших занятий. Но сегодня в его обращении с рулем чувствовалась некая рассеянность. Словно он банально не обращал внимания, куда и как его поворачивает.

– И… Извини, – буркнул он, вдавив педаль тормоза. – Сложно… маневрировать колесным аппаратом… как этот.

– Не смешно, – отрезала Элоиза.

– Маневрировать колесным аппаратом?.. – Марко с подозрением прищурился. – Торквин, не пытайся произвести на нас впечатление. Просто веди машину, чувак.

Торквин тут же прибавил газу.

– Отвечая на твой вопрос, Э, – вспомни, что тот локулус сделал с нами, – Марко подставил под макушку руку, чтобы не биться о крышу автомобиля головой. – Атомов в Зеленке в миллионы миллиардов раз больше, чем в нас. Как сказал брат Асклепиус, все дело в атомах. Чем у тебя их больше, тем сложнее воссоздать твое тело. Та штука никак не могла выжить после телепортации.

– Что, если у Массарима был локулус исцеления? – предположила Элоиза.

– А если не было? – вопросом на вопрос ответил Касс. – Что, если он уже спрятал его в Галикарнасском мавзолее?

Джип так резко дернулся, что я подумал, не врезались ли мы в дерево.

– А-ай, у меня только одна голова, Торк! – взвыл Марко. – Блин, это нам не помешал бы локулус исцеления!

– А? – буркнул Торквин, под большим углом выводя джип на бетонную площадку. Он вдавил тормоз, и мы развернулись на все триста шестьдесят градусов, внеся панику в толпу, занимавшую почти все поле.

Люди, оказавшиеся рядом с джипом, поспешили отпрыгнуть назад. Маноло схватил Алию и толкнул ее к другому телохранителю, стоявшему дальше в толпе. Торквин в дрифте остановил автомобиль, едва не врезавшись в шасси Шустрика. Спрыгнув с водительского сиденья, он поднял руку и обратился к собравшимся.

– Нижайше извиняюсь, – прогудел он.

Мы же просто растерянно на них смотрели. Можно было подумать, что все до единого Масса и повстанца пришли сюда, чтобы проводить нас. На крыльях Шустрика болтались транспаранты с блестящими вышитыми буквами: «УДАЧИ, ИЗБРАННЫЕ!»

На фюзеляже рядом с нарисованным Нирваной портретом Фидла был еще один – брата Димитриоса. Сложно сказать, что я по этому поводу чувствовал, но, думаю, это справедливо.

Когда мы вывалились из джипа, Торквин обернулся к нам с лицом, кажущимся еще глупее и румянее, чем обычно.

– Они меня ненавидят…

– Будь так любезен повернуться! – рявкнула вышедшая из толпы и направляющаяся к Торквину Алия. – Я бы хотела поговорить…

Но когда Торквин, с пылающим лицом, опущенными плечами и похожим на только что посаженное поле кукурузы нахмуренным лбом, медленно к ней повернулся, она прыснула.

Плечи ее телохранителей заходили ходуном в попытке сдержать рвущееся наружу веселье. Пара повстанцев захихикала, а затем Нирвана выдохнула громкое «ХА-А-А!», что стало последней каплей для всех присутствующих.

Они окружили нас, и по их лицам я понял, что они взволнованны намного сильнее нас. Нахождение последнего локулуса станет исполнением мечты обеих организаций.

Футах в десяти от меня стояла мама. Я не мог прыгнуть ей в объятия, но она одними губами произнесла «Я люблю тебя» – что обрадовало меня не меньше.

Я понимал: нам предстоял долгий путь. Даже если у нас все получится в Александрии, впереди оставалось самое сложное дело.

Но сейчас меня окружало столько любви! И я заорал во всю мощь легких.

* * *

Несколько часов спустя, после всех пике, резких поворотов и кругов над Средиземным морем, ощущение всеобщей любви окончательно сошло на нет – как и терпение моего желудка.

– Я нацелил свой рот тебе на голову, Торк, – предупредил Марко. – Продолжай пилотировать в том же духе, и тебе обеспечен самый необычный шампунь за всю твою жизнь.

– Сделаю все, что смогу, – отозвался Торквин. – Обещаю.

Торквин был ужасным водителем, но полет с ним в качестве пилота напоминал поездку на американских горках, столь опасных, что их не установил бы ни один уважающий себя парк аттракционов. Он дернул на себя штурвал, и самолет ушел в крутое пике. Элоиза и Касс завизжали. Не буду уточнять, что случилось с Марко. Достаточно будет сказать, что Торквин по радио попросил прислать на посадочное поле кого-нибудь со шлангом.

Посадка вышла не из мягких.

После нее мы привели себя в порядок в туалетных комнатах и подождали у выхода из зоны прибытия Торквина. Касс с головой ушел в планшетник.

– Значит, так, насчет острова Фарос, где стоял маяк… Это больше не остров, – сообщил он. – В древности его соединили с материком, насыпав мол из камней и земли. Вы знаете, какова длина этого мола?