«И тогда всё снова станет хорошо!»
Виктор не мог объяснить, как именно неприятности Бранделиуса помогут возвращению Даши, — он хотел отомстить. Хоть кому-нибудь отомстить за пережитое унижение, за фразу «Не всякое полено способно стать Буратино!» из уст девушки, которую когда-то любил… Или сейчас любит… Хотел отомстить за собственные взгляды на тёмное окно квартиры Сатурна, взгляды сквозь слёзы. За то, что к нему не пришла сила.
«Ты во всём виноват! — заявил Громов появившемуся перед внутренним взором Бранделиусу. — Я тебя уничтожу!»
И надавил на кнопку звонка.
Дверь открылась почти сразу, как будто Петровский стоял в прихожей и просто дотянулся до ручки замка.
— Да?
— Я всё расскажу, — заявил Громов, проходя мимо опешившего детектива. — Абсолютно всё. — Остановился, увидев сидящего в кресле здоровяка, вздрогнул, но потом качнул головой: — Конечно, у вас ведь должен быть напарник!
Здоровяк хмыкнул, но спорить не стал.
— У меня должен быть? — растерянно повторил вошедший вслед за Виктором эрлиец.
— У всех детективов есть напарники.
— Поздравляю, — весело произнёс здоровяк. — Мы раскрыты.
— Ты понимаешь, что происходит?
— Нет, но дело становится чуть веселее.
— Я расскажу всё, — повторил Виктор, без разрешения усаживаясь на диван. — Бранделиуса нужно остановить.
— А почему его должны остановить именно мы? — осведомился Керо.
— Подожди! — отмахнулся брат Петриус. Он уселся рядом с Громовым и уточнил: — Скажите, пожалуйста, когда мы с вами виделись?
— Вы не помните? — насторожился Виктор. До него только сейчас стало доходить, что встреча проходит не совсем так, как представлялось: слишком уж растерянным выглядел детектив.
— Ночью мы подверглись магической атаке, — сообщил эрлиец, глядя челу в глаза. — Думали, что отбились, но, похоже, враги добрались до нашей памяти. Когда мы встречались?
— Вчера вечером.
— И я сказал, что являюсь детективом, расследующим действия Бранделиуса?
— Именно. — Громов перевёл взгляд с Петровского на здоровяка и обратно. — Неужели вы ничего не помните? Вы рассказали о Тайном Городе…
— Это был Меркель, — холодно произнёс Керо. — Этот гадёныш сдал нас.
— Съезди и узнай, зачем он это сделал, — велел брат Петриус, не отрывая взгляда от Виктора. — Нет-нет, сидите!
Громов как раз собрался подняться, но мягкая сила и повелительный, гипнотизирующий взгляд сделали своё дело: остался.
— Кончить шамана? — поинтересовался Керо.
— Напугай до икоты.
— Хорошо. — Хван поднялся. — А с этим что будем делать?
— Продолжу исследования, — пожал плечами эрлиец, с научным интересом оглядывая чела. — В конце концов, для этого я здесь…
— Вам принести хирургические инструменты?
— Если понадобятся, я сам их возьму.
Виктор похолодел.
* * *
— Он когда-нибудь спит?
— Конечно, — непонимающе отозвался Хлястик. — Я же докладывал: после ночного сборища он поехал домой со стриженой тёлкой и…
— Я пошутил, — вдохнул барон Самбука. — Пошутил.
— Он мало спит, — подтвердил Грузило. — Как будто силы откуда-то черпает.
— Наркотики? — предположил Хлястик. Чувствовалось, что они с боевиком уже обсуждали этот вопрос.
— Может быть, — согласился барон. — Не зря же он приезжал во Дворы.
— Но он ничего не купил.
— Значит, у него есть другой источник дури. — Самбука прищурился. — Например, этот фраер…
На этот раз слежка за странным рыжим убийцей привела бандитов к приличному частному дому в Пугачёвской слободе и позволила определить всю, ну, или почти всю, компанию, с которой водился владелец «Субару». Две молодые женщины — стриженая дурнушка и писаная красавица; изящный красавчик, которого грубый Грузило тут же произвёл в геи; спортивного вида пацан, явно клеящий красотку, и хозяин дома — манерный франт.
— Красотка и качок на убийство не ездили, — припомнил Хлястик.
— А хозяина дома не было на ночной стрелке, — медленно протянул барон.
— И что всё это значит? — полюбопытствовал Грузило.
— Ещё не знаю.
— Но мы разберёмся?
— А куда деваться?
— И что мы с ними сделаем?
Самбука повернулся к массивному помощнику, некоторое время молча смотрел ему в глаза, а затем его же словами ответил:
— Разберёмся. А на крайняк — полицейским сдадим.
— Зачем? — изумился Хлястик.
— Затем, что это наш город. — Барон открыл окно и сплюнул. — Наш!
* * *
— По-моему, хорошо получилось, да? — спросил Бранделиус, не сводя глаз с Даши. — Мы замечательно поговорили!
— И замечательно, и очень информативно, — согласилась девушка. — Признаюсь, я открыла для себя много нового.
— Я рад.
— Я тоже.
— Ты молодец.
— Спасибо.
В действительности рассказ Антона Арнольдовича вызвал у благодарных слушателей смутную тревогу, но делиться ею с находящимся под властью женских чар москвичом никто не собирался. Новая информация была слишком серьёзной и требовала вдумчивого осмысления.
— Что я ещё могу для тебя сделать?
— Приготовь, пожалуйста, бутерброды и кофе, — улыбнулась девушка. — Я проголодалась.
— С удовольствием… — Бранделиус подался вперёд. — А потом…
Вопросительное движение бровями.
Наклонившись, он оказался совсем рядом, и Даша провела рукой по его щеке.
— Вечером…
— Я сгораю от нетерпения.
— Вечером…
— Договорились! — Он поцеловал девушке руку и отправился на кухню.
Послушный, словно робот… Впрочем, он таким и был.
С самого утра. Вызывая тихие, но едкие смешки у подопечных. И от них же — задумчивые, немного боязливые взгляды на девушку, обладающую столь мощной силой.
Но смешков всё же было больше.
Бранделиус сделал всё, что от него мягко потребовала Даша: показал, как смешивать колдовской напиток из спрятанных в сейфе кабинета ингредиентов, провёл церемонию подзарядки, напитав уставших избранных бодрящей силой, а затем долго рассказывал правду о себе и ещё дольше отвечал на вопросы ошарашенных слушателей.
Рассказывал о Тайном Городе — скрытом в Москве поселении нелюдей, потомков могущественных рас, некогда правивших Землёй; рассказывал о себе, о Перстне Парацельса, о своих планах его использования; рассказывал, кто приехал в Уфу и зачем. Рассказывал без утайки и экивоков, в глаза называл их рабами и улыбался.