Потапов заверил:
— Вывезут! Это я беру на себя.
— Ясно! Тогда до связи, Николай Викторович?
— До связи! Удачи тебе, капитан. Доклад после работы немедленно!
— Это само собой!
Конец связи. Потапов откинулся в кресле своего служебного кабинета, а «адвокат» Агапов, развернувшись, поехал обратно в город. Нужно было еще раз проверить конспиративную квартиру в пригороде Ростова-на-Дону, в Аксае, и еще раз проинструктировать группу обеспечения побега Корчагина, в том числе и офицеров, которым отведена роль участников пьяной компании. Сидеть в кафе им придется с утра и пить по-настоящему. Как бы не переборщить! Хотя, в принципе, это исключалось. Но лишний инструктаж никогда не помешает. Игру генерал Потапов, видимо, затеял очень серьезную, ставки в ней очень круты, раз первый ход — имитация побега человека, обвиняемого в умышленном убийстве. Командир спецгруппы, работающей в Ростове, не знал, да и не мог знать не только общий замысел генерала, но даже того, что последует за побегом. Выполнив свою часть работы, группа отойдет в сторону. Тем более капитан не имел ни малейшего представления о секретном агенте Москвитине-Сургине. Да, его люди подключатся к охране Корчагина, но после 1 октября. Таков приказ генерала. Остальное Агапову знать не следовало. В спецслужбе каждый выполняет только свою работу, но это совершенно не означает, что любой сотрудник не придет по первому же зову на помощь коллеге. Иногда в нарушение всех инструкций, действуя по обстановке.
Вернувшись в свою камеру и загнав стальной крючок под кожу большого пальца левой руки, оставив лишь крошечный кусочек, чтобы вытащить этот своеобразный ключ от наручников, Корчагин лег на нары, крепко задумавшись. Сокамерники, с первых дней почувствовав в новом арестанте скрытую угрозу и силу, не доставали бывшего майора. И тот пользовался своим положением, общаясь с соседями ровно, вежливо, как и принято в той среде, но не допуская к себе никого, хотя желающих поближе познакомиться с не совсем обычным, да еще обвиненным в умышленном убийстве человеком, было достаточно. Вот и сейчас, после того, как прапорщик ввел Корчагина в камеру, никто не задал Валерию ни одного вопроса, оценив, что тот бросил на стол пачку «Парламента», полученную от адвоката, взяв себе лишь одну сигарету. Такие поступки в почете!
Корчагин же, лежа на кровати, пытался просчитать обстановку. А именно, кто и почему вдруг ТАК заинтересовался его персоной, что пошел на то, чтобы организовать даже побег! Кто и как желает его использовать на воле? Судя по лаконичности инструкции, переданной вместо описаний полномочий адвоката, автор данного документа или имел, или имеет какое-то отношение к спецслужбе или МВД, а возможно, и к разведке. С другой стороны, на кой черт сдался спецам какой-то спившийся преступник? И сколько ни просчитывал варианты бывший майор, ответа на свои вопросы не нашел. В конце концов плюнул на это бесполезное занятие. Черт с ним. Согласие на побег он дал, теперь отступать некуда, а дальше как сложится, так и сложится. Хуже не будет, раз уж на него прокуратура решила повесить убийство родственника какого-то московского «бугра»! Устав от этих мыслей, Корчагин отвернулся к стене и уснул.
После обеда он неожиданно для сокамерников начал колотить в дверь. Надзиратель появился тут же, спросив через забранное пластиком окошко:
— Ну, чего разошелся? Чего надо?
— Передай моему следаку, что желаю срочно видеть его!
— Ага! Щас! Ты думаешь, он и по воскресеньям сидит тут, разбирая ваши дела?
Но Корчагин продолжал настаивать:
— Позвоните ему и скажите, что я решил дать признательные показания. Только пусть поторопится, пока не передумал!
Валерий оказался прав. Узнав о том, что важный подследственный, от работы с которым напрямую зависела дальнейшая карьера блюстителя закона, неожиданно решился на признанку, следователь тут же бросил все дела и на такси примчался в изолятор.
Спустя еще полчаса Корчагин вернулся в камеру. И вновь, как и утром, с полной пачкой сигарет. Только на этот раз не «Парламента», а «LM». Следователи жили хуже адвокатов. И снова никому ничего не сказав, он лег на койку, отвернувшись к стене, а сокамерники набросились на курево.
* * *
Понедельник, 27 сентября
Сургин, попрощавшись с женой, прибыл в аэропорт Шереметьево к 7-00. Потапов встретил майора у входа в здание аэропорта.
— Пройдем в мою машину, — предложил генерал, — вон она во втором ряду стоит.
Потапов с Сургиным сели на заднее сиденье просторного и уютного салона «Мерседеса».
Потапов передал Сургину кейс:
— Здесь деньги и все необходимые документы. В дальнейшем паспорт тебе не потребуется. Беглецам из СИЗО его не выдают. Две фотографии семьи Корчагина вместе с тобой. Это, естественно, монтаж, но весьма высококлассный. Без специального оборудования, которого у боевиков быть не может, не определишь. По прибытии в Ростов на такси из аэропорта едешь к ипподрому. Там возле бара «Белая лошадь» будет стоять бежевая, тонированная «девятка». В бардачке документы на тебя и, главное, адрес дома в Аксае, куда ты должен прибыть не позднее 13–00. Адрес и схема движения на карте города. Устраиваешься в квартире и ожидаешь доставки истинного Валерия Корчагина. Как встретишь его — доклад мне! Далее по плану.
Генерал неожиданно и как-то тяжело вздохнул.
Андрей, взглянув на часы, спросил:
— Вас что-то беспокоит, Николай Викторович?
Потапов повернулся к майору:
— А тебя нет?
Сургин пожал плечами:
— Да вроде нет. Пока!
— Вот именно, что пока! Чувствует мое сердце, не все по нашим правилам пойдет в этой игре. Поэтому и посылаю тебя на задание с тяжелой душой.
Андрей улыбнулся:
— Бросьте, генерал! И когда у нас игра проходила исключительно по нашим правилам? Противник практически всегда преподносил сюрпризы. Мы решали возникшие проблемы. Решим и на этот раз. Одна просьба.
— Да?
— Если… если что, Риту одну не оставьте! Помогите ей!
— Ну, о чем ты, Андрей?
— О том же, о чем и вы! Ваш пессимизм заразителен.
— Удачи тебе, Андрей!
— Спасибо! Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы я беспрепятственно миновал контроль со ста штуками баксов?
— Естественно. Да, забыл совсем. В боковом отсеке чемодана твои командировочные — двадцать тысяч.
— Тоже в баксах?
— В аргентинских песо!
Сургин, оценив шутку генерала, улыбнулся:
— Тоже валюта! Попробую обменять в здании аэропорта. Все, мне пора. До связи, Николай Викторович!
— До связи, майор!
В 11–40 Андрей вышел из ростовского аэропорта. Тут же поймав такси, направился к ипподрому. И в 12–50 прибыл к старому двухэтажному и двухподъездному дому на самой окраине Аксая. Увидев неподалеку стоянку, загнал бежевую «девятку» туда, оплатив место на месяц вперед. На конспиративную квартиру отправился пешком, благо идти было всего метров сто. Зашел в первый подъезд со стороны двора, поднялся на второй этаж. Вот и квартира № 4. Открыв дверь ключом, извлеченным из кейса, прошел в прихожую. И только тогда оценил эту самую дверь, со стороны подъезда выглядевшую старой, обычной, обитой потрескавшимся от времени дерматином. На самом деле дерматин и кусок фанеры были муляжом, прикрывающим массивную бронированную дверь сейфового типа, с кодовым замком.