Наводчик первого орудия аккуратно подвел прицельную марку под погон башни, несколько секунд сопровождал идущую с постоянной скоростью цель, после чего скомандовал «огонь». Рывок спускового шнура – и семидесятишестимиллиметровая пушка подпрыгнула на месте, отправляя немцам увесистый бронебойный подарок. Подсвеченный донным трассером снаряд вошел в борт немецкого танка почти под прямым углом, с легкостью проломив броню. Боевая машина едва заметно вздрогнула, но продолжила движение, постепенно забирая вправо и сползая на обочину. В следующее мгновение сдетонировал, вышибая люки, боекомплект, и над окутанным огненным всполохом танком мелькнула изломанная фигурка гитлеровского офицера, подброшенного на несколько метров ударной волной. Сорванная с погона башня нелепо дернулась, задирая тонкий ствол, и сползла набок с корпуса. Взметнувшийся следом огненный фонтан загоревшегося бензина довершил картину гибели идущего первым танка.
Двигающийся следом танк, на сей раз легкая «Прага» чешского производства с утыканным заклепками корпусом, рывком увеличила скорость, стремясь объехать подбитую товарку слева, укрывшись за ней от артогня. Но в этот миг вступило в бой второе орудие батареи, и машина замерла на месте, окутавшись дымным пламенем из разбитого бензобака – болванка попала в моторный отсек. По танкистам в горящих черных комбинезонах, торопливо вываливающихся из люков обреченного «Pz-38 (t)» со здоровенной буквой «G» на броне, никто не стрелял: прикрывающие батарею пулеметчики пока не хотели демаскировать позицию.
В хвосте растянувшейся на добрых полтора километра колонны коротко сверкнуло, и вверх выметнулся клуб грязно-бурого дыма, тут же сменившегося жирной черной копотью вспыхнувшего бензина. И следом рвануло еще раз, намного мощнее – второй снаряд попал в боеукладку: остальные две пушки третьей батареи уничтожили замыкающие бронемашины, запирая огненный мешок. Первая часть плана была выполнена, теперь инициатива переходила к командирам орудий и наводчикам, самостоятельно выбирающим цели. Артиллеристы не сплоховали, дав изо всех орудий залп осколочно-фугасными гранатами по легкобронированным бронетранспортерам и машинам с пехотой, что немедленно добавило не только паники, но и жертв, особенно когда рванули парочка тентованных грузовиков с боеприпасами и идущий следом за одним из них бензозаправщик. С начала боя не прошло и минуты, а шоссе на всем протяжении следования замершей колонны плотно затянуло дымом и поднятой взрывами пылью. Похоже, ничего подобного солдаты 3-й Panzerdivision Второй танковой группы Гудериана и на самом деле не ожидали. Задуманный советскими противотанкистами сюрприз вполне удался.
Но спустя совсем немного времени деморализованные неожиданным нападением гитлеровцы все-таки пришли в себя, демонстрируя высокий уровень боевой подготовки. Пехотинцы шустро сиганули из кузовов автомашин и бронетранспортеров, укрываясь от огня советских пушек в расположенном с противоположной стороны кювете, а несколько танков и самоходных орудий торопливо развернулись в сторону внезапной опасности. Одна из бронемашин попыталась съехать с шоссе, но крутой откос сыграл с короткоствольным «Pz-IV Ausf. D» дурную шутку – напуганный резким проседанием кормы механик-водитель замешкался, не рискуя продолжать движение. Нелепо задравший лоб танк на несколько секунд замер, представляя прекрасную мишень, и выпущенный с доминирующей высоты бронебойный снаряд превратил его в еще один огненный факел.
В следующую минуту наводчики противника разобрали цели и по позициям советских артиллеристов ударили, пока с недолетом в несколько десятков метров, первые снаряды. Вздыбившие землю дымные фонтаны, рвущие воздух потоками иззубренных осколков, никакого вреда советским канонирам не принесли, хоть несколько из них и пробили щиты. Однако прицеливаться стало значительно сложнее: дымно-пыльный занавес теперь висел не только над дорогой, но и перед орудийными капонирами. Ответный залп разбил ходовую угловатой приземистой «StuG III», но остальные снаряды легли мимо. А вот гитлеровцы не промахнулись, и третье орудие перестало существовать как боевая единица: сразу две осколочно-фугасные гранаты взорвались на позиции, уничтожив обслугу и перевернув искореженную прямым попаданием пушку. Один из взрывов перебил телефонный провод, оставив артиллеристов без связи между батареями.
Несмотря на первые потери, советские пушки продолжали вести беглый огонь, и над изрытым воронками, усеянном разбитой техникой и трупами в фельдграу шоссе поднимались все новые и новые кусты разрывов. Доставалось и бронетехнике – после нескольких прицельных выстрелов в июньское небо поднялось еще четыре чадных дымных столба горящего топлива, каждый из которых означал уничтожение еще одного танка или САУ. Перегруппировавшиеся под прикрытием откоса немецкие пехотинцы попытались атаковать батарею одновременно и в лоб, и с флангов, однако изменившие прицел артиллеристы угостили их несколькими фугасами, а пулеметный расчет, оказавшийся для гитлеровцев крайне неприятным и неожиданным сюрпризом, встретил вырвавшихся вперед длинными очередями. Несмотря на грамотно атакующих пехотинцев, продвигавшихся вперед короткими перебежками и активно использующих в качестве укрытий складки местности, атака захлебнулась почти сразу, и немцы, оставив в предполье несколько десятков тел, откатились назад, снова укрывшись за откосами и подбитой техникой.
К исходу десятой минуты боя в строю оставалось всего две семидесятишестимиллиметровки. Кроме уничтоженного прямым попаданием третьего орудия от близкого разрыва пострадало и первое: осколки заклинили откатное устройство и разбили панораму. Потери составляли уже двенадцать человек, не считая раненых, продолжающих вести бой. Правда, и колонна оказалась разгромленной более чем наполовину. И в этот момент комполка, не имея связи с третьей батареей, принял решение ввести в бой вторую, расположение и удаление которой вполне позволяло как стрелять прямой наводкой, так и вести навесной огонь. Четыре «Ф-22» дали залп, сжегший еще одну самоходку и уничтоживший восьмиколесный бронеавтомобиль радиосвязи. Вначале немцы даже не поняли, что теперь огонь ведется с противоположной стороны шоссе, что стоило им еще нескольких подбитых или поврежденных бронемашин, зато на это обратили внимание командиры двух последних пушек «тройки», наводчики которых не упустили своего шанса. Окончательный разгром одной из вторгшихся на советскую территорию ударных частей 3-й танковой дивизии стал лишь вопросом времени и мастерства канониров. Первую батарею командир легкого артиллерийского полка пока не демаскировал, дожидаясь, пока к избиваемым артогнем гитлеровцам подойдет подкрепление.
А затем гитлеровцы связались с ближайшим аэродромом, и на помощь обреченной колонне подошли пикирующие бомбардировщики, реализуя излюбленную тактику поддержки с воздуха, успешно применяемую еще со времен польской кампании. В выбеленном июньским солнцем небе появились черные точки стремительно несущихся к земле «Ю-87». Включив сирены, три тройки распластавшихся на изломанных крыльях «Штук» несколько минут штурмовали позиции, перемешав с землей капониры третьей батареи и нанеся серьезный урон второй. От полного разгрома артиллеристов спасло то, что орудия располагались под деревьями и немецкие пилоты не наблюдали цели визуально и не могли точно прицелиться, кладя бомбы «впритирку» и надеясь на осколки и фугасный эффект. Из личного состава «тройки» уцелело лишь четверо тяжелораненых, еще до авианалета укрытых в щелях; вторая батарея потеряла половину орудий вместе с обслугой.