Заброшенные участки земли.
Полная разруха.
За последние два часа мы не встретили на крупной автомагистрали ни одной машины. Ни одной движущейся машины. Автомобили стояли вдоль дороги. Одни явно были брошены – на задних сиденьях громоздились личные вещи, словно их владельцы съехали на обочину и вышли, побросав все ради великого и неизведанного.
Другие… другие машины выглядели устрашающе.
Выгоревшие изнутри панцири автомобилей. Грустное, искореженное кладбище поломанного и обугленного металла. Я в жизни не встречала ничего подобного. Одно дело – читать о таком в книгах, видеть в фильмах, но наблюдать в действительности на протяжении многих километров – совсем другое.
– Как вы думаете, что с ними произошло? – спросила я, когда в споре наступило временное затишье.
Оторвавшись от спинок наших сидений, Арчер сел так, чтобы было удобнее смотреть из собственного окна.
– Похоже, некоторые из них встретились с недружелюбными инопланетянами. Другие бежали.
Мы проехали мимо внедорожника с открытым багажником. Вокруг была разбросана одежда. На дороге рядом с машиной лежал брошенный плюшевый медвежонок. Я вспомнила маленькую девочку в бакалейном отделе, и мне хотелось спросить, как думают мои спутники: в безопасности ли те, кто бежал, но я не спросила, потому что была уверена, что уже знаю ответ.
Люди не способны убежать от Лаксенов.
– Пока вы там в своей комнате занимались вещами, о которых я даже знать не хочу, здесь кое-что происходило, – заявил Арчер.
Похоже, Дэймона это заявление не расстроило, а вот мое лицо превратилось в спелый помидор.
– Выкладывай.
– Помните, нам сказали, что некоторые города полностью потеряны, потому что оказались под контролем Лаксенов? Ну, так вот – эти города живут. Там и телевидение работает, и Интернет, и телефон. Можно подумать, что там ничего не случилось, вот только более половины населения составляют инопланетяне-человеконенавистники, – объявил Арчер, возвращаясь на свой насест между нашими креслами. – Но есть множество городов, которые попросту были… разрушены.
– А зачем они это сделали? – Я откинулась назад, устраиваясь поудобнее. – Разве им не нужны практически не затронутые разрушением города, чтобы в них можно было жить?
– Нужны. – Дэймон посмотрел в окно заднего вида. – Но если люди нашли способ оказать им сопротивление, даже если в этом не было смысла, то…
– В процессе борьбы города уничтожаются, – закончил фразу Арчер. – Так что даже если мы их остановим, нас ждут тяжелые времена. Столько всего придется строить заново… Очень многое изменится.
– Не многое, – возразила я, когда мы проехали мимо обгоревшего школьного автобуса – скорее черного, нежели желтого. Я даже не хотела думать о том, были ли в автобусе дети или нет, но почувствовала сильное жжение в глазах. – Изменится все.
* * *
Мы выбрали более длинный путь – в объезд Канзас-Сити, потому что хотели оказаться как можно дальше от города, находившегося под контролем Лаксенов, и наконец остановились рядом с неизвестным городком штата Миссури, чтобы Арчер мог сменить Дэймона за рулем.
Я попытала поспать хотя бы пару часов, но постоянно просыпалась. И не потому что сиденье было неудобным или меня раздражали музыкальные пристрастия Арчера. Мое тело превратилось в сгусток до предела натянутых нервов. Мы в буквальном смысле готовились въехать в цитадель Аэрумов, и, хотя Люк клялся и божился, что Хантер крутой, мне еще не доводилось встретить Аэрума, от которого не захотелось бы бежать куда глаза глядят. Но и этим дело не ограничивалось.
Я скучала по маме. Скучала по Ди и Лесе. Скучала по моим книгам и блогу, и в те часы, когда я не могла спать, а Дэймон дремал на заднем сиденье, я смотрела в окно, пытаясь представить себе, какой будет наша жизнь завтра или через месяц.
– Ты в порядке? – тихо спросил Арчер.
Я и не заметила, что беспокойно ерзаю на своем сиденье.
– Да.
– Что, не спится?
– Нет.
– Кажется, у него нет никаких проблем.
Оглянувшись, я улыбнулась. Дэймон лежал на спине, вытянувшись и закрыв лицо рукой. Его грудь вздымалась и опускалась, дыхание было глубоким и ровным. Я снова повернулась к Арчеру.
– Ему это нужно.
– Тебе тоже.
Я пожала плечами.
– А как насчет тебя?
Арчер устремил на меня проницательный взгляд.
– Ну, я же не проводил все свободное время, обнимаясь и целуясь так, словно завтра наступит конец света.
Краска залила мои щеки.
– Не стоит напоминать мне о том, что, когда ты рядом, никакого личного пространства у нас быть не может.
Улыбка мгновенно озарила его лицо, и он сосредоточился на дороге, но эта улыбка исчезла с его лица так же быстро, как и звезда, за движением которой по небу я следила чуть раньше. Я исподволь рассматривала Арчера, краем глаза поглядывая на его мощную челюсть и профиль.
– Прекрати на меня пялиться, – фыркнул он.
– Извини. – Тут я посмотрела на него в упор, и мысль о…
– Да.
Я нахмурилась.
– Я уже говорил, что волнуюсь за нее и думаю о ней. Часто. – Арчер побарабанил пальцами по рулю. – Она мне нравится. Эта девушка… в общем, она особенная.
Наверное, даже хорошо, что Дэймон спал и не слышал этого разговора.
– Ты ей тоже нравишься.
– Я знаю. – Арчер тихонько засмеялся. – Ди плохо умеет скрывать свои мысли. На самом деле сомневаюсь, что она хотя бы пытается. И эта ее черта мне тоже нравится.
– И, конечно, она очень красивая, – с улыбкой сказала я.
– Да, это тоже немаловажный факт. – Арчер крепче ухватился за руль.
Сложив руки, я снова стала смотреть прямо перед собой, вспоминая, какую роскошную клумбу мы с Ди разбили вокруг крыльца моего дома. И мою грудь защемило от печали.
– Мы вернем ее, – проговорил Арчер тоном, не оставлявшим никаких сомнений в том, что так и будет.
После этого мы оба довольно долго хранили молчание. Должно быть, я все же задремала, потому что, когда открыла глаза, Дэймон уже бодрствовал, а небо прорезал первый луч рассвета.
– Где мы? – спросила я. Мой голос звучал хрипло, поэтому я потянулась за бутылкой воды.
– Только что въехали в Кентукки.
Дэймон обнял меня за плечи, а я выглянула из окна.
Трасса была забита брошенными автомобилями, из-за которых нам пришлось почти ползти. Арчер лавировал между ними очень аккуратно. Я хваталась за ремень безопасности каждый раз, когда мы приближались к очередному скоплению покинутых машин. Чем дальше мы ехали, тем хуже становилась ситуация. Машины не просто так стояли там. Многие из них оказались практически разрушенными.