Пролистав записи, я откинулся на обитую кожей спинку дивана и как никогда четко почувствовал, как же трясет на брусчатой мостовой коляску, пусть даже сама она подрессорена, а диван под моим седалищем тихо поскрипывает пружинами.
– Вот что, Леопольд Юрьевич, – я прихлопнул ладонью прочитанные листы. – Разворачиваемся и возвращаемся на «Варяг», почитаю ваш план. Если меня все устроит, то уже завтра навестим контору Ганзы.
– Банк? – удивился Попандопуло, но послушно ткнул извозчика кулаком в спину, и тот, выслушав короткую фразу, кивнув, потянул поводья.
– Именно. Свяжемся по телеграфу с князем, объясним, что к чему, и оформим для вас опцион. Владимир Стоянович сообщал, что государь одобрил кредитование завода, под залог наших электрических патентов и обязательство поставить в казну двадцать электромоторов в течение года, с момента открытия производства. Так что дело за малым…
– И на какую сумму? – полюбопытствовал Попандопуло, отчего я невольно поморщился.
– Пока немного. В пределах ста пятидесяти тысяч. – Вздохнул я.
– А… да, невелик кредит. – Согласно кивнул Леопольд. Я недоуменно покосился на него.
– Сто пятьдесят тысяч это ваш опцион. Сам кредит – семьсот тысяч. – Попандопуло заперхал.
На чтение составленного нашими умниками плана у меня ушло добрых три часа, но результат откровенно порадовал. Единственное, что вызывало у меня определенное и вполне обоснованное беспокойство, это то, что его составители ни в коей мере не являются экономистами… Впрочем, здесь этого племени пока и вовсе нет, что, правда, никак не мешает заводчикам развивать свои производства. Заводчикам, да… ну, у них хоть опыт есть, а у меня… а у меня есть князь Телепнев, между прочим. Вот ни на секунду не поверю, что у его сиятельства не найдется подходящего специалиста! А значит… Ладно. Все равно я планировал связаться с князем…
Честно говоря, глядя на кипу бумаг, составляющих результат работы наших ученых, я несколько приуныл. Чтоб отправить такую прорву информации, мне рядом с корабельным телеграфом ночевать придется. Да и пользоваться защищенной «канцелярской» связью для решения вопросов бизнеса как-то… нехорошо, одним словом.
Впрочем, «поплакавшись» князю об этой проблеме, я получил вполне успокоительный ответ. Которым и поспешил воспользоваться.
– Вот что, Леопольд Юрьевич, с покупками придется немного подождать, – задумчиво проговорил я, входя в салон, где меня дожидался Попандопуло. – Но в банк мы все же поедем. Готовы?
Понурившийся было, услышав начало фразы, Леопольд воспрянул и, кивнув, устремился следом за мной.
Кивнув на ходу тренирующимся на палубе Тишиле и Лейфу, я скатился по трапу на причал. Как ни удивительно, Леопольд, уж на что не производящий впечатления тренированного человека, и не подумал отставать. Так что не прошло и пяти минут, как мы, поймав очередного извозчика, катили в ганзейскую контору.
Узкие высокие дома с забранными в мелкую решетку окнами проплывали мимо, а меж их красными черепичными крышами, как меж зубцами крепостных стен, виднелось безоблачное синее небо. Хорошо…
Мы почти миновали Бьоркхольмен, когда наш извозчик ткнул лопатообразной ладонью в сторону ничем не примечательного, на первый взгляд, здания, примостившегося на углу двух улиц, и, прогудев что-то о Ганзе, остановил коляску. Кажется, приехали.
Я подхватил сверток с копиями бумаг, приготовленных нашими философами, расплатился с извозчиком и выбрался из коляски следом за Леопольдом.
Тяжелые дубовые двери конторы распахнулись перед нами еще до того, как мы успели коснуться начищенных бронзовых ручек. Ну да, ментальные конструкты, вместо фотоэлементов. Я фыркнул, но не мог не признать, что ганзейцы умеют пускать пыль в глаза.
Оказавшись в небольшом приемном зале с длинной и высокой, забранной матовым стеклом стойкой, мы с Попандопуло переглянулись.
– Телеграф, – проговорил я, и Леопольд старательно закрутил головой. Секунда, и инженер кивает на скромную дверь в противоположном конце зала, над которой расположилась небольшая табличка… естественно, на свеоне. Нет, точно, нужно учить язык.
Кабинет телеграфного отдела встретил нас тишиной и еле слышным стрекотом, доносящимся откуда-то из-за перегородки, разделившей и без того небольшое помещение на две части.
– Добрый день, господа, располагайтесь. Чем могу вам помочь? – Лощеный молодой человек в деловом костюме, поднявшийся нам навстречу из-за массивного стола, безошибочно начав разговор на русском языке, указал нам с Леопольдом на гостевые кресла у окна.
Услышав клерка, Попандопуло выжидающе глянул на меня и, не проронив ни слова, устроился в одном из кресел.
– И вам доброго дня. Мы хотели бы арендовать телеграфную линию связи с Хольмградом. – Понимая, что просьба моя несколько необычна, я тем не менее сильно надеялся, что смогу уговорить здешних дельцов пойти навстречу. В конце концов, какой банкир упустит выгоду?
– Простите? – Невозмутимо-доброжелательное выражение лица клерка сменилось явным непониманием.
– Хм. Господин… – Я сделал паузу.
– Роствер… Герман Иммануилович, – спохватился клерк и, пригладив нервным жестом редкую бородку, коротко кивнул.
– Так вот, господин Роствер, повторюсь, мы желали бы арендовать ваш телеграф для связи с Хольмградом. Причем это не будет передача сведений в хольмское представительство Ганзы.
– Извините, но банковский телеграф не исполняет почтовых функций. – Нахмурился наш собеседник. – Исключение составляют лишь доверительные бумаги, касающиеся денежных операций наших вкладчиков.
– Верите ли, уважаемый Герман Иммануилович, я прекрасно осознаю всю необычность своей просьбы. И все же настоятельно прошу меня выслушать. – Я выложил на журнальный столик пакет с бумагами. – Здесь находятся документы, которые необходимо в ближайшее время передать моему компаньону. Доверить их обычной почте или почтовому же телеграфу я не могу, поскольку такое действо поставит крест на их конфиденциальности. Тогда как банковский телеграф и был создан для ее обеспечения. Вы же не будете с этим спорить? Естественно, оплачивать работу я буду по полной, банковской же, ставке. Если не ошибаюсь, это обойдется в сумму не менее сорока рублей ассигнациями. Кроме того, прошу иметь в виду. В случае своевременного получения документов моим компаньоном, к вечеру завтрашнего дня ваша контора получит распоряжение из Хольмграда на открытие казначейского счета… с шестизначным лимитом.
Глаза клерка округлились, после чего молодой человек, наверное, чтобы прийти в себя, вновь дернул свою куцую бородку, и, наконец, заговорил.
– Но помилуйте, даже если допустить, что наш отдел пойдет вам навстречу… в случае связи с не ганзейскими аппаратами, мы не сможем гарантировать полную конфиденциальность передаваемых сведений! Для этого необходимо, чтобы принимающая сторона обеспечила соответствующие условия.