Она подошла к ним.
– Вы меня звали?
– Да, дитя мое, подойди сюда. Мы хотели перехватить тебя перед тем, как ты заступишь на ночное дежурство, – сказал майор Мун, нежно беря девушку за руку. Во взгляде его голубых глаз сквозила тревога. – У нас не очень хорошие новости… Вуди, пожалуйста, останься, твое присутствие не помешает… Нет, ничего такого страшного, Эстер, тебе не надо волноваться, но мы с Иденом обсудили, как идут дела у твоего молодого человека с переломом берцовой кости, и что-то это нам не нравится. Похоже, ему нужно делать еще одну операцию.
Она испуганно посмотрела на майора.
– Не может быть!
– Боюсь, что другого выхода нет, – не оставляющим сомнений тоном произнес Иден. – Не беспокойся, дорогуша. Нам кажется, что рана загноилась, поэтому мы просто снимем швы и все хорошенько промоем.
– Вы хотите сказать, что туда попала инфекция?
– Небольшое пятнышко, Эстер, это довольно часто случается, мы почистим, и будет полный порядок.
Кокрилл шел через холл, в раздумьях относительно своего бесконечного расследования. Он заметил Вудс посреди небольшой группки и, вспомнив, как Уильям почти узнал ее голос, решил вмешаться в разговор – вдруг она, растерявшись от неожиданности, прольет свет на это обстоятельство. В тусклом свете он не заметил огорчения на лице Эстер, а потом было уже поздно отступать. Майор Мун пояснил, в чем дело:
– Эстер расстроена: ее возлюбленному предстоит небольшая операция. Она сейчас успокоится.
– Это очень глупо с моей стороны, – сказала Эстер, стараясь сдержать слезы.
– Не стоит волноваться, дорогая, – уговаривала ее Вудс. – Я видела тысячи таких операций (по крайней мере, не меньше пяти), – это просто пара пустяков. Ведь правда, майор Мун?
– Я не боюсь за его жизнь, просто мне невыносимо думать, что он болен и страдает…
– После операции ему станет гораздо лучше, – пообещал Иден.
Кокрилл сообразил, что к чему.
– Вы говорите о молодом Уилле Фергюсоне? Я только от него.
– Мисс Сэнсон с ним обручена, – пояснил Иден.
Кокрилл повернулся к девушке:
– В самом деле, мисс Сэнсон? Примите мои поздравления. Я знал его еще мальчишкой – он очень славный.
– Он просто душка, – поддержала его Вудс.
Эстер удивленно посмотрела на подругу:
– Ты наконец к нему заглянула, Вуди?
– Да, я зашла и представилась сегодня, после того как мы закончили с операциями. Уильям – очень приятный молодой человек.
– Я наводил у него справки про Хиггинса, – сказал инспектор, который решил, что пока не время спрашивать Вудс, вспомнил ли Уильям, где он слышал ее голос.
– Он не был знаком с Хиггинсом, – сказала Эстер, – старика привезли на следующий день.
– Да, его дольше откапывали. На самом деле они вместе работали – Хиггинс был начальником Уильяма; они сидели и разговаривали о прошлом, когда в дом попала бомба.
– И слушали немецкое радио.
– Да, он говорил мне об этом, – едва слышно сказала Вуди. – Просто удивительно – все вокруг в руинах, а радио вещает. Только представьте, какая бредовая картина: лежишь под обломками, героически ожидая, когда у спасателей дойдут до тебя руки, и слушаешь разглагольствования лорда Гав-Гав [4] про трусость и малодушие.
– Этих мерзавцев надо бы передушить! – взорвался майор Мун. – Из всех предателей они самые худшие. Честный шпион заслуживает уважения, он рискует жизнью в тылу врага на благо родины, и хотя методы у него не слишком достойные, по-своему он герой. А эти сидят себе в безопасности в Германии и поливают грязью собственную страну. Омерзительно! Гнусно! Надеюсь, когда война закончится, они получат по заслугам.
– Мне жаль их друзей и родственников, – беззлобно заметил Иден. – Каково им сидеть здесь под бомбежками и слушать немецкую пропаганду в их исполнении.
– Друзья и родственники, скорее всего, ничем не лучше их, – сердито ответил майор Мун. Его добрые голубые глаза налились злобой и презрением.
– Не обязательно, – рассудительно отозвался Кокрилл. – Впрочем, у нас в стране немало людей, которые с вами согласятся.
Вудс посмотрела на подругу:
– Эстер, тебе не пора на дежурство, детка?
– Конечно, – кивнула Эстер, которая стояла рядом, не принимая участия в разговоре. – Я, пожалуй, пойду… Даже не знаю, что сказать Уильяму!
Она низко склонила голову, закрыв лицо руками.
– Моя дорогая, мы ему все объяснили! – заверил майор Мун. – Парень совершенно спокоен, операция пустяковая, тебе не о чем волноваться.
– У Хиггинса тоже была пустяковая операция! – неожиданно воскликнула Эстер. Она отняла руки от побледневшего лица и обвела их горящим взглядом. – А он умер!
– Дитя мое…
– Я боюсь! – призналась Эстер. – Просто ужас как боюсь! Вдруг Уильям тоже умрет?
– Перестань говорить ерунду, Эстер, – поморщилась Вудс. – Почему он должен умереть? Кому понадобится его убивать?
– А кому понадобилось убивать Хиггинса?
– Эстер, ты хочешь, чтобы его оперировал кто-то другой? – предложил майор Мун. – Первую операцию ему делал Перкинс, но сейчас он в недельном отпуске. Мы можем попросить Джонса или, если хочешь, полковника Гринуэя.
– Нет-нет, майор Мур, я хочу, чтобы это были вы. Джарвис, ты ведь будешь ему ассистировать?
– По идее, да, – ответил Иден.
– Пожалуйста, только не передумай… Я не хотела, чтобы Уильяма оперировал кто-нибудь другой, просто я очень за него переживаю. Если с ним что-нибудь случится… – Девушка резко повернулась и убежала в свою палату.
– Бедняжка влюблена до безумия, – прокомментировал майор Мун, глядя ей в след.
– А операция действительно пустяковая? – спросил Кокрилл.
– Совершенно пустяковая, но, если ее не сделать, могут быть серьезные осложнения. У парня развивается остеомиелит, и нам надо очистить рану.
– Остео… что?
– Остеомиелит – гнойное воспаление кости, инспектор. Мы должны снять швы и открыть рану, чтобы гной не скапливался, а вытекал наружу, а потом наложим гипс, вместо того чтобы держать Уильяма на вытяжке.
– А зачем понадобилось держать его на вытяжке? – спросил Кокрилл.
– Перелом костей обычно приводит к их смещению. Вытяжка нужна для того, чтобы кость срослась правильно. Я понятно объяснил, Джарвис?
– По-моему, да, – кивнул Иден.
– Так что все очень просто. Есть небольшое нагноение, гной начинает накапливаться, и чтобы этого не происходило, мы должны дать ему выход.