Мы обязаны быть достаточно малы и скромны, чтобы всегда продолжать быть новичком, наблюдателем. Мы обязаны открываться опыту – новому опыту, новым источникам знаний и озарений, но при этом не забывать: все, что мы уже пережили, достойно внимания и уважения. Словом, необходимо быть и достаточно великим – для понимания, что любые критические замечания, любые отрицательные отзывы, правдивые или нет, должны восприниматься в свете общей картины: мы создали нечто и собираемся создавать еще – больше, а возможно, и лучше. Иначе говоря, как быть одновременно и в меру уязвимым, и в меру жестким, чтобы выжить?
Часть ответа на этот вопрос – в том, что некоторые по ошибке называют «дисциплиной». До чего неблагодарное слово – и до чего неподходящее. Насколько более уместно слово – или даже понятие – «распорядок». Необходимо организовать творческий распорядок – привычку, нечто посильное, ежедневное, на что можно опереться. Лично я пишу по три страницы от руки каждое утро. Времени занимает немного, зато меня занимает глубоко. Закончив писать, я иду кормить и поить лошадей – и себя заодно, а затем сажусь и пишу пару страниц чего-нибудь еще.
Такой вот парадокс писательства: тексты, которые мы пишем между делом, мимоходом, потом оказываются ничем не хуже тех, над которыми мы трудились изо всех сил, убежденные в их ценности и достоинстве.
В конце концов качество текста мало общего имеет с тем, легко вам было его писать или трудно. Хорошие тексты могут родиться и в день, когда вам «не пишется». А бывает, что, наоборот, «пишется», а потом приходится переделывать, чтобы получилось что-нибудь приличное. Смысл в том, чтобы ценить все свое написанное, и научиться не поддаваться минутному настроению и не спешить с оценками. Уж очень часто бывает так, что разорванные в клочья страницы отражают наше состояние, а не ценность их содержимого.
А компьютер с его смертоносной клавишей «Delete» нужно рассматривать как явного и подлинного врага. Иногда, удержавшись от искушения отправить какой-нибудь черновик в небытие, мы извлекаем из «корзины» вполне годные тексты.
«Меня иногда поражают мои же собственные тексты, которые писались на бегу, в дневнике, – рассказал мне Алекс. – Собрался я выбросить старые дневники, а то их накопилось слишком много, но решил сначала заглянуть в них. Я обалдел. Там было столько прекрасных идей и несколько отличных отрывков. С одной стороны, конечно, хорошо, что мне так легко пишется, что можно просто сесть и что-нибудь набросать, но не хотелось бы так же легко выбрасывать написанное».
Я пишу утренние страницы без малого двадцать лет. И хотя искусством они не считаются, искусство нередко рождается благодаря им. Мой мюзикл «Авалон» начался с единственной фразы, с приманки: «Было бы забавно написать мюзикл о Мерлине». Многие мои ученики рассказывали мне о своих творческих приключениях, которые начинались именно так – с одной строки, с неожиданного озарения, преданного бумаге. Кэти, музыкант, записывая собственный альбом, получила от страниц напутствие сменить его направление на более близкое ей. Результат ее работы был признан «прорывом», и своим рождением он обязан тому, что практика ежедневного письма научила Кэти ценить свой опыт.
Ценить свой опыт – не самолюбование. Не бесконечная зацикленность на себе. Скорее это способность быть активным свидетелем самому себе и окружающему миру. Осознанно наблюдать – благородный поступок, признание самому себе, что жизнь, по сути, – священнодействие, и нам видна лишь его тень, но не черты. Все сильнее ощущая ценность мимолетных мгновений, мы начинаем осознавать и собственную мимолетность.
Писать – лелеять себя. Мы обычно пишем с большей радостью и глубиной на темы, волнующие нас сильнее всего. Это упражнение – подсказки к вашей системе ценностей.
Засеките час. Выведите себя из дома куда-нибудь, где приятно писать. Это может быть кофейня, а может и церковь, синагога или библиотека. Сделайте заготовку для списка из пятидесяти пунктов. Перечислите пятьдесят дел, которыми гордитесь, – любых, от мелких до самых крупных. Например:
1. Переезд в Нью-Йорк
2. Написание одноактной пьесы
3. Отказ от алкоголя
4. Что поздравляю его с годовщиной свадьбы
5. Окончание института
6. Мой рецепт коржа для пирога
7. Общий язык с собаками
8. Отношения с мамой
9. Мой дизайн новостной рассылки
10. Сбросила десять фунтов и не набрала опять
В последующую неделю перечитайте на досуге этот список несколько раз. Что он говорит вам о том, что для вас важно? Быть может, вы цените в себе смелость, отзывчивость, физические приключения – или умственные, внешнюю предприимчивость или внутреннее осмысление. Узнав, какие события оказались для вас важными, вы поймете, какие стоило бы повторить, а о каких к тому же стоило бы написать.
Я верю в приметчивость. Доверяю ей. Приметчивость – как дыхание: вдох за вдохом, из которых и состоит жизнь. Одно событие, одна мысль, одно слово следует за другим. Из них и состоит жизнь писателя.
Чтобы писать, нужно жить. И примечать. Писать – значит видеть, слышать, чувствовать, обонять, осязать. А не только думать. Мы полагаем, что «писатели» должны быть «умными». Хотя вообще-то мы под «умом» подразумеваем «хитроумие». Все знают, что такое хитроумие – поворот фразы, как «мазерати» на полном ходу, ловкое словцо, найденное так споро и изящно, не нам тягаться. Да, можно писать и так, зрелищно, однако можно и по-другому.
Вернитесь к дыханию – к тому, как оно поддерживает в нас жизнь. Нам и думать о нем не приходится. А когда пытаемся, может показаться трудным, потом легче, любопытнее, а еще чуть погодя уже спокойно, надежно, сосредоточивающе. Когда даем себе писать, ощущаем нечто очень похожее. Изысканность не обязательна. Достаточно и постоянства, размеренности. Это уже вполне глубоко. Оно поведет нас еще глубже.
И как же пойти глубже? Когда пишем регулярно и размеренно, стремимся примечать детали. Сосредоточиваемся на прокладывании пути, а промежуточно следим за дыханием. «Замечаем» пришедшее в голову точное слово. Применяем найденное – и «замечаем» следующее. Наша задача – прислушиваться, наблюдать за тем, что приходит, и записывать.
Я люблю писать по утрам, но сегодня, в День матери, за письменным столом я провела полдня. За окном моего кабинета настойчиво щебечут птицы – а сейчас вдруг перестали. На невысоком дереве свила гнездо сорока. Оно такое большое и неустойчивое, что в грозу я за него беспокоюсь. А потом напоминаю себе: «Сороки знают, как лучше. Они заняты своим делом».
Дашь себе писать – тоже узнаешь, как лучше. Мы знаем, как лучше писать, потому что заняты своим делом. Чем больше им занимаемся, тем более «своим» это дело становится – и тем проще дается: как и забивать гвоздь проще, если возиться с этим чаще, чем по праздникам, когда нужно что-нибудь починить.