Огнеметный ОТ-130 из 204-го отдельного батальона 39-й легкотанковой бригады производит огнеметание. Обратите внимание на необычный камуфляж танка. Радиус действия огнемета составлял не более 100 метров.

Советско-финская война стала бесценным источником боевого опыта для советских танкистов, возможностью оценить сильные и слабые стороны боевых машин, сделать выводы о недостатках организации, тактики и материально-технического обслуживания танков.

На основе опыта Советско-финской войны была начала модернизация Т-28 — танки получили дополнительную броню и стали именоваться Т-28Э (экранированные). На основе опыта боевого применения экспериментальных тяжелых танков на вооружение РККА были приняты танки КВ-1 и КВ-2.

Огнеметчики в свою очередь отметили небольшой радиус действия пневматических огнеметов своих танков, недостаточное бронирование и бессилие огнеметных танков перед противотанковой артиллерией противника.

В нескольких документах отмечается необходимость установки на огнеметные танки пушки для того, чтобы танк мог самостоятельно решать тактические задачи, без помощи пушечных танков.

Необходимо отметить, что на Советско-финской войне танкистам противостояли достаточно слабые финские противотанковые средства, которых было явно недостаточно. Однако на стороне финнов были сама местность, труднопроходимая для танков.

Создание легенды. Картина ленинградского художника А. Блинкова «Взятие Выборга советскими войсками 12 марта 1940 года». На картине бои идут в центре города, но в реальности в тот день части РККА стояли в 2 км южнее центра. До конца войны центр Выборга был в руках у финнов. На картине легко узнаются подбитый финский «Рено ФТ-17» и противотанковая пушка «Бофорс».

Воентехник 2-го ранга А. А. Саманцер:

И дальше перейду к противнику танков — артиллерии ПТО. Несмотря на незначительное наличие у противника средств ПТО все же он на отдельных участках организовывал оборону ПТО неплохо. Что было бы тогда если противник имел такое насыщение ПТО как у нас.

На Финской войне советские танкисты получили огромный боевой опыт, для многих он оказался бесценным в начавшейся полтора года спустя Великой Отечественной войне. Боевой путь многих прославленных советских танкистов начался именно на Финской войне.

Несмотря на все выявленные недостатки и проблемы в танковых войсках, танкисты сыграли важнейшую роль в прорыве линии Маннергейма, в броске 28-го стрелкового корпуса через Выборгский залив и других операциях.

Братская могила 35-й легкотанковой бригады южнее деревни Сумманкюля (урочище Солдатское), 1941 год. Вскоре финские солдаты сбили с могилы звезду и разбили плиту с именами погибших танкистов. В наше время на этой братской могиле нет ни одного имени из первоначального списка.

Братская могила танкистов 335-го отдельного танкового батальона 84-й мотострелковой дивизии в Кямяря (Гаврилово), лето 1941 года. Фотография сделана до разрушения могилы финскими солдатами.

Макет танка Т-26 — памятник советским танкистам зимней войны в Питкяранте, Карелия.

Временный обелиск из фанеры на братской могиле танкистов 40-й легкотанковой бригады на станции Перкъярви (Кирилловское). Лето 1941 года.

Финский офицер у братской могилы танкистов 40-й легкотанковой бригады. Перкъярви (Кирилловское), лето 1941 года.

Братская могила танкистов 13-й легкотанковой бригады в Кямяря (Гаврилово), лето 1941 года. Не сохранилась.

Разбитая финнами табличка с братской могилы 335-го отдельного танкового батальона. Лето 1941 года.

Могила танкистов 335-го отдельного танкового батальона со сбитыми табличками. Кямяря (Гаврилово), лето 1941 года.

Разрушенная финнами братская могила 35-й легкотанковой бригады. Лето 1941 года.

Общий вид фанерного обелиска на могиле танкистов 40-й легкотанковой бригады. Станция Перкъярви (Кирилловское). Лето 1941 года.

Братская могила танкистов 35-й легкотанковой бригады в наши дни.

Памятник погибшим танкистам 34-й легкотанковой бригады, поставленный в 2013 году. Памятник поставлен на месте гибели 76-го отдельного танкового батальона бригады.

Приложения

Приложение 1

Протокол допроса капитана Николая Валентиновича Янова

Протокол подписан фенриком резерва Рудольфом Хямяляйненом, заверил военный чиновник Эркки Римо.

8 января 1940 года.

Военнопленный, капитан Николай Валентинович Янов, родился 4 октября 1908 года в Иркутске, родители русские, закончил 3 класса начальной школы и 2 класса средней школы на Дальнем Востоке. После окончания школы допрашиваемый завербовался матросом на корабли, ходившие в Китай, Америку и т. д. В 1926 году, после двух с половиной лет службы, вернулся на Дальний Восток и поступил в мореходное училище. Там ему рекомендовали поступить в военное училище, что он и сделал в октябре 1926 года, поступив во Владивостокское пехотное училище. Там он учился 3 года. После окончания училища был определен командиром взвода в 10-й стрелковый полк, расквартированный в Ленинграде. После двух лет службы был переведен на должность командира отдельного взвода автобатальона в Ленинграде. В 1930 году на базе батальона было создано техническое училище автобронетанковых войск, в котором допрашиваемый был назначен на должность заместителя командира роты. В этой должности принимал участие в преподавании в училище. В 1934 году командир роты Акишин был переведен в Военную академию, а допрашиваемый занял его должность. В этой должности служил до 1937 года. Когда в вооруженных силах России в 1937 году ввели офицерские звания, он получил чин старшего лейтенанта, и в том же году, получив назначение на должность командира роты, был повышен до капитана. В время Великой чистки допрашиваемый тоже попал под подозрение и был снят с должности. Поскольку серьезных обвинений против него выдвинуто не было, он не был арестован, а находился в полку без должности, помогая командному составу. Так как и в марте следующего года в его деле не было никаких продвижений, допрашиваемый отправился в штаб Ленинградского военного округа узнать о своей дальнейшей судьбе. Там он получил назначение на должность работника штаба в легком танковом полку во Пскове, где прослужил около полутора месяцев. После этого открылась вакансия в тяжелой танковой бригаде в Ленинграде, а поскольку допрашиваемый имел с ними дело во время службы в Ленинграде, то и был переведен на должность командира роты в 20-ю тяжелую танковую бригаду. Проведя ряд успешных лекций для участников командирских курсов в бригаде, в августе 1939 года допрашиваемый был повышен до командира батальона и был принят кандидатом в члены коммунистической партии по решению Верховного совета коммунистической партии.