Кузьмин машину не остановил, но за всю дорогу и слова не проронил. И только у самого клуба дал совет:
– Гони его к черту, пока не поздно!
– Не ваше дело! – выпалила Василиса, выскакивая из машины.
Она сама со всем разберется и, если Сергей действительно в чем-то виноват, простит его и поможет ему скрыться. Да, может, его действительно разыскивает милиция, но ведь он сбежал к ней. С кем хотел начать новую жизнь, к той и сбежал. А раз так, Василиса за него в ответе. Надо будет, продаст свой дом и уедет с ним далеко-далеко, где их никто и никогда не найдет. А Кузьмин пусть сам проваливает к черту…
Небо светлое, высокое, слегка подернутое облачной зыбью, ветер медленный, спокойный, но с его широких колышущихся плеч скатываются тяжелые воздушные массы, полные тепла. Горизонт чистый, дождем и не пахнет, весь день будет стоять отличная погода, светить солнце. Красота! А планы у Василисы на сегодня большие – и огородом заняться, и ужин приготовить: на вечер у нее назначен серьезный разговор, Сергей должен рассказать о своих друзьях, если они действительно находятся под следствием. Мало ли, вдруг Кузьмин нарочно это придумал, назвался же он когда-то Василием…
В дом она зашла тихонько, чтобы не разбудить Сергея. Время для него еще раннее, а он любит спать допоздна. Да и ей бы не помешало вздремнуть после смены. Как-никак, три дня отпахала, устала до чертиков…
Но Сергея дома не было. Кровать не заправлена, одеяло скомкано, в обнимку с шортами лежит, полотенце через спинку жгутом переброшено, носки грязные в углу валяются, сумка дорожная на шкафу лежит. А джинсов нет, не видно и его любимого батника в тонкую коричневую полоску. И туфли куда-то исчезли… Ушел Сергей, но куда? Может, работу искать? Но почему он ей об этом не сказал, когда она ему звонила? Может, проснулся рано утром, задался вопросом, как дальше жить, собрался наскоро и рванул в Москву?..
Василиса услышала, как хлопнула калитка. Сергей! Она вышла во двор, но увидела Прахова. Павел Матвеевич шел к дому, низко склонив голову, глаза злые, налитые кровью. Рядом, обгоняя босса, шел телохранитель – среднего роста парень с боксерским носом и приплюснутыми ушами, быстрый, юркий, подвижный. В одной руке Прахов держал пистолет, а в другой – не знающий покоя кистевой эспандер. И телохранитель тоже был вооружен.
– Где эта крыса? – свирепо глянув на Василису, негромко, но бурлящим от злости голосом спросил Прахов.
– Крыса? – Она догадывалась, о ком идет речь, но нужно было уточнить.
Телохранитель не стал ждать, когда Василиса ответит, прошел мимо и скрылся в доме.
– Кириков где?
– Нет его. Ушел… А что-то случилось?
– Случилось!
Во двор зашли еще двое, охранники из клуба – великолепно сложенный, но с корявым лицом Слава и широконосый Борис. У этих оружия не было, но Прахову все равно.
– Быстрей давайте! – крикнул он.
Парни ускорили шаг, тут же перешли на бег. Одного Прахов отправил в дом, другому велел осмотреть двор. Свой пистолет он никому из них не отдал.
– Если вы Сергея ищете, то его нет. Он в Москву сегодня собирался, работу искать, – дрожащим от волнения голосом проговорила Василиса.
– Работу?! – Прахов резко повернулся к ней, стремительно надвинулся, как будто собирался боднуть головой. – Какую работу?
– Ну, вы же не хотели, чтобы он работал у вас.
– Не хотел! Потому что крысу в нем учуял!
Из дома вышел телохранитель, посмотрел на Прахова и покачал головой. И во дворе Сергея не нашли.
– Может, скажете, что случилось? – Василиса боялась смотреть своему боссу в глаза.
– Инкассатора подрезали, у самого банка. Голову ему проломили, а деньги забрали.
– А почему вы думаете, что это Сергей?
– А голос его слышали… Он там был, точно, он.
– Я не знаю… Я на работу ушла, а он дома остался… Я звонила ему вчера вечером, он здесь был…
– А звонила зачем? Наводку дала? – хищно сощурился Прахов.
Василису как будто ледяной водой окатили, холод, казалось, вытянул в себя не только тепло из тела, но и все жизненные силы. Захотелось вдруг сесть прямо на асфальт, опустить голову к ногам, обхватить ее руками, разрыдаться. Но сдаваться нельзя, нужно бороться.
– Я ничего не знала! – Она открыла рот, выталкивая из себя воздух.
Из нее должен был вырваться крик, но вышли какие-то жалкие всхлипы вперемешку с хрипами.
– Ты за него поручилась! – Прахов смотрел на нее жестко и беспощадно.
– Но Сергей не мог…
– Где он?
– Я не знаю. Я приехала, а его нет…
– Разберемся. Обязательно разберемся… Значит, так, из дома никуда не выходить, попробуешь смыться, пеняй на себя! Вопросы?
Вопросы роились у Василисы в голове – разрушали сознание, жалили душу, но ни один из них она так и не смогла озвучить. Прахов глянул на нее как на последнее ничтожество, забрал своих людей и уехал. А она все-таки опустилась на землю, обхватил голову руками.
Не обманывал ее вчера Кузьмин, Сергей действительно страшный человек. В Волгограде он набедокурил, сюда приехал, здесь за свое черное дело взялся, возможно, дружков своих вызвонил, учуяв запах добычи. Узнал, когда появляются инкассаторы, в какой банк отвозят деньги, продумал план, позвал своих подельников, из тех, кого не арестовали, провернул дело. И Василису заодно наказал – за несговорчивость. Не позволила она ему дом продать, а деньги прикарманить, и он ей этого не простил…
Не зря Кузьмин раскопал страшную правду о нем, и ничего бы не случилось, расскажи Василиса о разговоре с ним тому же Альберту. Но не сдала она Сергея, и чем все это для нее обернется? Вряд ли она отделается легким испугом…
Прахов появился вечером. Безмятежное выражение лица, благодушный взгляд, спокойная, раскрепощенная походка. Возможно, деньги нашлись, во всяком случае, Василиса так подумала, глядя на него. Но радости особой не было. Если он нашел свои деньги, то и до Сергея добрался, а у него свое, особое следствие и суд…
– Как настроение? – спросил босс.
– Да как-то не очень.
– Дворик у тебя уютный, – оглядываясь, заметил он.
Взгляд зацепился за скамейку напротив остекленной веранды. Сергей на днях по лавочке рубанком прошелся, наждачной бумагой отшлифовал, покрасил. Он жить здесь собирался, зачем ему инкассатора грабить?
– Чей дом? – усаживаясь, поинтересовался Прахов.
– Отец в наследство оставил.
– На тебя в собственность оформлен?
– На меня.
– И участок?
– И участок. А что? – внутренне напряглась Василиса.
Не нравился ей этот разговор, ох как не нравился.