Это кошмар, ночная дрема!
Да, так оно и есть, подумал я. Мне это снится. Этого не может быть на самом деле. Вот почему я не могу ни двинуться, ни заговорить.
Это сон, и все тут. Всего-навсего сон.
Сердцебиение у меня начало приходить в норму.
И тут человек в маске коснулся скальпелем моего уха и начал соскабливать с него кожу – Нет! – что было мочи закричал я. – Нееет! И вдруг мне удалось пошевелиться. Я сел в кровати, задыхаясь. По лицу струился пот. Я огляделся вокруг.
И снова оказался в темной спальне – в гостевой комнате в доме дяди Лео. Человек со скальпелем исчез. Тут распахнулась дверь.
– Монти, – озабоченно спросила мама, – что с тобой? Я слышала твой крик.
– Кажется, мне что-то приснилось. Извини, если разбудил тебя.
– Пустяки. Засыпай снова, – посоветовала мне мама.
Я лег. И смотрел в потолок, пока мое сердце не успокоилось. Потом закрыл глаза. Но прошло много времени, прежде чем мне удалось заснуть.
Лето я прожил дома. В октябре мама уехала в джунгли.
Дядя Лео встретил меня в аэропорту Филадельфии. На нем была другая синяя тенниска с такой же пластиковой планкой на кармане. А может быть, эта была та же самая тенниска. Я не понял.
Стоял прохладный, ясный осенний день. Листья на деревьях только начинали менять цвет.
Мортонвилл выглядел отлично. Но я все-таки продолжал нервничать.
Когда мы подъехали к дому дяди Лео, передняя дверь отворилась и на крыльцо вышла моя кузина Нэн.
– Привет! – закричала она, подбегая к машине. – Наконец-то ты приехал! Тетя Ребекка уже уехала? А тебе не хотелось поехать на Борнео вместе с ней?
Нэн была такого же роста, как и я, и такой же худенькой. Она носила потрепанные джинсы и синий свитер с капюшоном. Ее волосы, тоже рыжие, как и мои, только чуть потемнее, были собраны сзади в "конский хвост". Зеленые глаза ярко блестели из-под челки.
– Привет! – только и успел я ответить, прежде чем она снова принялась болтать.
– Я рада, что ты приехал. Заходи. Папа показал тебе дом, когда ты приезжал в прошлый раз? Держу пари, что не показал. Отец всегда забывает о таких мелочах. Но ничего, я тебе все покажу. Это классный дом. – Нэн округлила глаза. – Если не считать того, что горячая вода поступает с перебоями. Но он тебе все равно понравится.
Войдя в гостиную, дядя Лео откашлялся.
– Монтгомери, мы приготовили для тебя небольшой сюрприз, – объявил он. – Чтобы выразить наше расположение.
Я с удивлением посмотрел на него. Приветственный презент? Никак не ожидал такого от дяди Лео.
Он полез в карман и достал что-то маленькое и блестящее. И протянул мне.
Это была булавка с восьмиугольной звездочкой на конце. Когда дядя Лео шевельнул рукой, ее грани засверкали всеми цветами радуги.
– Ой! Что это такое? – удивился я.
– Папино изобретение, – с гордостью заявила Нэн. – Это новый материал, который может светиться в темноте. Чтобы прикреплять его на велосипеды или на спортивные костюмы, когда делаешь пробежку, ну и для других случаев. Он сделал мне пару сережек, похожих на луну. Смотри. – Она повертела головой. – Правда, они хорошенькие?
– Да, просто здорово, – согласился я, глядя на булавку.
– Я работаю над многими полезными вещами, Монтгомери, – сказал дядя Лео и посмотрел на меня сквозь толстые стекла очков. – Мне хотелось бы рассказать тебе о них.
Он стоял и смотрел на меня, чуть склонив голову набок. Я почувствовал, как мои уши начинают краснеть.
"На что это он смотрит?" – думал я.
Потом дядя Лео как-то встрепенулся.
– Дай я приколю тебе эту булавку, – предложил он.
Шагнув вперед, он взялся за ворот моей рубашки.
– Прекрасно, – сказал я, подняв руку, чтобы помочь ему. Теперь я могу… ой!
Я почувствовал острый укол в указательный палец.
Дядя Лео уколол меня своей булавкой!
Я посмотрел на руку. На пальце выступила капелька крови.
– О боже! Извини, Монтгомери! – Дядя Лео вытащил носовой платок и приложил его к моему пальцу. – Ты в порядке? Мне правда очень, очень жаль. Это, наверное, больно.
– Все нормально, – промямлил я.
Я ощущал зуд в пальце. Но мне хотелось, чтобы дядя перестал суетиться.
– Пустяки. Но все равно я благодарю за булавку. Она на самом деле мне нравится.
– С ним все в порядке, папа, – заверила Нэн дядю Лео. – Пойдем на кухню. Я видела там пакет жареных пончиков.
– С удовольствием, – сказал дядя Лео и передал мне булавку.
Спрятав носовой платок в карман, он пошел на кухню. Мы с Нэн последовали за ним.
– В нашем городке на прошлой неделе открылась новая пекарня. Они пекут пончики три раза в день, – объясняла мне Нэн. – Когда мы их покупали, они были еще тепленькие.
Она вытащила из шкафчика белый бумажный пакет, открыла его, и воздух наполнился ароматом корицы. У меня потекли слюнки.
В самолете завтрак, конечно, подавали, но когда это было?
– Как насчет сидра, чтобы они легче прошли? Дядя Лео открыл холодильник и достал кувшин емкостью в галлон.
– Звучит заманчиво, – согласился я, усаживаясь за деревянный стол.
Может быть, дядя Лео и был немного не в себе, но он, слава богу, не заботился о здоровье так, как моя мама. Она бы никогда не купила пончики.
Нэн поставила пакет на стол. Я взял пончик и впился в него зубами. Ммм! Он был еще теплым. На моих зубах захрустели сахар и корица. Я в три приема уничтожил этот пончик. И запил его большим глотком сидра.
Потом оглядел кухню. Она была большая и уютная, пол покрыт линолеумом в бело-зеленую клетку, на окне зеленые занавески.
Я с облегчением подумал, что, когда Нэн тут, жить здесь не так уж плохо. И потянулся за вторым пончиком.
И вдруг я почувствовал, что происходит что-то странное. Очень странное.
У меня схватило живот, будто кто-то сильно меня ударил. По всему телу прокатились волны жара и холода. Перехватило горло – не продохнуть.
В желудке снова начались спазмы. В ушах послышался глухой шум. "Что случилось? – в смятении подумал я. – Что со мной происходит?"
Я сидел за столом, покачиваясь.
– Монти, ты в порядке? – спросила Чэн. – Что-то ты побледнел.
– Я… – простонал я, – я не чувствую…
Я наклонился вперед. И меня стошнило прямо на бело-зеленый пол кухни. Нэн вскочила со стула и отшатнулась.
– Фу! – вырвалось у нее.