– Разумеется, ты получишь мое согласие. Но… Но я рассчитывала на твою помощь в открытии новых Институтов. Мы очень многих потеряли, и теперь нам надо найти тех, кто сможет пополнить наши ряды. Найти и обучить их. Предстоит большая работа.
– В этом могут помочь многие, – ответил Люк.
Джия снова вздохнула.
– Не волнуйся, я приму Майю. Бедный Магнус – одни женщины…
– Сомневаюсь, что он будет против. Джия… Я должен сказать, что Магнус был прав. Прекратить поиски Марка Блэкторна, отправить Хелен на остров Врангеля – это немыслимая жестокость.
Наступила пауза, а потом Джия тихо произнесла:
– Я знаю, Люк. Думаешь, я не понимаю, какой удар нанесла собственной дочери? Но оставить Хелен… я видела ненависть в глазах многих и испугалась за эту девушку. Испугалась за Марка. Если мы найдем его… нет, не буду об этом.
– А я видел глубокую печаль в глазах Блэкторнов, – сказал Люк.
– Дети привыкнут.
– Они потеряли отца и брата, а теперь мы вверяем их воспитание какому-то дяде, которого они видели всего ничего…
– Они узнают его, а я об Артуре знаю только хорошее. Диана Рэйбёрн тоже выразила желание стать их наставницей, и я склонна доверить ей эту роль. Храбрость Блэкторнов произвела на нее огромное впечатление…
– Но она не мать им… Моя мать… она покинула меня еще ребенком, став сестрой Клеофой… Больше я ее не видел. Меня воспитала Аматис. Не знаю, что бы я без нее делал. Она была… всем для меня.
Эмма быстро оглянулась на Джулиана – слышал ли он? Ей показалось, что нет; мальчик смотрел не на нее, а с отрешенным видом в пространство. Интересно, подумала она, вспоминает ли он свою мать? И тут же отбросила эту мысль. Конечно, вспоминает, ведь сама она думала о родителях каждую минуту. Жаль, что нельзя повернуть время вспять, как бы ей хотелось, чтобы родители были живы, чтобы не произошло то, что произошло.
– Мне жаль Аматис, – призналась Джия. – И поверь мне, я беспокоюсь о младших Блэкторнах. Но у нас всегда были и есть сироты, ведь мы – воины. Что касается дочери Карстейрзов, то, я думаю, она должна продолжить свое обучение в Идрисе. Боюсь только, девочка немного упряма…
Что-о?.. Эмма навалилась на дверь и неожиданно для себя влетела в кабинет. Джулс испуганно вскрикнул, а потом ухватил ее сзади за ремень.
– Эмма, нет!
– Эмма Карстейрз, – начала Джия, вставая. – Как ты смеешь…
– Как смеете вы. – Эмма очень удивилась, услышав голос Джулиана. Его глаза горели. За пять секунд он превратился из скромного мальчика в разгневанного юношу; каштановые волосы встали дыбом, как у ирокеза. – Вы обещали, что Конклав и Совет помогут Марку, пока он жив… вы обещали! А теперь вы хотите…
– Теперь он принадлежит к Дикой охоте, – перебила она его. – Они не мертвые, но и не живые.
– Значит, вы знали… – На щеках Джулса выступили пунцовые пятна. – Когда вы давали обещание, вы знали, что это просто пустые слова.
– Нет, не пустые, – смутилась Джия. – За моим обещанием стояло спасение Идриса. Мне жаль… – Слова застревали у нее в горле. – Я бы выполнила обещание, если б могла. Если бы я знала способ… если бы это было возможно… я бы… я бы…
– Получается, вы наша должница, – решительно произнесла Эмма. – Вы не выполнили обещание, и это придется восполнить.
– Восполнить как? – растерялась Джия.
– Я не хочу учиться в Идрисе. Я из Лос-Анджелеса и хочу туда вернуться.
Джулиан встал рядом с ней и взял ее за руку:
– Разумеется, тебя не отвезут в Идрис, Эмма. Об этом и речи не идет.
– Но она так сказала. – Девочка непочтительно кивнула на Джию.
– А давай еще раз скажем ей, что твой дом в Лос-Анджелесе. Ты имеешь полное право остаться в Институте. Для Сумеречных охотников Институт – убежище.
– Да уж, с воспитанием у современных детей… – покачала головой Джия. – Выпустили пар? Теперь послушайте меня. Джулиан Блэкторн, Институтом отныне будет руководить твой дядя, и я говорила с ним об Эмме Карстейрз.
– И что он сказал? – в смятении спросил Джулиан.
Эмма знала, что, когда ее друг любил кого-то, любовь была навек, а когда ненавидел, то и ненависть была навек. И вот именно сейчас решится вопрос, как он будет относиться к своему дяде.
– Артур сказал, что примет ее, – ответила Джия. – Сама я, правда, считаю, что место Эммы – в Академии Сумеречных охотников в Идрисе. Она на редкость талантлива, и в Идрисе ее будут окружать лучшие наставники. К тому же там много студентов, которые тоже понесли утраты, они помогут ей справиться с ее горем.
Ее горе. Перед мысленным взором Эммы пронеслись картинки: растерзанные тела родителей на берегу, отец, наклонившийся поцеловать ее, перед тем как пойти к машине, где ждала мама…
– Я тоже понес утраты, – тряхнул головой Джулиан. – И я тоже могу ей помочь.
– Тебе двенадцать лет, – казалось, Джия все объяснила этими словами.
– Но не навсегда же! – запальчиво крикнул Джулиан. – Мы с Эммой знаем друг друга всю жизнь. Она как… она как…
– Мы станем парабатаями, – перебила его девочка; ей почему-то не хотелось услышать, что она Джулсу «как сестра».
Все широко раскрыли глаза, в том числе и сам Джулиан.
– Джулиан спросил у меня, и я согласилась, – подтвердила Эмма. – Папа говорил, что в двенадцать лет мы уже можем принимать решения.
– Нельзя разлучать парабатаев. Это противоречит нашему Закону, – кивнул Люк.
– Мы должны учиться вместе, – продолжила Эмма. – Вместе сдавать экзамены, вместе пройти ри туал…
– Да, да, понимаю, – кивнула Джия. – Повторю, Джулиан, твой дядя не возражает, если Эмма будет жить в Институте, но то, что вы хотите стать парабатаями, конечно, превосходит все остальные соображения. – Увидев, как засияли глаза Эммы и Джулиана, она не смогла сдержать улыбки. – Но я должна предупредить вас, стать парабатаями – серьезное дело. Вы должны заботиться друг о друге, защищать друг друга, уделять другому больше внимания, чем себе.
– Мы уже так поступаем, – заверил Джулиан, а Эмма промолчала, подумав о том, что в Лос-Анджелесе она сможет разобраться, что случилось с родителями. Если никто не отомстит за их смерть, то получится, что они вообще не жили.
Стать парабатаем Джулса… Мысль о том, что она всю жизнь будет неразлучна с ним, перебивал голос, шептавший где-то в подсознании: «Подожди…»
Вопреки ему она решительно произнесла:
– Я хочу быть парабатаем Джулиана Блэкторна.
Идрис был единственным на Земле местом, где нефилимы чувствовали себя в безопасности. Ни демоны, ни люди не могли проникнуть сюда, и здесь можно было отдохнуть и душой, и телом.