– С чего ты взяла?
– Мы сегодня были в Оружейной палате, и ты мог…
– Ну что ты, Наташа, как тебе в голову такое могло прийти. Ты же видела – все витрины под стеклом, везде видеокамеры, сигнализация. Я же не фокусник.
– Все равно я не могу принять такой дорогой браслет. Это выглядит, как будто ты меня покупаешь!
Я пожал плечами, взял у неё браслет и размахнулся. Наталья вцепилась в руку:
– Что ты делаешь, сумасшедший?
– Выкинуть хочу, чтобы ты не думала, что я тебя покупаю.
Наталья забрала браслет, нацепила на руку, оценила работу и игру света.
– Очень хорош, у меня никогда не было золотых вещей: мы скромно жили; это правда мне?
Я повернулся, сделал пару шагов, отпер свою дверь. Нет, женщины иногда производят странное впечатление. Как-то один священник спросил:
– Ты библию читал?
– Да, конечно!
– Ты знаешь, из чего Бог создал женщину?
– Из ребра Адама!
– Вот! А в рёбрах мозги есть?
С тех пор я относился к женщинам с пониманием – ну создал их Бог такими, не могу же я критиковать Творца?
Утром, когда мы сидели за завтраком в кафе, Наталья не столько ела и пила, сколько любовалась браслетом. Он действительно привлекал внимание изяществом работы и самоцветами. Скажите мне, когда вы видели на дамах браслет или серьги с самоцветами – я не имею в виду пластмассовые или стеклянные стразы. То-то!
Покушали. Я небрежно вытащил из кармана золотую цепочку с ажурным плетением и застегнул у девушки на шее.
– Подойди к зеркалу, полюбуйся.
– Дважды повторять было не надо.
Я вышел в холл, Наталья уже крутилась у зеркала. Вот теперь неплохо, цепочка как-то зрительно удлинила шею, разного вида плетение завораживало игрой света. Опять что-то резало глаз. Балбес! Такие ценности никак не гармонировали с простым платьицем и босоножками девушки.
Вышли на улицу, я поймал такси. Гулять, так гулять!
– Шеф, отвези, где можно прилично одеться. – Водитель кивнул; через полчаса мы стояли в магазине. Здесь не было китайского и турецкого ширпотреба, одежда была неброской, скромной даже, но это для непосвященного провинциального глаза. Опытные продавцы, заметив браслет и цепочку, гурьбой окружили Наталью, предлагая ей то юбку, то платье, а к ним подходящие по цвету туфельки. Прямо сцена из «Красотки».
– Нравится?
– Очень!
– Берем все!
Я отвалил солидную сумму в американских рублях; предупредительный швейцар подогнал ко входу такси и, получив щедрые чаевые, благодарно поклонился.
Мы вернулись в гостиницу. Я нёс пакеты, а Наталья вприпрыжку бежала впереди, так уж ей хотелось примерить обновки. Зашли ко мне в номер. Наталья в нетерпении принялась распаковывать пакеты; отвернувшись от меня, стянула своё платьице и надела новое, нацепив и босоножки. Повернулась ко мне, вильнув бёдрами. Богиня! Мне удалось в деревенской глуши, на пляже, найти бриллиант – в этом я был абсолютно уверен.
Наталья подошла к зеркалу и застыла в изумлении:
– Неужели это я, Юрий?
– Я в восхищении ходил рядом, поцокивая языком. Причёска и лёгкий макияж – вот что нужно, Клаудия Шиффер рядом не стояла.
Наталья покрутилась у зеркала, полюбовалась собой, сняла платье и надела другое. Это было вечернее, изящно подчёркивающее достоинства фигуры. Блеск! Я был рад не меньше девушки.
Потом в ход пошли юбка и кофта. В каждом наряде было что-то своё, каждый по-новому заставлял взглянуть на Наташу.
– Давай демонстрируй бельё!
Немного смутившись, Наталья скинула верхнюю одежду, поколебавшись, своё бельё, оставшись, в чём мать родила. Да не надо ей нарядов, в таком виде она просто ослепительно хороша. Новые, в тон красному платью трусики и лифчик, убедили меня в этой мысли.
– Надевай кофту и юбку, пойдём.
– Я устала.
– Нет, нам надо в парикмахерскую.
Такси доставило нас в салон красоты, где мастер принялся колдовать над волосами Наташи. После мастер по макияжу занялся лицом. Увидев преображённую Наташу, я чуть не упал. Красавица! Девушка и сама почувствовала себя увереннее, как мне показалось. Изменились даже походка и взгляд. О, как хороша!
– Наталья, мы едем в гости!
– В гости? Ты же говорил, что в Москве у тебя нет родных.
– Дальние есть, надо проведать. Правда, я был недавно, но все равно навестить хочу, тебя показать; вон ты какая красивая.
Наталья слегка покраснела от удовольствия и бросила взгляд в зеркало.
Поймав на улице машину, мы уселись, и я назвал адрес на Ленинском проспекте. Поднялись на этаж, с бьющимся сердцем я нажал кнопку звонка. Вдруг мне все это причудилось. Нет, дверь распахнулась, и кудрявое существо с визгом кинулось мне на шею:
– Дядя Юра приехал!
Увидев со мной девушку, Аленка отпустила мою шею и шмыгнула в комнату. Из кухни, вытирая руки, спешила Анна Никитична.
– Ой, Юрочка, здравствуй, проходи; да с тобой гостья, проходите.
Мы прошли в комнату, уселись на кожаный диван. Наталья с любопытством оглядывалась.
– Сейчас, сейчас чайку приготовлю, с дороги небось проголодались.
– Да нет, мы сыты, но чайку попьём. Аленка, иди сюда, куда же ты запропастилась?
Из своей комнаты вышла переодевшаяся Алёнушка, присела с нами. Из кухни с подносом спешила Анна Никитична.
Попили чаю, поболтали о насущных делах. Алёнка пошла с Натальей в ванную. Анна Никитична наклонилась ко мне:
– Девушка твоя?
– Невеста.
– Очень хороша, женись, я в людях толк понимаю, она хорошей женой будет. Хоть и одета богато, душа у неё хорошая, не обижай её.
– Как с деньгами, Анна Никитична?
– Да есть ещё, я ведь экономная.
Я вытащил из кармана деньги, и рубли и доллары, положил на тумбочку.
– Вот ещё. Буду свадьбу делать – приглашу.
– Спасибо тебе, Юрочка.
Вернулись девушки: я встал, прощаясь.
– Дела у меня, Анна Никитична. Был рад увидеть, несколько дней буду в Москве, зайду.
Повернулся к Алёнке:
– Веди себя хорошо, слушай бабушку, не урони честь семьи Кожиных. – Алёнка кивнула.
Мы вышли. Наталья сказала:
– Хорошая семья, добрая. Алёнка про тебя столько наболтала – что ты ей ноутбук купил, телевизор и диван. Это правда?
– Правда. Сейчас я отвезу тебя в гостиницу, отдохни. У меня дела.