Я видела, что при этом Гарольд прикусил губу, словно сдерживал стон. Странно, целитель почти не касается его. Неужели ему больно?
— Полегче, приятель, — вдруг не выдержав, попросил Гарольд. — Хоть немного соизмеряй силу сканирующего заклинания!
— Да я и так использую минимальные чары, — огрызнулся Абальд. Недолго думая, сел прямо на пол у кресла, скрестив длинные ноги, и задумчиво почесал в затылке, не отводя глаз от Гарольда.
— Что? — немедленно заволновался тот. — Неужели все настолько плохо? Я вроде бы постарался нейтрализовать яд…
— Плохо постарался, — ответил Абальд. — Ну, почему ты сразу не бросился ко мне, спрашивать, пожалуй, не стоит. Я бы не пустил тебя ночью к себе, даже если бы речь шла о жизни или смерти. Но почему ты сам не воспользовался огненным заклинанием? Не мне тебе объяснять, что только пламя способно уничтожить яд этих тварей.
Пламя? Я невольно вздрогнула. О чем говорит этот целитель? Неужели Гарольду надлежало обжечь свою ногу еще сильнее? Не понимаю!
— Видишь ли, я на нуле, — смущенно признался некромант. — Ну, почти на нуле. Боюсь, моих магических сил сейчас не хватит и на то, чтобы на расстоянии зажечь свечу. А ты говоришь про огненные чары!
— На нуле? — изумленно переспросил Абальд. — Не понимаю. Неужели одна схватка с тварью бога-пасынка, причем, насколько я понимаю, не особенно сильной и умелой, настолько измотала тебя?
— В основном измотала меня Хеда, — буркнул себе под нос Гарольд. Ухмыльнулся, сообразив, насколько двусмысленно это прозвучало, и исправился: — Точнее, ее братец, который очень настойчиво стремится умереть. За прошедшие сутки или двое я уже дважды отгонял от сего непоседливого мальчугана Вечного странника.
Абальд искоса взглянул на меня, и я опять почувствовала, как мои уши и щеки начали предательски теплеть. Надо же, как интересно. Целитель не позволил ни одного пошлого слова или намека в мою сторону, более того, почему-то мне кажется, что его манера общения не зависит от моего положения, скорее, он вообще не привык к формальностям, потому так легко отказался от излишнего официоза. Но почему-то из-за этого мне особенно не по себе от мысли, что он понял, какую сделку я заключила с Гарольдом.
— Ну а с глазами у тебя что? — полюбопытствовал Абальд, кратким кивком указав мне на кресло, в котором сидел до своего броска к столику с напитками. Видимо, ему не понравилось, что я единственная из всех присутствующих продолжала стоять, не рискуя опуститься в самую настоящую лужу.
Я поспешила воспользоваться его любезным, хоть и безмолвным предложением, сделав вид, будто не услышала недовольного вздоха Гарольда. Теперь нас разделяло достаточное расстояние, и я могла не бояться, что в какой-нибудь момент некромант опять ущипнет меня, если ему не понравятся мои слова.
— Эта тварюга плюнула в меня, — нехотя ответил Гарольд, продолжая буравить меня злым взглядом. — Я успел прикрыться, но, должно быть, щит не помог в достаточной мере.
— Ясно, — пробормотал Абальд, после чего вдруг резко повернулся ко мне, по-прежнему не думая встать с пола. — Ну а что с тобой не так? От тебя тоже воняет мерзостью.
Воняет мерзостью? Я невольно принюхалась. Странно, вроде бы сегодня утром я особенно тщательно вымылась, изведя весь запас горячей воды. Наверное, прозвучит смешно, но таким незамысловатым образом я словно пыталась смыть с себя прикосновения Гарольда. Не то чтобы они мне были совсем уж противны, но… Не буду скрывать очевидное, я была бы намного счастливее, если бы оказалась избавлена от необходимости делить с ним постель.
— Яд демона, — пояснил Гарольд, почти не разжимая губ. — Он говорит про яд демона, Хеда. Покажи свои ожоги. — Подумал немного и добавил с усмешкой: — Я был бы рад, приятель, если бы ты избавил Хеду от такого сомнительного украшения. Настоящее преступление пятнать столь нежную кожу отпечатками лап чудовища.
Я сжала кулаки, решив, что ни за что не покраснею. Надо привыкать к своему новому положению. Наверняка мне придется выслушать еще множество шуточек со стороны знакомых Гарольда. Поэтому самая пора учиться прятать свои истинные эмоции под маской ледяного безразличия.
И я потянула подол платья вверх, обнажив щиколотки.
Гарольд наблюдал за моими действиями с очень странной улыбкой, которая больше напоминала оскал боли. Но он не сумел сдержать удовлетворенного вздоха, когда заметил, что я остановилась ровно в нужный момент, не показав Абальду и лишнего дюйма.
Целитель встал на четвереньки и очень быстро преодолел разделяющее нас расстояние. Чуть ли не уткнулся носом в мои ноги, и я ощутила его теплое дыхание на своей коже. А затем он взял и самым возмутительным образом лизнул меня.
— Что ты делаешь? — потрясенно воскликнула я, лишь в последний момент удержав себя от порыва как следует пнуть его ногой прямо в лицо. Возмущенно посмотрела на Гарольда, но тот продолжал улыбаться, не сделав ни малейшей попытки прийти ко мне на выручку.
— Сиди спокойно, — хладнокровно посоветовал мне Абальд. — У каждого целителя свои методы. Я предпочитаю определять яды на вкус.
И опять собрался лизнуть меня.
— Гарольд пострадал от той же твари, — напомнила я и с грохотом отодвинулась вместе с креслом. Абальд, который вряд ли ожидал от меня подобной прыти, не удержался и ткнулся носом прямо в ковер, а я язвительно завершила мысль: — С таким же успехом ты можешь облизать его ногу!
— Могу, — неожиданно согласился Абальд, который, по всей видимости, ни капли не рассердился на меня за свое падение. Опять сел и скорчил гримасу омерзения, обронив напоследок: — Но у Гарольда волосатые ноги. А у тебя — нет. И потом, поверь мне, куда приятнее лизать ноги у девушки, чем у мужчины, пусть он и является вроде как твоим лучшим другом.
Все это Абальд проговорил с таким невозмутимым видом, будто не видел ничего странного в своем поступке. А я немедленно представила, как он принялся бы облизывать ногу некроманта, и с трудом удержалась от смешка. Вот бы забавная картина вышла!
— В этом нет ничего смешного, — тут же откликнулся Гарольд и укоризненно покачал головой, глядя на меня. — Хеда, Абальд действительно не желал тебя обидеть или оскорбить. Вот такая у него интересная особенность.
Мое неуемное воображение тем временем подкинуло мне массу идей о том, что бы еще Абальд мог облизывать у тех, кто пришел просить у него помощи. В конце концов, раны всякие бывают, и частенько в весьма неожиданных местах… Пожалуй, теперь я начинаю понимать, почему он не желает продолжать практику целителя. Наверняка его паранойя — лишь удобный способ отказать в ненужных визитах.
Правда, тогда я не совсем понимаю, как он зарабатывает себе на жизнь. Судя по обстановке в доме, Абальд явно не бедствует. Да и служанке, по собственному признанию, он платит более чем достойно.
Хвала богам, все эти мысли остались тайной для Гарольда и его странного приятеля. Вряд ли бы тому же Абальду понравилось, что именно я успела себе навоображать.