— Кассандра, не гони так! — кричу маленькому водителю большой колымаги. — На этом монстре нельзя ехать больше ста километров в час!
— Почему? — удивленно скашивает на меня неправдоподобно голубой глаз Кассандра. — Я не видела здесь знаков ограничения скорости.
— Мой ангел-хранитель не успевает!
Кассандра снисходительно улыбается мне, точь-в-точь, как дурачку Анибалю.
— Что ты сказала Адольфу? Зачем тебе понадобилась машина?
— А зачем вам это знать? — строптиво спрашивает вредная особа.
— Просто до кучи моих энциклопедических знаний.
— Я сказала, что отец велел привезти дрова для сауны. Мы каждую неделю ездим за ними на лесопилку.
— И Адольф не удивился, что ты хочешь поехать одна?
— Я уже ездила одна. На лесопилке есть рабочие. Они сами загружают машину.
— А почему Адольф не поехал?
— Ему нельзя. Его лишили водительских прав на год.
— А у тебя-то есть права?
Кассандра звонко хохочет:
— Откуда? Мне же только что исполнилось восемнадцать. Но Камбрэ на это наплевать.
Упс! Я ещё раз убеждаюсь, что эта милая девочка-эльф склонна к авантюризму и обману. Замолкаю. Смотрю на мокрую дорогу. О правах нужно было беспокоиться раньше. Теперь уже поздно пить боржоми.
В облаке водяной пыли несёмся к Средиземному морю. Наша неубиваемая, почти как «уазик», телега для дров минует Тарб, Сен-Годан, Мюре. Скоро Тулуза — столица региона Юг — Пиренеи, департамента Верхняя Гаронна и четвёртый по величине город Франции. Знакомые места: покрытые лесом недогоры, зелёные луга, бурые пашни, одноэтажные крестьянские дома. По этой дороге в прошлую субботу мы с Мариной и Сашей катили в Лурд. Прошло пять дней, а кажется, словно целый месяц: столько всего произошло за это время.
— Давайте остановимся в Тулузе и поедим, — предлагает Кассандра.
Киваю. Мы сбежали из «Галльского петуха» до завтрака, поэтому необходимо где-нибудь подкрепиться. Достигаем окраины Тулузы, и Кассандра сворачивает к придорожному кафе. Тяжело отдуваясь, пикап замирает на парковке. В этот момент хляби небесные окончательно разверзаются. Сверху на нас обрушивается настоящий водопад. Тем не менее я непоколебимо собираюсь открыть дверцу, но Кассандра останавливает меня:
— Оставайтесь в машине, мсье Вадим. Вам незачем мокнуть. Я сбегаю и принесу завтрак. У меня есть зонт.
Обидно-досадно, но ладно. Отбросив гордость, уступаю. Ведь непоколебимость — это признак фанатизма и упёртости. Всё равно я не могу быстро передвигаться в пространстве, а у Кассандры есть зонт.
Девушка выбирается из пикапа, раскрывает над растрёпанной золотоволосой головёнкой большой пёстрый зонт и бросает вызов ливню. Через десять минут она возвращается обратно, нагруженная бумажными пакетами.
— Вот, взяла сэндвичи с сыром, сладкие пончики, кофе «три в одном», — перечисляет Кассандра. — Устроим пикник на коленках?
Просто фантастическое угощение для голодного писателя, но меня интересует другое:
— Где ты взяла этот зонт?
— В нашем гараже. Погода скверная, я и прихватила его с собой. А что?
— Точно такой же зонт был у того человека, которого я видел мёртвым в сарайчике.
Кассандра с недоверием смотрит на меня.
— Дай его сюда.
Девушка вытаскивает мокрый зонт из-под сиденья и протягивает мне. Я внимательно осматриваю загадочную вещицу, открываю и закрываю её. Просторная кабина пикапа позволяет. Зонт как зонт. Самый обыкновенный. Не новый, но и не старый. Никаких ярлыков, повреждений, отметок.
— Вы уверены, что это тот самый зонт, мсье Вадим?
— Не уверен, но выглядит он точно так же. Такой же размер, цвет, узор.
— Все зонты выглядят одинаково. Давайте лучше завтракать!
И то верно. Прячу зонт обратно под сиденье, снимаю крышку с пластикового стаканчика с горячим кофе, беру сэндвич с сыром, ем. Недовольно ворчу:
— Жаль, кетчупа нет. Сэндвичи без кетчупа — это как гейши без саке — деньги на ветер.
Кассандра смеётся, а я тем временем думаю о том, что вот ведь какая ирония судьбы. А если бы дождя сегодня не было? Так бы и валялся зонт в гараже. Я не верю в совпадение. Думаю — это тот самый зонт. Любопытно, кто его принёс в гараж?
Закончив наш пикник на коленках, трогаемся в путь. Кассандра опять разгоняет американского ветерана до ста километров. Почти летим над нешироким шоссе. Огромный красный капот с шелестом рассекает водяные потоки. Эти два метра жизни впереди тебя успокаивают.
Проехав Каркассон, Нарбонн, Безье, мы, наконец, оставляем позади себя печальный и неустроенный мир дождя. Теперь с ясного неба нам светит солнце. Жизнь определённо налаживается. Прикидываю, на каком языке я буду разговаривать с Жискаром. Французским-то я почти не владею. Впрочем, Жискар — моряк, а моряки, как правило, знают много языков. Я немного говорю по-английски. Возможно, он знает немецкий? Но захочет ли он со мной встретиться? Тётка Шарлотта сказала, что брат-моряк давно не ладит с братом-отельером. Машинально постукиваю кончиками пальцев по сиденью. На моём тайном языке это означает: «Поглядим — увидим».
Следуя указателю, Кассандра сворачивает с шоссе на дорогу, ведущую к Сету. Рабочий день уже в полном разгаре, и навстречу нам один за другим ползут грузовики. Мы догоняем такого же пыхтящего работягу, и Кассандра вынуждена сбавить скорость. Дорога состоит всего из одной полосы в каждую сторону. Разделительного барьера на ней нет. Пикап сердито рычит, но напрасно. Здесь не разгонишься.
Появляются признаки близкого моря: какие-то небольшие водоёмы с мусором, плавающим в мутной воде, ржавые посудины на берегу, склады с причалами. Переезжаем несколько мостов. А вот и сам Сет выплывает из вод. Дорога превращается в узкую улицу, застроенную непритязательными зданиями. Из-за крыш торчат корабельные мачты.
— Смотрите, мсье Вадим, море! — вскрикивает Кассандра.
Смотрю. Действительно, впереди видно бескрайнее серое пространство, незаметно переходящее в перламутр неба. Зрелище такого количества литров воды наполняет меня восторгом. Грандиозно! Это же Средиземное море! Я ведь в детстве мечтал стать моряком.
— Куда теперь рулить? — отвлекает меня Кассандра от радостных переживаний. Пикап едва ползёт среди домов.
— К морю. Где-то там должны быть наши парусники.
Логично? Кассандра отчаянно крутит руль «Форда», чтобы вписать громадину в крутые повороты. Сет — городок тесный. В нём нет места для сибирских просторов. Даже для пиренейских нет.
Вскоре улица выводит нас на набережную. Дальше проезд закрыт. Здесь начинается пешеходная зона с пальмами. Слева Кассандра замечает небольшую автостоянку и ловко втискивает пикап между легковушек. Она выключает двигатель, сдувает прядь волос, упавшую на глаза, поворачивается ко мне.