– Да-а-а, – с легкой грустью в голосе протянула Лиза.
Они прошли мимо раскинувших свои листья папоротников и, повернув из-за угла дома, оказались опять на веранде.
На столе, где совсем недавно стояли столовые приборы, теперь воцарился подсвечник с тремя зажженными свечами, придающими обстановке романтический антураж. Рядом стояла новая бутылка вина в ведерке со льдом и пара бокалов, между которыми имелась ваза с фруктами.
– Может, еще по бокальчику? – предложила Лиза.
– Легко.
Вино, журча, темно-красной струйкой перелилось из бутылки в бокалы.
Антон передал Лизе бокал, неловко улыбнувшись при этом. Она одарила его нежным взглядом.
– За наше детство, – произнесла она тост.
Звон бокалов в ночной тишине звучал совсем иначе. Звук будто тонул в почерневшем пространстве, окружающем веранду. Вино теплой волной проникло в каждую клеточку тела и заставило сердце биться немного чаще.
– Давай закроем глаза как в детстве и увидим, как тьма побеждает свет? – предложила Лиза.
«Итак уже темно, особенно тут, при свете свечей», – уже хотел было сказать Антон, но вовремя остановил себя, ответив на предложение совсем другими словами.
– Хорошо, давай.
Он закрыл глаза и Лиза начала считать вслух:
– Раз, два, три…
– Четыре, пять, – вторил ей Антон.
Лиза стояла так близко, что он ощущал на своем лице теплоту ее дыхания.
– Шесть, семь…
Лиза коснулась своими чувственными губами губ Антона. Он чувствовал, как в вожделении трепещет ее тело. Его не нужно было просить дважды и, поддавшись страстному порыву, Антон принялся целовать ее. Голова пошла кругом, земля ускользнула из-под ног. Теперь для него свет мира погас, остались лишь пламенные поцелуи. Сердце было готово вырваться из груди. Кровь вскипала в венах.
Она сделала шаг назад и потянула Антона за собой. Он открыл глаза. Все вокруг было как будто в какой-то дымке. Лиза прошептала:
– Идем за мной.
«Восемь, девять», – продолжал счет голос в его голове.
Вот дверь, ведущая с веранды в дом. Девушка открыла ее, и на пороге они прильнули друг к другу.
Антон ласково, еле касаясь кожи, провел рукой по щеке и шее девушки, и их губы снова слились в страстном поцелуе. Время перестало существовать для него.
Лиза легонько отстранила его от себя и, глядя на него пьяными от страсти глазами, прошептала:
– Восемь, девять… Идем к тебе. Десять…
Антон с легкостью подхватил ее на руки и, ориентируясь в темноте так, будто это это был его собственный дом, в мгновение ока донес свою желанную в спальню.
В окно его комнаты заглядывал набирающий силу месяц, немного освещая пространство внутри.
Лиза, ловко соскочив с его рук, одним движением распустила свои волосы, повернулась к нему и начала целовать его губы, шею, плавно переходя к груди, расстегивая одну за другой пуговицы его рубашки. Все ниже и ниже, все ниже и ниже. Когда она расстегнула ремень на его брюках, Антон закрыл глаза и полностью отдался клокочущему внутри него желанию, подчинившись власти своей ночной госпожи, претворяя в реальность свои и ее желания.
Увлекаемый страстным танцем любви, он не заметил, как слабый свет месяца за окном сменился непроглядной тьмой, которая через некоторое время стала озаряться вспышками далеких молний, сверкающих где-то на западе.
Отголоски сладкого сна все еще будоражили задворки разума, но Антон уже осознал, что не спит. Он лежал на кровати, не открывая глаз, цепляясь за благостное чувство полного умиротворения, которое с каждым мгновением рассеивалось, как утренний туман.
Низ живота приятно тянуло, во всем теле царила расслабленность. Он чувствовал веющий уютом и домом запах Лизы, но понимал, что ее рядом уже нет.
«Вот так всегда, – с сожалением подумал Антон. – Опять я остался один».
Он с величайшим удовольствием потянулся и открыл глаза.
В комнате никого, кроме него, не было. Вокруг царил полный хаос – последствия вчерашней ночи. Постельное белье было все перевернуто, одна из подушек лежала на полу. Одежда Антона находилась в самых неожиданных местах. В распахнутое настежь окно веяло влагой и свежестью.
«А ведь Лиза была права, – подумал он, вставая с кровати и подходя к окну. – Ночью действительно прошел хороший дождь».
Капли еще висели на листьях и черных ягодах вишни, росшей под окном его комнаты, но солнце усердно устраняло последствия ночного беспорядка. Сейчас на небе не было ни облачка.
– Э-э-эх, – вновь сладко потянувшись, – произнес он, стоя нагим под ласкающими кожу лучами светила.
Разыскав свою одежду, Антон натянул ее на себя и отправился умываться.
Быстро миновав коридор, он зашел в ванную. Комната была далеко не маленькой и вмещала в себя две душевых кабины, высокий шкаф, широкую навесную раковину, которая переходила в большое зеркало.
Из крана потекла прохладная вода. Антон наклонился над раковиной и, набрав воду в ладони, с удовольствием плеснул себе в лицо. Он почувствовал бодрость. Антон повторил несколько раз процедуру, после чего, выпрямившись, посмотрел на свое отражение.
Разглядеть себя ему мешали капли воды. Тогда он протер глаза и вновь взглянул в зеркало.
– Странно, – машинально произнес он, реагируя на увиденное. Его кожа приобрела неестественный светло-серый оттенок. Он разглядывал свою зеркальную копию, и ему с каждым мгновением становилось все тревожнее и тревожнее.
«Может, что-то съел не то», – подумал Антон, и в тот же самый миг почувствовал приступ тошноты.
Желудок начал судорожно сокращаться, и его вывернуло наизнанку прямо в раковину. Не успел Антон вновь выпрямиться, как увидел в отражении, что его шея распухла, щеки раздулись, будто рот наполнился до отказа водой, а потом нечто твердое с силой стало давить изнутри, пытаясь выбраться наружу.
В следующий момент он, поддавшись неведомой силе, открыл рот, и тут же из него высунулась костлявая рука с длинными, толстыми, заостренными когтями на концах пальцев. Антон хотел закричать, но раздалось лишь мычание.
Давление нарастало. Он понял, что вслед за первой наружу, как червь из земли, выбирается вторая рука. Ей явно не хватало места.
Он испытал ужасную боль, когда кожа на щеках стала лопаться, сделав рот в два раза шире, а голова запрокинулась назад, но Антон успел увидеть, как изо рта выбирается другая конечность.
Кровь брызнула в глаза, лишив его зрения. Его руки и ноги задергались в конвульсии.
В следующий миг Антон осознал, что находится в спальне, где провел минувшую ночь. Он лихорадочно трясся и кричал, лежа на кровати, не властный над своим телом. Скоро крик перешел в хрип. Именно в этот момент в комнату вбежала домработница Лизы.