— Тиль, он тебя обидел, да? — заподозрив страшное, пробормотала я. То, что некоторые господа, вручив девушке дорогую побрякушку, считают, что она должна отработать ее в постели, тайной для меня не было. В таверне, откуда я частенько забирала пьяного папу, и не такое женщины рассказывали. А Клотильда в погоне за подходящим мужем вполне могла идеализировать лорда, с которым познакомилась на балу, и подпустить его слишком близко к себе. Как я Гидеона. Но мне-то повезло! Мой «принц» оказался порядочным мужчиной, в отличие от ее кавалера.
— Конечно, обидел! — Вскочив с кресла, сестра начала ходить взад-вперед по комнате, заламывая руки.
— Так, может, тебе к Азару надо? — прошептала я. — Он очень хороший целитель и…
— Да на кой черт мне целитель?! — возмутилась блондинка, застыв посреди комнаты и негодующе глядя на меня. — Мне гримуар твой нужен был! Чтобы приворожить мерзавца, который решил меня бросить.
— О! — выдохнула я, прикрыв ладонью рот. Оказывается, у Тиль пострадала вовсе не девичья честь, а девичье же самолюбие. Ну, это не страшно. И, немного расслабившись, я проговорила: — В любом случае, Клотильда, брать чужие вещи без спроса нехорошо.
— Ты мне еще мораль почитай! — огрызнулась собеседница, как-то странно поглядывая на… мою руку. Вспомнив о перстне, я спрятала ладонь в складках домашнего платья и, желая отвлечь сводную сестру от заинтересовавшей ее вещицы, спросила:
— А чем твой лорд объяснил свой поступок?
— Необходимостью покинуть снежное крыло вместе с отбывающим восвояси эррисаром тьмы!
— И когда они все уезжают?
— Утром! У меня всего-то несколько часов было, чтобы приворожить этого скользкого гада, я пришла к тебе за помощью, хотела попросить на время волшебную книжку, а ты… где ты шлялась всю ночь, Гертруда?!
«На тренировке», — подсказал молчавший доселе Чарчис, и я, как попугай, повторила его слова.
— А колечко обручальное тебе дух часов надел… на тренировке? — ехидно поинтересовалась девушка, сверля меня завистливым взглядом. — Не морочь мне голову, сестричка, — рявкнула она, хмуря тонкие брови. — Я не вчера родилась! Признавайся, кого из снежных красавчиков захомутала?
— Я не…
— Кто?! — шагнув ко мне, Клотильда нависла надо мной подобно тому, как недавно нависал над ней Ласкар.
«Вот же неугомонная! — возмутился Чарчис. — Скажи, что не ее это дело».
Но вместо того чтобы послушаться, я ответила:
— Гидеон. — Прозвучало как предупреждение, ибо сестрице, вновь вышедшей на охоту за женихами, я не доверяла.
«Ну что за бестолочь, — раздосадованно вздохнул дух. — Теперь что хочешь делай, но заставь ее не трепаться, — проворчал он. — Нам лишние передряги не нужны, у нас испытания на носу!»
«Знаю, — ответила ему мысленно, — помолчи, и я все улажу».
А гостья дернула плечом, обдумывая полученную информацию, после чего с легким пренебрежением выдала:
— Этот, конечно, не красавчик, но замок у него хорош, да. Легкая добыча, Труди. Уверена, что он долго не сопротивлялся, с его-то физиономией…
— Тиль! — возмущенно воскликнула я, вставая с кровати, чтобы быть лицом к лицу с сестрой. — Не смей о нем так говор-р-рить, — рыкнула, глядя ей в глаза.
— На правду не обижаются, — парировала блондинка.
— Еще слово — и ты пойдешь за дверь, — процедила я, испытывая жгучее желание отправить нахалку за порог и желательно пинком.
Бикаслус, подкатившийся ко мне, согласно зашипел и радостно оскалился, пугая визитершу своей хищной улыбкой. Угроза, как ни странно, подействовала. Правда, не знаю чья.
— Поздно что-то решать, — вернувшись в кресло, грустно сказала Клотильда. — Утро уже, а лорды тьмы, как и лорды света, должны улететь на рассвете.
— Ну так, может, и пусть летят? Зачем тебе привороженный темный, когда здесь целое крыло симпатичных снежных, — немного помолчав, проговорила я.
— Самого подходящего ты уже увела, — с укором ответила девушка. — А чтобы найти другого, мне надо где-то с ним встретиться. Где, позволь узнать, если я торчу сутками на кухне и прислуживаю этой грымзе Марте?
— На празднике в честь нового милорда, который получит эскалибриум на испытаниях? — предположила я, мысленно вспоминая ближайшие мероприятия. Хотелось добавить «или на нашей с Ги свадьбе», но добивать расстроенную сестрицу, чье сердце (вернее, планы) разбил залетный лорд, я не стала. Окажись на ее месте, тоже чувствовала бы себя паршиво и вела неадекватно, так к чему злорадствовать и топтаться по больной мозоли? А что она книгу взять хотела, так и я не лучше себя повела, копаясь в вещах Рида. Тем более изначально Тиль хотела гримуар попросить взаймы, а значит, красть его не намеревалась, что несколько оправдывало ее действия. — Если повезет, то и церемония назначения нового эррисара скоро будет, надо лишь раздобыть приглашения и…
— Ну да, ну да, — покивала блондинка, снова с завистью взглянув на мое обручальное кольцо, которое я перестала прятать. — О свадьбе объявите уже сегодня? — спросила она, меняя тему.
— Нет. После испытаний, — ответила я.
— Хм, понятно, — как-то странно хмыкнула девушка.
— Не хотим давать лишний повод для сплетен… — начала зачем-то оправдываться я, но Тиль перебила:
— По-твоему, ночь, проведенная с мужчиной, — это не повод для сплетен? — Ее пухлые губы изогнулись в ироничной усмешке, а синие глаза сузились, изучая меня.
— А кто узнает? — прищурилась в ответ я. — Ты ведь не скажешь.
— Откуда такая уверенность? — протянула сводная сестра.
— Ты мне обещала услугу за приглашение на бал, помнишь?
— И?
— Так вот, я прошу: не болтай о том, что узнала о нас с Ги. — И немного подумав, добавила: — Пожалуйста.
Где-то с минуту гостья изучала меня и бикаслуса, положившего свою цветочную морду на мое плечо, после чего сказала:
— Договорились!
Полторы недели пролетели как сон. Довольно напряженный и насыщенный сон, когда каждый день был расписан едва ли не по минутам и на отдых оставалось совсем мало времени. Я училась работать с артефактом, Гидеон, помимо регулярных дежурств и прочих дел, связанных с его работой, проводил много часов в тренировочном зале, где готовился к испытаниям. Иногда один, иногда в обществе Кайлина, а иногда и с самой миледи в качестве не то напарника, не то соперника. Но каждый вечер, если Рид был дома, мы непременно встречались и ужинали вместе. Обсуждали день, целовались, а потом с сожалением расходились, ибо обоим требовался сон для восстановления сил. До утра, как в первый раз, больше не засиживались. Причем не столько по моей инициативе, сколько из-за Гидеона, который говорил, что я слишком большое искушение для него и сдерживать свои желания со мной наедине ему с каждым разом все труднее.