– Андрюш, она не слышит. Нужно сажать вертолет. Она не слышит, – Даша захлебывалась в рыданиях.
– Сажайте вертолет, – Андрей обратился к пилоту. Сажайте. Она не должна уйти дальше этого моста.
– Что?! – пилот даже не стал смотреть на них. – Шум винта заставлял всех орать, – Я не каскадер.
– Зато я – экстремал. Сажай, говорю тебе, – Андрей орал во все горло. – Или прыгать?
– Да вы что? Совсем что ль сдурели? Ни один экстремал не станет тут машину сажать, громыхнемся по полной. Да тут же ровной площадки не найти, как можно на рельсы вертолет посадить? Офигели. И прыгать тут не надо, ноги поломаете. Скользко, дождик.
– Сажай!
– На рельсы я вертолет не посажу, да поймите вы, это значит и себя погубить, и машину запороть.
– К началу моста давай, с той стороны. И снижайся по полной, – Андрей махнул на противоположный конец моста, туда, куда так торопилась Анна.
– Анна! – что есть мочи орала сестра. – Не ходи туда!!! Анна!
– Потапенко, что это? – почти громко сказал участковый. – Это ваш вертолет?
– Неее… – недоуменно протянул следователь, вглядываясь в происходящее на мосту. – Это не моя машина.
Вертолет снижался, и наконец, завис в начале моста.
– Да они же блокируют! – он рванулся с места. – Да это же бандиты! – последние слова были выкрикнуты во все горло.
Потапенко выбежал из тени гаражей. И тут в темноте засверкали яркие вспышки.
– Вот они, голубчики, огонь по кустам, – громко скомандовал участковый. Только тут он заметил, что Потпанеко исчез.
– Серега, куда ты делся-то? – он тоже стал орать, стараясь перекричать рокот вертолета, шум выстрелов и шуршание дождя.
– Анька, идиотка, да стой же ты, куда ты идешь! – перестрелка в кустах была хорошо видна с вертолета.
Анна стояла на последних шпалах моста и старалась разглядеть, что происходит в вертолете.
– Дашка, – закричала она, не понимая, что происходит.
Младшая сестра прыгнула с зависшего вертолета. Она неловко коснулась земли, и подвернувшаяся нога заставила ее упасть на колени. Но она тут же поднялась, и смешно и неуклюже прихрамывая, побежала навстречу Анне. Обняв сестру, быстро затараторила:
– Бежим, бежим скорее отсюда, там бандиты!
– Да тут я, тут, – Потапенко пытался подняться с земли. – Зацепило немного. По вертолету скажи, чтоб не палили, я Дашку вижу.
– Я тоже ее вижу. Трогательное объятие. Да все кончено. Всех уложили, – участковый помог ему подняться, и они вместе заковыляли на освященную железнодорожную насыпь.
Сестры стояли, обнявшись, мокрые от дождя и слез. Вертолет, не умолкая, трещал своими вертушками, зависая над происходящим. Из темного провала медленно выходили Потапенко и Юрий Иванович. Участковый поддерживал следователя и махал рукой девушкам, чтобы они не испугались их появления.
– Все чисто! Тут никого больше нет, – кричал участковый.
И тут вертолет сел. Он коснулся земли, осторожно прицеливаясь, потом запрыгал и вновь коснулся земли, наконец, окончательно примерившись, он застыл на твердой поверхности. Из него, морщась и кряхтя, выпрыгнул Завьялов.
– Ну вот, а говорил, экстрим. Можем же, когда хотим! – он засмеялся и потер руки друг о дружку.
Мотор стих.
– Что тут происходит? – Андрей повернулся к подошедшим полицейским.
– Я вызвал скорую, – участковый кивнул на Сергея, осевшего на рельсу. – Его в плечо задело.
– Это лишнее, мы отвезем. Девочки, по машинам! Помогите товарищу занять его место в строю, взлетаем! – Андрей сильно прихрамывал, но так хорохорился, что невозможно было поверить, что у него в действительности что-то болит.
Сестры подошли к Потапенко и помогли ему подняться.
– Если вы у больницы так же будете приземляться как здесь, то на 03 может и надежнее будет, – проворчал участковый.
– Надежность – не всегда то, что в действительности нужно, – Андрей с трудом проковылял к вертолету.
– Ага, – проворчал участковый. – Надолго ли дураку стеклянный ***?
– А нафига они нам оба? – засмеялась Даша, и ее последние слова заглушил рев мотора, – Спасибо вам! – уже крикнула она, глядя вниз на оставшихся там оперативников.
Вертолет приземлился прямо перед приемным отделением больницы.
– Все будет хорошо! – пробормотал Потапенко и замотал головой. Два санитара с каталкой стояли неподалеку.
– Держите, – он вынул из кармана пакетик с золотым ролексом. – Вам пригодится, по-любому.
Он сунул Анне пакетик и сжал ее пальцы.
– А как ты отчитаешься? – удивленно спросила она, увидев то, что давал ей следователь.
– Да на рынке куплю, как Дашка сказала, китайский, за сто рублей. Тут это все равно.
Два санитара бегом повезли его в хирургию. За ними еще не закрылась дверь, когда раздался недовольный голос Завьялова.
– Мы летим, или нет?
– Куда? – Анна обернулась.
– Туда! – Андрей показал пальцем в небо.
– У меня нет документов, – Даша попытался напомнить ему реальность.
– Нам нужно из морга?
– А есть варианты? – сестры грустно посмотрели на него.
– Вот трутни, ну настоящие трутни, ну все я, обо всем должен думать я, – Андрей скрылся в глубине вертолета, – Я в Париж. Вы со мной? – послышался из глубины его голос.
– Бежим, – переглянулись девушки и бросились к вертолету.
– Алло, Иван, это ты? – Анна стояла у автомата и судорожно сжимала трубку.
– Без всяких сомнений, – голос его был ровен и весел.
– Вань, вытащи меня отсюда. Я в Хитроу, – Анна почти всхлипывала.
– А что ты там делаешь? – насмешка явственно звучала в голосе.
– Понимаешь, я хотела проездом, получить английскую визу, транзитную, и потом на рыбацкой шхуне, через Ламанш… я не знаю…
– Через Хитроу, проездом, лететь на рыбацкой шхуне?… Ловко… легко осуществить… тебе бы, детка, «Тысячу и одну ночь» писать. Так в чем же загвоздка? – голос стал жестким.
– Мне не дали транзитную визу. А в Москву мне нельзя. Вань, а шенгена у меня нет. Что мне делать? – девушка почти шептала в трубку.
– Значит так, деньги у тебя есть на билет до Парижа? Ближайшим рейсом сюда, я тебя встречу. Инструкции ясны?
– Ясно.
– Жду тебя.
Иван встречал ее на коричневом мерседесе. Анна обошла машину с другой стороны и увидела, что правая передняя дверь – желтая.
– Итак, ты – Анна. Мило. Вот так общаешься, а оно оказывается и правда и не человеком вовсе, – Иван деловито сел за руль.