– Что это… за приспособление?
– Металлические пластины, которые крепятся на спине…
А мы еще беспокоились, что Консуэло попала в руки иностранных мучителей!
– На ней была эта «железная дева» [87] , когда она исчезла?
– Да, но она не исчезла, ее забрали. – Алва, которая обращалась не ко мне, а к висевшей на стене позади меня голове африканской антилопы, перевела взгляд своих агатовых глаз на мистера Холмса. – Разумеется, вы будете расследовать дело о пропавшей наследнице Вандербильтов с большим рвением, чем инцидент, касавшийся поддельных шахмат Асторов.
– Приложу все усилия. Для начала я хотел бы взглянуть на гимнастический зал, где с мисс Вандербильт заговорила незнакомка и откуда девочку похитили.
– Рид проводит вас наверх, а мисс Бристоль ответит на все ваши вопросы, хотя она и не смогла дать мне вразумительного объяснения, почему оставила Консуэло на попечение этого странного создания. Когда вы закончите с мисс Бристоль, велите ей убираться на все четыре стороны. Она уволена.
Мисс Бристоль пискнула из своего угла:
– Мои вещи…
– Запакуют и поставят у лестницы черного входа. – Алва посмотрела на мужа. – Хорошо, что ты так быстро смог привлечь этого английского сыщика. Он довольно известен. Я хочу, чтобы Консуэло оказалась дома через несколько часов. Ее репутация не должна быть скомпрометирована.
Я не могла молчать, хотя благоразумие и требовало этого:
– Определенно женщина, которая увела Консуэло, не сделает ей ничего плохого.
– Детей каждый день продают на улицах Нью-Йорка. Вы не читаете газет? Не слышали об истории Гамильтона? Имя моей дочери не должно быть связано со скандалом, это крайне важно. Я отдам свой гарнитур из бриллиантов и жемчуга тому из вас, кто вернет ее быстро и тайно, целой и невредимой. В противном случае вы не увидите и пенни из наших денег.
Судя по тому, что лицо мистера Вандербильта приобрело пепельный оттенок, жемчужно-бриллиантовый гарнитур супруги стоил очень недешево.
Мать взяла под контроль наше воспитание, наше образование, наш досуг и наши мысли.
Консуэло Вандербильт Бальзан. Блеск и золото (1952)
После ухода миссис Вандербильт было решено, что Квентин допросит слуг и осмотрит пожитки бедной мисс Бристоль, которая едва не плакала. Годфри останется обсуждать финансовые вопросы, то есть выкуп, с мистером Вандербильтом, а Холмс проверит гимнастический зал и поймет, как похитительница и ребенок покинули здание.
– Вы поможете мне, мисс Бристоль, – сказал Холмс, одарив несчастную женщину почти таким же ледяным взглядом, как миссис Вандербильт. – Вместе с мисс Хаксли.
Я устремила умоляющий взор на Квентина и Годфри, но они уже отвернулись, занявшись каждый своим делом.
Не могу сказать, почему мистер Холмс пригласил меня, разве что в надежде удержать мисс Бристоль от истерики, которой она вот-вот готова была разразиться, поэтому я взяла бедняжку под руку, и мы повели Холмса по белой каменной лестнице на самый верх особняка Вандербильтов.
На половине пути он остановился и взглянул на мисс Бристоль.
– В первый свой визит, – сказал он, – я мельком увидел маленького черноглазого эльфа, который сидел на верхней площадке и смотрел на меня. Девочка показалась мне очень… робкой.
Мисс Бристоль прижала руку к своей трепещущей груди.
– Ох, сэр, Консуэло самый милый, самый послушный ребенок на свете! Она очень боялась этой лестницы, такой широкой и длинной. Сверху череда ступеней напоминает горный склон.
– Да уж, – согласился Холмс, взяв нас обеих под локоть, чтобы как-то ускорить восхождение по крутому подъему.
На лестнице не было перил, за которые можно было бы ухватиться, и внезапно огромный особняк показался мне стеклянным замком из сказки: кругом сплошь скользкие поверхности, по которым никто не мог вскарабкаться.
На третий этаж вела уже не такая громадная лестница. Мы почти тут же попали к дверям так называемого гимнастического зала. Хотя блестящий деревянный пол позволял заниматься здесь чем угодно, от фехтования до любых игр, я отметила, что помещение служило танцевальным залом. Едкий запах воска и полироли ударил в нос, словно живительный аромат только что заваренного горячего чая. Я постаралась не расслабляться, поскольку здесь побывала Ирен, это неоспоримый факт. Почему и как? В каком состоянии? Зачем ей было похищать кроткую девочку из богатой семьи… если только девочка не находится в еще большей опасности здесь, чем там, куда отвела ее Ирен?
– Где стояли вы, мисс Бристоль, ваша подопечная и новая преподавательница танцев?
Холмс не переступал порог, и я тоже. Мисс Бристоль показала на место у двери.
– Вот тут я, а Консуэло рядом. Мы только что надели корсет, поскольку велено было носить его во время танцев и уроков хороших манер. Но вместо месье в дверях вдруг появилась та дама.
– Женщина, одетая как мужчина, – уточнил Холмс.
– Мне это не показалось таким уж странным. Она словно была героиней представлений о Панче и Джуди [88] , какие разыгрывают в балаганах. Разумеется, мисс Консуэло ничего подобного не видела, ей просто не разрешают смотреть такие вещи.
– Женщина развеяла ваши опасения? Выставила вас вон?
Мисс Бристоль нахмурилась:
– Я не уходила. Просто не видела ничего вокруг после ее появления. У нее были… часы. Круглые золотые часы, словно солнышко, и они покачивались. А голос той дамы был ласковым и приятным. Напомнил мне звуки виолончели. А еще я почему-то вспомнила о чае с медом, который пью в четыре, если справляюсь со всеми обязанностями до пяти. Консуэло та дама тоже очаровала. Они ушли, а я осталась, при этом случившееся казалось чем-то совершенно естественным.
Я вздохнула и закрыла глаза.
– Да? – сказал мистер Холмс.
Признание застряло в горле, как хлебная корка.
– Ирен прибегла к гипнозу, – сказала я. – Но она и сама была загипнотизирована.
– Некоторые считают это шарлатанством и обманом.
– Мне тоже как-то раз удалось ее загипнотизировать.
– Да что вы? Очень смелый шаг, мисс Хаксли. И большая ответственность.
– Полагаю, – сказала я, посмотрев ему в глаза, – что гипнотическое состояние можно считать сродни тому, какое испытывает человек, принявший опиумный наркотик, как писатель де Квинси [89] . Просто при гипнозе не требуются ни опиум, ни цветы мака, ни кокаин. Некоторые медсестры так лечат младенцев, кокаином.