Прогнав прочь печальные воспоминания, Бретт умылся и переоделся в чистое. Лучше бы Катрионе быть кровной родственницей Ариадны, тогда он все время помнил бы об их фамильных узах и смотрел бы на нее, как на еще одного члена большой семьи. Конечно, попытаться можно, но Бретт сомневался, что у него получится. Он никогда не врал себе, как бы сильно иногда этого ни желал.
Только он хотел присоединиться к Аркуру, снова смотревшему в окно, как в комнату вошли Каллум, Оуэн и Там.
– Готовы разузнать что-нибудь о том, куда мы попали? – спросил их Бретт.
– О да, – отозвался Каллум, усевшись на край кровати. – Что-то тут у них неладно.
– Аркур говорит то же самое.
– Мне так тяжело это признавать, что просто слезы душат, но он прав. – Каллум ухмыльнулся, а Аркур расхохотался в голос. – Первая странность – это множество детишек; одни просто бегают по двору, другие по-настоящему работают, причем без присмотра взрослых. И еще тут очень многие женщины так и мечут призывные взгляды.
– Почему тебе это кажется странным? – спросил Аркур. – На тебя часто так смотрят.
Каллум пожал плечами.
– Похоже, это из-за того, что тут слишком мало взрослых мужчин. Есть пожилые, не особо здоровые, и куча юнцов. Некоторых, конечно, уже можно считать мужчинами, но они все равно слишком молоды, чтобы девушки на них заглядывались. Вот они и облизываются на нас, как голодный на кусок мяса.
– Я тоже удивился, что нас встретили не вооруженные опытные воины, – заметил Там, скрестив на груди руки. – Может, наш отряд и невелик и особой угрозы не представляет, но все равно нас должны были встретить равные по силе мужчины и поинтересоваться, что у нас за дело к их леди. Не думаю, что встреча у ворот прошла так только потому, что они заметили Ариадну. При таких прочных стенах ворота не оставляют без защиты.
– Очень верно, – согласился Бретт. – Нужно тут хорошенько осмотреться. Не хочется мне оставлять Ариадну в этом месте с такой слабой охраной. Аркур уже решил сам все посмотреть и выяснить, но думаю, мы все должны этим заняться. Так мы узнаем правду гораздо быстрее.
– Согласен, – воскликнул Каллум, а остальные кивнули.
– Тогда пойдемте в большой зал, посмотрим, чем нас тут кормить станут. Можно начинать разведку прямо там. Мы должны зайти за Ариадной?
– Нет, – ответил Оуэн. – Я спрашивал, и она сказала, что ее отведет в зал горничная.
Бретт кивнул и первым вышел из спальни. Банулт казался превосходно укрепленным владением, и люди тут дружелюбные, но его не покидало беспокойство. Инстинкт подсказывал, что здесь кроется немало тайн, и он был полон решимости раскрыть все до единой.
– Такие прекрасные мужчины, миледи, – сказала Несса, одна из немногих пожилых женщин, переживших эпидемию лихорадки. – Все наши девушки по ним вздыхают.
– Ничуть не удивляюсь, – пробормотала Катриона, занятая проверкой еды для гостей, все должно быть, как полагается, и мысленно напомнила себе, что нужно сурово поговорить с женщинами. Хватит в Банулте плодить безотцовщину. – У нас слишком давно не было настоящих воинов, да еще рыцарей. Сильных, хорошо вооруженных и, я полагаю, опытных рыцарей.
– Как вы думаете, они могли бы помочь нам разобраться с этим ублюдком Грантом?
– Возможно, но следует ли просить их об этом? Я вот подумывала, как бы сделать так, чтобы они потренировали наших людей, но сомневаюсь, стоит ли. Считаю, что… м-м-м… невежливо вынуждать своих гостей делать что-то для тебя.
– Ну, может, и так, но с этим человеком необходимо что-то делать. Он медленно убивает нас, вот чем он занимается. А как еще скажешь, если он старается лишить нас возможности прокормиться? Мы и живы-то до сих пор только потому, что его люди выполняют приказы хозяина не особо охотно.
– Как ни печально, но это правда. И мы не можем надеяться, что так будет длиться еще долго. Сэр Джон Грант вот-вот может что-то заподозрить, ведь все его старания пока не нанесли нам большого вреда. Как только он поймет, что именно его люди виноваты в отсутствии успеха, он заставит их действовать, как нужно. Говорят, нрав у него свирепый.
– Да уж. И к нам снова придет смерть, только на этот раз в землю лягут наши союзники. – Несса вздохнула и покачала головой. Карие глаза затуманились печалью: лихорадка унесла ее мужа и дочь.
– Ну нет, такого я не допущу. Если Грант станет угрожать нашим жизням, я просто склонюсь перед его требованиями. Я не подчинюсь ему сейчас только потому, что считаю – у него нет права принуждать меня. И еще не верю, что жизнь под его башмаком вам понравится.
– Ох, не понравится, и мы не станем ждать от вас такой жертвы.
– Этого и не нужно. Я не буду непреклонной, если прольется кровь, ведь нет ничего более ценного, чем жизнь людей Банулта. Мы и так потеряли уже слишком многих, и отнял их враг, с которым сражаться невозможно. Но хватит об этом, ведь гости наверняка скоро спустятся. Так что больше никаких разговоров о сэре Джоне Гранте. Пока я хочу славно провести время с гостями и послушать новости, которые привезла кузина. Они меня развлекут, если я хорошо помню Ариадну. Она всегда была интересной рассказчицей.
– Да, вы этого заслуживаете. Слишком много вы ради нас трудитесь.
– А также ради себя и Элисон, Несса. Но сегодня вечером я не хочу думать о том, что еще нужно сделать, и уж точно не хочу думать о сэре Джоне.
– Вот и правильно, девочка. Хотелось бы только, чтобы и от ублюдка было так же легко избавиться, – пробормотала Несса, направляясь в сторону кухни.
«И я тоже», – подумала Катриона, вздохнув. Однако от мыслей о сэре Джоне не так-то легко избавиться. Он темной тучей навис над нею с той минуты, как она похоронила мужа, одним из первых умершего от лихорадки, что унесла так много людей Банулта. Сэр Джон не желал принимать ее отказа. Почему он решил, что ей требуется новый муж, Катриона не знала, но ему хватило наглости попросить ее руки, когда Бойда еще земле не предали. Что-то необходимо предпринять. Что-то большее, чем просто исправлять нанесенный им ущерб. Но сегодня вечером, решила Катриона, о сэре Джоне нужно забыть. Она хочет порадоваться новым лицам и услышать все новости о том, что происходит за стенами Банулта.
Когда внутренний голос тихонько шепнул, что еще ей доставит удовольствие полюбоваться лицом сэра Бретта Марри, Катриона выругалась. Такой опасности она не ожидала. И самое главное не в том, что он истинное наслаждение для глаз, хотя это и правда. Но она видела красивых мужчин и прежде. Они жили и в Банулте, пока лихорадка не убила некоторых из них, а остальные отправились во Францию в поисках средств, чтобы вновь сделать Банулт удобным, приятным местом, каким он был когда-то. Однако ни один из тех мужчин не заставил ее сердце трепетать.
А тут стоило лишь посмотреть в темно-зеленые глаза, и ты сразу же размякла и поглупела, сердито подумала Катриона. Может быть, все дело в том, что она почувствовала возможность истинной страсти, какой Катриона так и не испытала в замужестве, но о которой часто говорили другие женщины. Она мечтала обрести ее с Бойдом, но оказалось, что как мужчина он довольно холоден. В постели все происходило быстро, и занимался он этим только ради зачатия ребенка. Бойд проявил достаточно доброты, когда после двух лет этих трудов она произвела на свет дочь, а не сына, которого он так жаждал, и снова вернулся к попыткам зачать наследника. Катриона все еще чувствовала себя виноватой за то, что слишком часто страшилась своей супружеской постели.