Тоби так и хотела спросить: «И сколько же времени ты в него влюблена?» – но сдержалась и, чтобы скрыть улыбку, опустила голову и уставилась в свой блокнот. Очень, очень интересно…
Часов в десять Тоби перестала ждать, когда мужчины вернутся, и легла в постель, но из-за беспокойства не могла расслабиться и спала плохо. Если что-нибудь случилось, как узнают, что нужно звонить именно ей? Хотя, возможно, кто-то из гостей на свадьбе видел Грейдона и догадается, что он из семьи Кингсли, но что, если нет?
Тоби ворочалась в кровати, время от времени проваливаясь в сон, до глубокой ночи и когда услышала, что Грейдон и Дейр поднимаются по лестнице, налетая на предметы и ругаясь по-ланкониански, наконец, вздохнула с облегчением.
Она лежала и слушала, как мужчины шикают друг на друга, стараясь не шуметь и производя тем самым еще больше шума. Наконец Дейр спустился вниз и стало тихо. Тоби говорила себе, что нужно спать, но хотелось убедиться, что с Грейдоном все в порядке. На розовую пижаму она подумывала надеть халат, но потом отбросила эту мысль и пошла в спальню Грейдона прямо так, босиком, да еще и дверь была открыта, и Тоби на цыпочках вошла в комнату. Грейдон лежал на кровати лицом вниз, одеяло было откинуто и прикрывало только нижнюю половину его тела. Выше пояса он был обнажен, и правая рука свисала с кровати так, что кончики пальцев касались пола. Тоби с улыбкой подошла укрыть его одеялом полностью: не настолько в спальне тепло, чтобы спать полуголым.
Рука Грейдона поднялась и схватила ее за бедро. От неожиданности Тоби ахнула. Он одним быстрым движением потянул ее на себя, и вот она уже на нем, а потом ловко перекатил ее, и она оказалась рядом с ним.
– Теперь ты моя. – Он уткнулся ей в шею и принялся целовать.
– От тебя несет как из пивной бочки! – Тоби стала его отталкивать.
– Это Дейр меня напоил.
– Силой заставил? Вливал в рот пиво галлонами?
– Точно. Как думаешь, может, мне приказать отрубить ему голову? А что это на тебе надето?
– Пижама. И прекрати ее расстегивать. – Тоби уперлась ему в плечи, пытаясь высвободиться. – Не хочу, чтобы цветок моей невинности сорвал пьяный принц.
– Хорошо. – Он обмяк, уткнувшись лицом ей в плечо. – Мы просто полежим спокойно, а утром займемся цветами.
Тоби рассмеялась. И хотя понимала, что должна уйти, ей подумалось, что как раз в таком – почти невменяемом – состоянии он и может ответить на волновавшие ее вопросы.
– Ты любишь Дейну?
– Ланкония в долгу перед ее отцом. Он развивал бизнес, создавал рабочие места, назначал стипендии… и все такое, – сонно пробормотал Грейдон.
Он лежал на животе, одной рукой так крепко обхватив Тоби, что она не могла бы встать, даже если бы захотела.
– И ты приз за его деяния? Как в сказке? Полцарства и сына в придачу?
– Именно.
Тоби чувствовала на щеке тепло его дыхания.
– Как тебе нравится понятие «варварство»?
– Идеально подходит к ситуации, – пробормотал Грейдон. – Но я не возражал, пока не оказался здесь, на острове Нантакет. Дейна красавица.
– Вот как? У нее тоже светлые волосы, которые тебе, кажется, очень нравятся? Ты ведь не можешь удержаться, чтобы их не потрогать, правда?
Грейдон снова стал целовать ее в шею.
– Натуральная блондинка. Я рассказал деду.
Тоби отстранилась.
– Что ты сделал?
Грейдон только улыбнулся с закрытыми глазами.
– Неудивительно, что он присылает по электронной почте такие игривые письма, – проворчала Тоби. – Я сначала подумала, что это мило, но теперь мне неловко. Что и кому ты еще рассказал обо мне? Надеюсь, не говорил на эту тему с матерью?
– Нет.
Грейдон перекатился на спину, настроение у него мгновенно испортилось, и Тоби пожалела, что упомянула королеву.
– Я не хотела тебя расстраивать. – Она придвинулась к нему и положила голову на его плечо. – Ты знаешь, что Лоркан влюблена в Дейра?
– Он благородного происхождения, – рассеянно заметил Грейдон, уставившись в потолок.
Он больше ничего не добавил. Тогда Тоби улеглась ему на грудь и, коснувшись губами шеи, сказала:
– Думай о чем-нибудь приятном.
– Например, о твоих снах, в которых ты целуешься с другими мужчинами? Или о том, что я не могу к тебе прикоснуться?
– Мужчина во сне – это ты. – Она потерлась носом о его шею. – Так что нельзя сказать, что я тебе неверна. Кроме того, ты собираешься жениться на другой.
– Но я должен! Отец Дейны пригрозил, что если его дочь не станет королевой, переведет весь свой бизнес в другие страны и перестанет заниматься благотворительностью в Ланконии.
– А кто-нибудь поинтересовался у Дейны, чего хочет она?
Он чуть отстранил ее за плечи, чтобы посмотреть в лицо.
– Нет, конечно. Но какая женщина откажется выйти за меня замуж?
Тоби со смехом скатилась с него, но он перевернулся вместе с ней и, оказавшись сверху, приподнялся на одной руке, чтобы видеть лицо. Занавески на окне оставались незадернутыми, и в комнате было довольно светло.
– В твоей другой жизни, в снах, замуж за другого мужчину выходишь ты, а в этой жизни жениться на другой должен я. Похоже, всегда есть какие-то обязательства, которые нас разлучают. У тебя – это вдовы моряков, которых нужно содержать, а у меня – страна, о которой я должен заботиться. Как ты думаешь, мы сможем когда-нибудь быть вместе?
Тоби порадовало, что он хочет быть с ней, пусть это и невозможно.
– Вот что я тебе скажу. Когда в следующий раз мне будет сниться подобный сон, тебе нужно оказаться со мной: ты можешь занять тело Гаррета, а я буду Табби.
Он расплылся в улыбке:
– Поскольку все это происходило больше двухсот лет назад, мы будем заниматься любовью, плевать на последствия. Пусть они там сами потом разбираются.
Он провел рукой по ее телу, медленно, будто поглаживая, касаясь талии, бедра, потом его рука нырнула под пижаму и накрыла грудь. Тоби втянула воздух и замерла. Никогда еще ни один мужчина не прикасался к ней столь интимно.
– Дорогая моя Карпатия, ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу: прикасаться к тебе, обнимать, быть рядом, целовать твою шею, губы, глаза, уши – каждый дюйм твоего тела. Только об этом я и в состоянии думать. Но… не могу.
Он отпустил ее и снова перевернулся на спину. Тоби лежала не двигаясь. Значит, вот что чувствовали другие девушки, когда их целовали мужчины. Слушая их перешептывания, Тоби всегда испытывала отвращение, потому что не понимала, о чем они: ни один мужчина даже не приблизился к тому, чтобы заставить ее хотя бы на секунду забыться.