В течение многих месяцев они пытались продать «человека из штата Мэн» как удобного, умеренного соглашателя, этакого мямлю, который и не мечтает кого-нибудь обидеть, — идеальный «центристский» кандидат, который будет решением всех вопросов для всех людей.
Но избиратели оказались не настолько глупы. Маски подорвался в Нью-Гэмпшире, который сам же считал своим, и после этого отправился во Флориду, где его размазали так, что даже его предвыборный штаб, не в силах сдержаться, рыдал перед телекамерами в танцевальном зале, который до этого весь день рекламировали на рекламном щите «Дюпон Плаза» как место «праздника в честь победы Маски».
Я попал туда как раз после того, как он спустился из своего логова, расположенного на верхних этажах, чтобы утешить толпу и осудить Джорджа Уоллеса перед телекамерами как «демагога худшего сорта» и «угрозу стране, в основе ценностей которой лежат гуманизм, порядочность и прогресс».
Этот взрыв ярости был немедленно интерпретирован местными политиками как камень, брошенный в жителей Флориды, — ведь 42 процента избирателей, считай, назвали простофилями и расистскими свиньями, потому что они проголосовали за Джорджа Уоллеса.
Сенатор от штата Флорида Эд Герни потребовал извинений, но Маски проигнорировал его и вернулся к себе наверх, в прокуренную комнату, где его эксперты уже решили, что единственная надежда заключается в том, чтобы срочно склониться влево. Никакой больше «центристской» чепухи! Они посмотрели в обе стороны и, увидев, что на правом крыле слишком многолюдно, убедили друг друга в том, что «новым образом» Маски будет «либеральная альтернатива Хьюберту Хамфри».
И, кроме того, ни Макговерн, ни Линдси не продемонстрировали там, на левом крыле, особой мощи, так что Большой Эд наверняка куда больше преуспеет, ввязавшись в схватку с этими двумя, чем если бы он сместился вправо и сцепился с Хамфри и Джексоном.
* * *
Роберт Скуайер, советник Маски по работе со СМИ, появился после этого совещания и заявил: «Мы собираемся стереть эту желтую разделительную полосу в середине дороги». Еще один из членов мозгового треста попытался сделать хорошую мину при плохой игре: «Ирония этого поражения, — сказал он, — заключается в том, что оно сделает Маски тем, кем мы все время хотели его сделать… Вопрос только в том, не слишком ли поздно».
Окончательный анализ этой ситуации — итог мучительных раздумий — выдал в комментарии для New York Times безымянный «ключевой советник», который объяснил: «Причина, по которой люди здесь не голосовали за Эда Маски, заключалась в том, что у них не было для этого оснований».
Бац! Реакция кандидата на эту жемчужину мудрости не была зафиксирована, но, предполагаю, он был рад увидеть признаки того, что по крайней мере один из его высокопоставленных советников наконец начал делать успехи в освоении основных двигательных навыков и распознавании сигналов, так что в скором времени он может научиться завязывать себе ботинки.
Но если бы я баллотировался на пост президента Соединенных Штатов и услышал бы нечто подобное от кого-то, кому я плачу тысячу долларов в неделю, я бы сделал так, чтобы этот ублюдок свалился в шахту лифта.
Однако Маски, очевидно, привык к такого рода имбецильным выступлениям со стороны его сотрудников. Судя по всему, это не самые впечатляющие люди. Едва ли не первое, что бросается в глаза в любой штаб-квартире Маски, местной или общенациональной, — это то, что многие из его людей очень жирные. Не просто пухлые, или пузатые, или дряблые, нет, тут налицо серьезные нарушения обмена веществ. Они нуждаются в помощи, когда садятся или вылезают из автомобилей или даже выходят из лифта.
В иных обстоятельствах я бы не стал упоминать об этом по очевидным причинам — человечности, хорошего вкуса, степени уместности и т. д., — но в контексте того, что произошло с Эдом Маски на первых двух предварительных выборах, трудно избавиться от мысли, что, может быть, существует некая зловещая связь между полным провалом его кампании и людьми, которые ее вели.
Еще 15 февраля Эд Маски признавался всеми — даже его политическими противниками — настолько вероятным выдвиженцем на пост президента от Демократической партии, что в предварительных выборах, казалось, даже не было необходимости. Он получил публичное одобрение почти от каждого «громкого имени» в партии, при этом некоторые из них заявили, что поддерживают его лишь потому, что он находится впереди с огромным отрывом и ни у кого больше нет шансов… И это хорошо, говорили они, потому что очень важно, чтобы механизм партии как можно раньше заработал в полную силу на пользу единодушно одобренного кандидата. А Эд Маски, как все они согласились, был единственным демократом, который мог бы побить Никсона в ноябре.
Слух был пущен рано, задолго до Рождества, и к январю он уже дошел до нижнего уровня, в частности до Национальной ассоциации студенческих советов и других организаторов «молодых избирателей», которые внезапно столкнулись с выбором: либо «поднять людей за Маски», либо «парализовать партию очередным из тех проклятых протестных движений, которое в конечном итоге закончится, как и все остальные, и не добьется ничего, кроме гарантированного переизбрания Никсона».
Многие купились на это — особенно те «молодежные лидеры», которые рассматривали самих себя как ведущих игроков мощной и направленной на решение важных вопросов кампании Маски, которая не только сбросит Никсона, но и гарантированно поместит «хорошего парня» прямиком в Белый дом.
В ретроспективе агитационная поездка на «Саншайн спешиал» выглядит еще большим провалом, чем казалось тогда, когда Рубин и Дебошир устроили из прибытия Маски в Майами такое позорище, что местные СМИ посвятили столкновению сенатора с «антивоенными, враждебно настроенными оппонентами» на вокзале почти столько же времени и внимания, сколько всему 36-часовому туру в целом, притом что Маски преодолел почти 650 км и, как заявили в его штаб-квартире, сделал «пять основных заявлений в пяти городах».
Это, вероятно, обошлось почти в 40 000 долларов. Почти 7500 ушло на аренду поезда из пяти вагонов, плюс оплата персонала и специальные расходы на поездку (30 доверенных лиц в течение двух недель тратились в городах, расположенных вдоль маршрута следования, чтобы быть уверенными, что Большой Эд соберет толпы зрителей для телевизионных камер), плюс оплата музыкантов, Рози Гриера и т. д. Полный список расходов, вероятно, приблизит стоимость этого спектакля к 50 000 долларов.
И при всех этих деньгах, потраченном времени и усилиях Маски собрал на остановках в общей сложности меньше 3000 человек, а итогом всего стала катастрофическая кульминация, которая полностью затмила в новостях выступление сенатора и едва не довела его до нервного срыва. В довершение ко всему его «основные заявления», сделанные по пути, были презрительно высмеяны как прессой, так и новостными телеканалами в Нью-Йорке и Вашингтоне.
Одним словом, затея с «Саншайн спешиал» потерпела фиаско. Miami Herald сообщила — в той же статье, где описывался инцидент с Рубином и Дебоширом, — что путешествие Маски в «политику прошлого» было воспринято как провал даже собственными сотрудниками сенатора.