– Да-а, мой команданте, теперь понимаю, почему цейсовскую оптику хвалили…
– А что вы хотите, герр Мюллер? Цейс – он и в Африке Цейс.
– Далеко ушли… А почему колбасники так резко драпанули? Даже повоевать не захотели?
– Потому что эта консервная банка не для боя. «Карлсруэ» – быстроходный охотник на безоружные или слабо вооруженные торговые суда. Артиллерийская дуэль с хорошо укрепленными береговыми батареями или даже несколько более сильным противником на море ему противопоказана. Его единственное преимущество – скорость. Броневой пояс слабый, и тот не по всей ватерлинии, вооружение – только безоружных «купцов» гонять да от эсминцев отбиваться, если те начнут целой сворой преследовать. Все, что он может – это нашкодить ночью и удрать, пока не поймали. В принципе, что его коллега «Эмден» в Мадрасе и Пенанге хорошо продемонстрировал. Пока сам более сильному противнику – австралийскому крейсеру «Сидней» – не попался. На этом его триумфальная эпопея и закончилась. Вот Келлер и рванул от нас, когда ему в борт восьмидюймовый «чемодан» прилетел. Потому что хорошо понимает – его жестянке много не надо. Еще одно такое же, но более удачное попадание, и он может хода лишиться. А даже если и не лишится, то ремонтироваться ему сейчас все равно негде.
– Значит, не поверил голландцам, что мы научились пушки делать? Раз так близко подошел?
– Значит, не поверил. А теперь скорее всего думает, что мы перевозили из Штатов в Россию новые закупленные орудия. Но в связи с нехваткой штатных боеприпасов решили поэкспериментировать с самодельными снарядами и зарядами дымного пороха, что нам вполне удалось.
– И сколько у нас таких стволов, он может только догадываться… Ладно, это проблемы господина Келлера. Что ты там по поводу его сообщения прожектором говорил?
– Келлер что-то передал на берег ратьером. Скорее всего – дальнейшие инструкции командиру десанта. То, что мы начали трамбовать лес из орудий, он видел. Но вот дальнейшие наши действия – вряд ли. Все же расстояние для обычной оптики слишком большое. Поэтому вполне допускает, что большая часть десанта могла уцелеть после артобстрела и уйти в указанное место, где крейсер возьмет их на борт. Обрати внимание – немцы удалились от берега, но потом повернули на юг и теперь снова приближаются к берегу.
– Там, где артиллерия форта их не достанет?
– Именно. Немцы прекрасно понимают, что мы не можем создать мощную береговую оборону по всему побережью. Вот и наметили заранее точку рандеву. Не так далеко от форта, чтобы добраться побыстрее, но достаточно далеко, чтобы не попасть под обстрел.
– И будут ждать, пока десант туда доберется.
– Правильно. А потом десант сообщит о своем прибытии каким-то условным сигналом – ракетой, кострами, или еще чем-нибудь подобным, крейсер спустит шлюпки, подберет тех, кто смог удрать, а вот дальше…
– А вот дальше – возможны варианты. От предложения перемирия с обсуждением раздела сфер влияния и возможного сотрудничества до ночного обстрела города просто так, в отместку, и ухода в другое место. Хотя бы к тем же голландцам в Суринам. Или еще дальше – в Бразилию к португальцам. А то и в Аргентину. Хватит немцам угля до Рио-де-Жанейро дойти? Или до Буэнос-Айреса?
– Экономическим ходом хватит. Но это пока дела будущие, герр Мюллер. У нас есть более близкая проблема.
– Какая?
– Я не уверен, что наши морпехи зачистили всех немцев. Кто-то мог ускользнуть в суматохе, и если он доберется до крейсера, то расскажет много интересного. Пусть Келлер и не усомнится в том, что мы не из 1914 года, но вот в то, что у нас есть кое-какие вещи, о которых он раньше не знал, поверит обязательно.
– Хм-м… А вы правы, мой каудильо… Сейчас свяжусь с разведкой, пусть прошерстят побережье в том месте, где это немецкое корыто ошивается. Ведь все равно на берег вылезут, чтобы обратно вернуться. Куда они денутся…
Между тем, «Карлсруэ» уже порядком удалился на юг от форта и подошел достаточно близко к берегу – не более трех-четырех миль. Корабль можно было рассмотреть в бинокль, но он находился далеко за пределами дальности стрельбы орудий форта Южный. О Северном и говорить нечего. В том месте побережья были девственные джунгли, и уцелевшие остатки немецкого десанта, если таковые имелись, вполне могли рассчитывать на безопасное возвращение на борт крейсера.
Время шло. «Карлсруэ» все также дефилировал в нескольких милях от побережья, не входя в зону действия артиллерии форта. Доклада от разведчиков долго не было. Наконец пришел доклад от Тунгуса, командовавшего группой разведки – взято еще девять пленных. Восемь матросов и один лейтенант – офицер резерва. Те, кто сумел удрать во время зачистки. Правда, далеко они не убежали и толком не смогли оказать сопротивления, поэтому всех «бегунков» взяли живьем и в относительно целом виде. До предполагаемого места погрузки в шлюпки никто так и не добрался. Была мысль выяснить у пленных условные сигналы для связи с крейсером, но увы, никто их не знал. Очевидно все, кто знал, погибли. Отправив пленных под охраной в форт, Тунгус с основными силами разведгруппы остался неподалеку. Вдруг немцам, как стемнеет, взбредет в голову свою разведку послать? Моторный катер у них есть, поэтому управятся быстро. И можно как минимум уничтожить катер и немцев. А как максимум – не только «языков» взять, но и на катер лапу наложить. Ради этого переодели в немецкую матросскую форму четверых разведчиков с европейской внешностью, и теперь они усиленно изображали уцелевшие остатки десанта, запалив костер и прыгая на берегу, размахивая руками и винтовками, стараясь привлечь внимание камрадов. Но очевидно, немцы не поверили в этот маскарад, так как неожиданно «Карлсруэ» увеличил ход и снова пошел в направлении Форт-Росса. Приближаться близко, однако, не стал. И оставаясь за пределами огня орудий фортов спустил на воду катер, который направился к порту, подняв большой белый флаг.
Леонид и Карпов, внимательно наблюдавшие за всеми маневрами немцев, удивленно переглянулись.
– И что же это такое, мой команданте? Вторая часть Марлезонского балета? Неужели не дошло, что тут ловить нечего?
– Похоже наоборот. Кое-что все-таки дошло. Но расставаться с понравившейся идеей построения Великой Германии в Новом Свете Келлеру очень не хочется. Вот он и будет сейчас пытаться найти устраивающий его компромисс.
– Но каким образом?! Неужели не понимает, что действовать с позиции силы не получится?
– Он этого до конца пока еще не осознает. После того, как получил отлуп, наверняка считает, что на суше у него шансы невысоки, но вот на море он по-прежнему хозяин положения. И в определенных случаях так оно и есть. Несмотря на повреждения, днем «Карлсруэ» продолжает оставаться опасным для «Тезея», не говоря о наших паровых фрегатах. Но поскольку ни о радарах, ни о нашей радиосвязи, ни о боевых пловцах, ни о беспилотниках, ни о радиоуправляемых катерах-брандерах немцы ничего не знают, то продолжают оставаться в плену своих заблуждений, считая свой корабль более сильным и неуязвимым, чем он есть на самом деле. Поэтому и вести себя будут соответственно. Требование безоговорочной капитуляции и обязательного приобщения к орднунгу мы теперь вряд ли услышим, но вот попытку навязать нам мир на своих условиях – вполне.