– Совершенно ясно – «Роллс-Ройс», большая машина с шофером. Все свидетели единодушно на нее показали. Такую машину трудно спутать.
– Не установили номерной знак?
– К сожалению, нет, сэр. Никто не обратил на это внимания. Есть, правда, свидетельское показание женщины, указавшей на номер FZX 4498. Но это явно ошибка. Какая-то дама якобы заметила номер и передала другой, которая и сообщила его мне. Не знаю, кто из них напутал, но…
– Почему вы так уверены, что номер ошибочный? – спросил Люк.
Молодой полицейский улыбнулся:
– Этот номер принадлежит автомобилю лорда Уитфилда. Как раз в это время его машина стояла около Буммингтон-Хаус, а сам шофер пил чай в ближайшем кафе. У него стопроцентное алиби – вопрос о его причастности к преступлению даже не возникал: машина не отъезжала с этого места до шести тридцати, пока не вернулись его светлость.
– Понятно, – кивнул Люк.
– Знаете, так всегда и бывает, – вздохнул полицейский. – Половина свидетелей исчезает с места происшествия, прежде чем появляется констебль, а вторая дает крайне противоречивые показания.
Сэр Уильям кивнул.
– Мы исходили из предположения, что нужный нам номер похож на FZX 4498 – тоже начинается с двух четверок. И приложили все усилия, но не напали на след преступника. Опрос нескольких водителей машин с похожими номерами показал, что у них у всех имеется надежное алиби.
Сэр Уильям вопросительно посмотрел на Люка.
Люк покачал головой.
– Спасибо, Боннер, – сказал Уильям, – вы можете идти.
Когда полицейский покинул кабинет, Билли Бонс посмотрел на своего друга.
– Ну что скажешь, старина Фиц?
Люк глубоко вздохнул:
– Все сходится. Лавиния Пинкертон приехала сюда выложить свою тайну и поведать умным людям из Скотленд-Ярда о злодее-убийце. Не знаю, стал бы ты ее слушать… возможно, нет…
– Очень даже стал бы, – сказал сэр Уильям. – Довольно часто мы узнаем о серьезных преступлениях именно таким способом. Уверяю тебя, мы не пренебрегаем сплетнями и досужими домыслами.
– И убийца тоже так подумал. Он не собирался рисковать. Он поспешил устранить Лавинию Пинкертон, и, несмотря на то что одна из свидетельниц заметила номер машины, никто этой даме не поверил.
Билли Бонс выпрямился в кресле.
– Ты хочешь сказать…
– Да, хочу. Готов поспорить на что угодно, что это лорд Уитфилд совершил наезд на пожилую леди. Я не знаю, как ему это удалось. Шофер пил чай… каким-то образом он ухитрился взять его куртку и кепку… Но это он переехал ее, Билли!
– Невероятно!
– Вовсе нет. Насколько я знаю, этот лорд совершил за последнее время не менее семи убийств, а может, и больше…
– Невероятно, – снова повторил сэр Уильям.
– Мой дорогой друг, вчера вечером он почти откровенно похвалялся передо мной своими подвигами!
– Он что, сумасшедший?
– Не то слово, но хитер, как настоящий дьявол! Нам следует быть начеку. Нельзя дать ему понять, что мы его подозреваем…
Он положил руку на плечо другу.
– Послушай, Билли, старина, мы должны немедленно начать действовать. Вот некоторые факты.
И двое мужчин погрузились в долгую, откровенную беседу.
На следующий день Люк возвратился в Вичвуд. Он приехал рано утром. Мог бы приехать и накануне вечером, но спать под одной крышей с лордом Уитфилдом при сложившихся обстоятельствах считал невозможным.
Проезжая через Вичвуд, Люк остановил машину у домика мисс Уэйнфлит. Открывшая двери горничная уставилась на него во все глаза, однако провела в маленькую гостиную. Мисс Уэйнфлит как раз завтракала.
Она поднялась и с некоторым удивлением приветствовала его.
Люк не стал терять время.
– Я должен извиниться, что потревожил вас так рано.
Он осмотрелся по сторонам. Горничная вышла из гостиной, закрыв за собой дверь.
– Я хочу задать вам один вопрос, мисс Уэйнфлит. Он очень личный, но я надеюсь, что вы простите мою бестактность.
– Пожалуйста, спрашивайте о чем угодно. Я уверена, что у вас для этого имеются достаточные основания.
– Благодарю вас.
Он помедлил.
– Я хотел бы знать, по какой именно причине вы расторгли помолвку с лордом Уитфилдом много лет назад?
Она не ожидала этого вопроса. На ее щеках появился румянец. Руку она прижала к груди.
– Он говорил вам что-нибудь об этом?
– Рассказывал, что тут была замешана какая-то птичка со свернутой шеей…
– Он рассказал вам об этом? – В ее голосе прозвучало неприкрытое удивление. – Так он признался? Это невероятно!
– Расскажите мне поподробней, пожалуйста.
– Хорошо. Но только умоляю вас, никогда не говорите об этом… Гордону! Это все в прошлом… все давно кончено… мне не хотелось бы ворошить старое. – Она посмотрела на него умоляюще.
Люк кивнул:
– Это только лично для меня. Я никому не скажу ни слова.
– Спасибо. – Ее голос снова стал спокойным. Она продолжила: – Вот как все случилось. У меня была маленькая канарейка… Я ее очень любила… возможно, даже слишком. Знаете, девушки часто носятся со своими домашними питомцами… и, должно быть, это раздражает мужчин. Теперь-то я это понимаю.
– Да, пожалуй, – кивнул Люк, когда она замолчала.
– Гордон ревновал меня к этой канарейке. Однажды он раздраженно сказал мне: «Я уверен, что ты предпочитаешь мне птичку». Я, со свойственной девушкам глупостью, рассмеялась в ответ, посадила канарейку на палец и принялась приговаривать: «Ну конечно же, я люблю тебя, моя милая пташка, люблю сильнее, чем этого глупого мальчишку! Ну конечно же!» А потом… О, это было ужасно… Гордон выхватил из моих рук канарейку и свернул ей шею. Я была в шоке… И до сих пор не могу забыть этот страшный момент!
Она сильно побледнела.
– И тогда вы расторгли помолвку? – спросил Люк.
– Да, я не могла относиться к Гордону по-прежнему. Видите ли, мистер Фицвильям… – Она помедлила. – Он сделал это не просто в порыве гнева и ревности. Я почувствовала, что Гордон свернул шею птичке с наслаждением. Вот что так сильно испугало меня!
– Даже тогда… – пробормотал Люк.
Она накрыла его руку своей:
– Мистер Фицвильям…
Он спокойно и мрачно встретил ее взгляд, в котором угадывался страх.
– Лорд Уитфилд убийца! – произнес он. – И вам это было известно, не так ли?
Она энергично покачала головой:
– Нет, я ничего не знала наверняка! Если бы знала, разумеется, заявила бы об этом… Нет, я просто опасалась, что это так.