– Или бросает ключи от машины в пруд, – добавил Джек.
– Я знаю, что стану такой же, если у меня когда-нибудь появятся дети, – неохотно призналась я. – Раскин, к примеру, любит лежать на моем мобильнике, причем именно на дисплее.
– С собаками намного проще. Хотел бы я быть на месте Раскина, – сказал он и схватил пса на руки, чтобы почесать ему пузо. Но Раскин начал извиваться и в итоге спрыгнул с дивана.
– Чем еще ты занимался? – спросила я.
– Гм, в субботу вечером я ходил в кино.
– Что смотрел?
– Уже не помню, но что-то невероятно скучное.
Выудить из Джека информацию было нелегко.
– Хочешь поесть что-нибудь? – предложила я, когда услышала звук таймера духовки. Я достала пирог. – Ты, наверное, голодный? – прокричала я с кухни. – Будешь пирог?
Я снова присоединилась к нему в гостиной, заграбастала пульт и переключила канал.
– Подожди, мне нравятся «Тюдоры», – сказал Джек, упрашивая вернуться на прежний канал; там слышались тяжелые вздохи, стоны и колыхались внушительного размера груди. В этот момент Генрих VII лежал на Анне Болейн и из телевизора доносились вопли экстаза. Джек смотрел мимо меня.
– Как прошел день? – поинтересовалась я, пытаясь вклиниться между тяжелыми вздохами царственных особ.
– Нелегко. Обсуждали тему программы следующей недели. Сошлись на том, что это будут песни о любви, – ответил Джек, не отрывая взгляд от экрана. – Судьи спорят о том, кому какую песню отдать.
– Давай же, Генрих. Не тяни.
Анна Болейн достигла оргазма, закричав в экстазе, и сцена наконец-то закончилась. Никогда раньше я так не радовалась, увидев на экране титры. Я бросила Джеку пульт и сказала, чтобы он выбрал, что смотреть дальше. Джек с космической скоростью щелкал каналы. Мы проскочили мимо садоводства, домашних телепередач, полицейских и больничных мелодрам.
На следующем канале женщина с грудью нереальных размеров рассказывала о своих вагинальных проблемах и желании сделать пластическую операцию.
– Давай дальше, – потребовала я.
– Подожди.
– Переключи. Ты это нарочно делаешь, – засмеялась я.
Сейчас крупным планом показывали ее влагалище. Я не знала, куда деть глаза. Я уставилась на Джека, который явно наслаждался зрелищем. Забудь о ПРОГЕСТЕРОНЕ; нужно поберечь НЕРВНУЮ СИСТЕМУ.
Я снова повернула голову к экрану и снова увидела крупным планом «сами-знаете-что».
– Во время сексуального возбуждения, в частности стимуляции клитора, во влагалище выделяется смазка, – объяснял ведущий.
– Перестань! – воскликнула я. – Зачем она на весь мир демонстрирует то, что все и так знают, как выглядит.
– Влагалище? Расслабься, Джилли. Можно подумать, что ты ни разу этого не видела.
– Я бы предпочла посмотреть футбол.
Я взяла тарелку и пошла на кухню.
– Можешь вернуться. Я выключил телевизор! – Джек присоединился ко мне на кухне. – Чем намереваешься заняться сегодня вечером? – спросил он.
– Думаю пораньше лечь спать. У меня были насыщенные выходные, – соврала я, доставая из морозилки мороженое. – Будешь? – предложила я. – Мятное эскимо.
Джек забрал у меня коробку с мороженым, его лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от моего. Такая близость заставляла меня чувствовать себя влюбленной школьницей.
– Я хочу тебя, – начал он, – пригласить куда-нибудь выпить кофе.
Я медлила, хотя не могла понять почему. Вот Джек, самый привлекательный мужчина из тех, с кем мне довелось общаться последние несколько месяцев. Что тут раздумывать?
– Посидим где-нибудь, вот и все, о чем я прошу, – сказал он, схватил кожаную куртку и направился к входной двери.
Вопрос в том, что одним лишь кофе такие вылазки никогда не ограничиваются.
Я показала Джеку все достопримечательности Хаммерсмита. Мы выпили в нескольких местных пабах, и каждый раз за напитки расплачивался он, извлекая из своего кожаного бумажника хрустящие банкноты.
– Позволь мне, Джилли, я угощаю.
В одном пабе проходил вечер конкурсов и викторин, в другом – вечер юмора, потом мы направились в смарт-бар на Хаммерсмитском «Бродвее», где на верхнем этаже была вечеринка в стиле чикагских гангстеров по случаю чьего-то сорокалетия. Мы веселились, наблюдая за женщинами в ажурных колготках и с перьями в волосах и мужчинами в расшитых блестками пиджаках и мягких фетровых шляпах.
Я обнаружила, что Джек еще более очаровательный, чем я себе представляла. Он оказался на удивление легким собеседником. Джек рассказал, что решил не поступать в университет, а свою первую работу получил в девятнадцать лет: его взяли курьером в программу «Дом с привидениями».
– Мне всегда казалось, что я слишком хорош, чтобы быть мальчиком на побегушках и разносить чай, но чрезмерно гордиться все же тоже не стоит, – добавил Джек.
Затем он работал на Би-би-си в цокольном этаже, где располагался отдел архивирования видеозаписей. В обязанности Джека входило подбирать для каждой программы, где это было нужно, музыкальный видеосюжет. Однажды ему пришлось отыскать древний клип для шоу «Домашняя вечеринка Ноэля», о котором все уже давно забыли, пока его вновь не стали крутить на телевидении.
– Я ползал на коленках, пытаясь найти огромные черные коробки с записями, покрытые столетним слоем пыли, – говорил Джек.
На этой работе Джек выдержал около восьми месяцев. Каждое утро он подсовывал свое резюме под закрытые двери, тщетно надеясь, что кто-то заметит его потенциал и поймет, что он может не только искать старые пленки и разносить чай-кофе. Когда Джек рассказывал мне все это, он не жаловался. Да всем и так известно, чего стоит устроиться в телеиндустрии. Теперь ему приходилось часто пересекаться с двадцатилетними юнцами, которые изучали теорию массовых коммуникаций в университете и считали, что весь мир им за это обязан. Первое боевое крещение Джека в качестве ведущего произошло на шоу знакомств, благодаря которому он облетел почти весь мир, побывал даже в таких экзотических странах, как Таиланд, Турция и Греция. Шоу делалось для крупного коммерческого канала, и одной из задач продюсера было убедиться, что участники подписали договора, разрешающие обнародование отснятого материала.
– Знаю, что все думают, будто съемки на пляже – это не работа, а отдых, но попробовали бы они по изнуряющей жаре погоняться за каким-нибудь греком, который в этот момент прохлаждается в море, и заставить его подписать эту бумагу. – Другими словами, Джек произвел на меня впечатление.
В последнем пабе мы с ним поиграли в бильярд и выпили еще пива. Я рассказала ему о моей прежней работе.
– Было так обидно, что новая начальница оказалась такой грымзой, – поделилась я. – Все, что ее заботило, – заполняют ли сотрудники всякие ведомости и ставят ли галочки в анкетах. Она совершенно не интересовалась своими клиентами. Если кто-то снимал площадку для рекламы, она суетилась и раздражала телеоператора. С ней не могли работать, поэтому мы потеряли много заказов, и в итоге меня сократили.